Конкистадоры Гермеса - Андрей Мартьянов

Если кто-нибудь вам скажет, что танки не моют, — посмейтесь этому человека в лицо. Очень даже моют. Между бетонными плитами перед ангарами проведены канавки для стока воды, откуда-то мигом появился технический персонал со шлангами, и через пять минут гусеничные монстры засияли под солнечными лучами серебристым покрытием.

Пришлось еще подождать — командиры экипажей отчитывались перед начальством, заводили танки в ангары. Наконец появился взмокший, но явно довольный Курт в черном комбинезоне с розовым кантом по воротнику и мягким погонам.

— Приветствую, герр лейтенант. — Я шагнул навстречу. — Как успехи?

— Серж, здра… О, простите, господин капитан!..

— Я не на службе, общаемся привычным манером. Покатались?

— Второй раз в жизни сидел в машине семь часов подряд, — выдохнул Курт. — С пяти утра до полудня. Зайдешь ко мне в гости? А потом — обедать!

— Давай, — согласился я.

— В душ, переодеться и хоть немного поесть — все мечты в этой жизни. Ничего, сейчас начнут гонять третий батальон, по самой жаре… Шагай за мной!

Я невольно пригнулся, когда над городком на минимальной высоте прошло очередное звено штурмовиков. Похоже, союзники взялись за учебу всерьез.

Обитал Курт в одноэтажном длинном домике, разбитом на квартирки-секции для двух человек. Беззлобно матерясь на своем нордическом наречии, герр лейтенант засунул комбинезон с вымокшим насквозь бельем в серый мешок с надписью “Wascherei” — “прачечная” и исчез в душевой кабинке. Было слышно, как Курт напевает там германоязычное танго с вполне понятными словами “Барселона” и “кастаньета”. Я пока листал обнаруженный на столике полевой устав Рейхсвера, но все равно ничего не понял, слишком много специальных терминов.

— Кажется, я живой. — Курт образовался передо мной отмытым до блеска, ничуть не хуже его “Тигра”, в “тропической” повседневной форме — бежевая рубашка с коротким рукавом, шорты и ботинки с белыми гетрами. — В пятнадцать ноль—ноль разбор полетов у заместителя начальника штаба, успеем передохнуть. Ты так и не сказал, что здесь делаешь, — думал, у тебя дела в городе.

— Хотел посмотреть на потешную баталию и найти своих.

— Подожди-ка… Каких-то русских откомандировали в подразделение штурмовой пехоты, как это у вас называется — Schutzengruppe?

— Отделение, — мгновенно перевел я.

— Вот-вот, командовал “сержант армии”, если я ничего не перепутал. С ума сойдешь с вашими званиями!

Я с трудом подавил смешок. “Сержантом армии” был как раз Ратников, причем звание тоже необычное, пускай и не настолько редкостное, как штаб-офицер. После структурной реорганизации вооруженных сил Империи в середине и конце XXI века был введен новый институт “профессиональных младших командиров” — людей, обучавших личный состав, имевших возможность работать в области штабного планирования и способных принимать самостоятельные решения в рамках устава. Нечто наподобие центурионов в армии Древнего Рима. Сержант армии приравнен в статусе к офицеру среднего звена и пользуется непререкаемым авторитетом. Это солдат по призванию, не мыслящий для себя иной жизни кроме армии. Именно такого человека я взял себе в первые помощники и заместители.

— …В общем-то, учебно-боевое задание они выполнили, — со странным выражением на веснушчатой физиономии излагал Курт, пока мы топали к столовой. — Никогда бы не подумал, что в вашей армии учат сносить с лица земли все, что видишь перед собой. Приказ: занять укрепленную высоту при поддержке танков. Результат очевиден — высота просто перестала существовать.

— Н-да, — я почесал в затылке. — Дурное дело нехитрое. Узнаю своих упырей. Ты учитывай, что вооружение у них потяжелее, чем у вашей пехоты. Кроме того, направление деятельности у специальных подразделений несколько другое, чем у обычных армейских частей. Две крайности: или ювелирная работа, или внезапное и полное уничтожение объекта откуда-нибудь из-за холмика…

— Вот я тоже подумал, что действуют они нестандартно. Гляди, опять эти твари!

Перед входом в столовую, на порожке, разлеглись три небольших зверька с желтовато —белой шерстью, черными глазками и короткими лапами. Смотрели на людей заинтересованно.

— Так и не уходят? — спросил я, присев на корточки перед троицей загородивших дорогу диноцератов. — Луи намедни рассказывал, будто они устроили здесь нечто вроде импровизированного Ноева ковчега.

— Шныряют по всему лагерю, — ответил Курт. — Стали привычной частью пейзажа. Странно, на кухню они раньше не заглядывали, диноцераты ведь травоядные…

Я протянул руку, самый крупный зверь обнюхал пальцы, чихнул и с достоинством удалился в кусты. Остальные последовали за ним. Луи предупреждал, что дикий диноцерат может серьезно покусать, но животные не проявляли никакой агрессивности и совершенно не боялись людей.

— Наш зверь оказался самкой, — известил меня Курт. — Назвали — Hulse.

“Гильза” — перевел я. Отличное имя для домашнего животного. А еще говорят, будто у немцев нет чувства юмора.

— Каталась с нами с утра, — продолжал герр лейтенант. — Стрельба, жарко, а ей хоть бы хны. Забралась в корзину для сигнальных флагов, сидит тихонько и смотрит. Разве дикие животные могут так себя вести?

— Откуда я знаю? Гильгоф уверяет, что не могут.

— Бери поднос и пойдем к стойке… Кстати, наш “журнал странностей” медленно, но верно пополняется, можешь обрадовать Луи, когда его увидишь.

— Не раньше чем через три дня, он и Крылов улетели в провинцию к родственникам Луи.

— Вот как? Что будешь кушать?

Людей в столовой почти не наблюдалось — персонал кухни и двое младших офицеров с медицинскими нашивками. Обедать сейчас могут только экипажи, отработавшие свое на полигоне.

— Пожалуй, только салат и немного пива, не могу есть на такой жарище. Поскорее бы дождь начался…

— Вечером надо ждать очередную большую грозу, суббота… Оставь пиво, ты за рулем. Лучше возьми молочный коктейль с мороженым.

Только мы устроились за столиком, как внезапно ожил ПМК, занимавший привычное место на моем левом рукаве.

— Что стряслось? — Я переключился в режим приема видеосигнала, и на крошечном голографическом мониторе появился взлохмаченный образ доктора Гильгофа.

— Вы где шляетесь, капитан? — затарахтел Веня. Когда он взволнован, то начинает говорить с пулеметной быстротой. — Сворачивайтесь и бегом в Бланьяк, потом поиграете с танчиками и пистолетиками!

— Зачем бегом, я на машине…

— У вас десять минут! Тревога по коду “Прага”!

Дисплей погас. Я вскочил, стул опрокинулся.

— Что? — обеспокоился Курт.

— Ничего. Извини, поговорим в другой раз! Пока!

Я пулей вылетел из здания столовой, грохоча ботинками с металлическими накладками на подошве, пронесся к стоянке возле штаба. Джип завелся моментально — да здравствуют сборщики с конвейера фирмы “Бенц”! Быстро сунуть в руки дежурному офицеру пропуск, дождаться, пока откроют ворота, и — по газам!