Сенсеры - Ольга Арсид

Ребята переглянулись.

– Ладно, дружище, – сказал здоровяк Макс, – не подведи.

– Парни, все будет нормально.

– Хм… – подала голос рыжеволосая девушка, – я тоже встряну, если что.

Она бросила холодный взгляд на Эллен, от которого ей стало не по себе. Огненно-рыжий цвет волос в дополнение к зеленым глазам – яркий и смелый образ. Наверняка подруга у Нелли не менее экстравагантна и опасна.

– Алиска, хитрая лиса, уж ты-то выкрутишься, – весело сказал Алекс и потянул Эллен прочь.

Она старалась не отставать. При малейшей опасности, будь то упавшая ветка или скользкий камень у реки, Алекс кидался на помощь. Они больше не смущались прикосновений и не шарахались друг от друга. К тому же разряд стал намного меньше. Уже не било током, а нежно пощипывало.

Теперь Эллен проще смотрела на их объединенную энергию. Ей нравилось ощущение правильности, которое дарил Алекс. С ним было весело и интересно. Они болтали о том о сем, как старые приятели. Алекс с легкостью отвлекал от душевных переживаний.

– Пришли, – сказал он, когда Эллен уже порядком устала.

Здесь был тайный гараж, где прятали машины.

– Внушение? – спросила она, не увидев никаких строений.

Алекс засмеялся, на щеках появились ямочки, прибавив улыбке обворожительности.

– Нет, не внушение, а чудеса техники и маскировки. Правда, круто?

– Да-а-а, – сказала Эллен, озираясь. – Знать бы еще, что.

– Это. – Алекс указал на пригорок, поросший травой и кустарниками.

Эллен вопросительно посмотрела на него.

– Говорю же, круто. Что ты тут видишь?

– Брось, Алекс, не томи. Что там? Портал в другой мир?

– Нет. Скажи, что ты видишь, – настаивал он.

Эллен закатила глаза и, вздохнув, огляделась внимательнее.

– Лес. И там лес. И тут лес. И тут… колея упирается в гору. Там что, тайный бункер? – оживилась Эллен и подошла ближе к крутому подъему.

– Говорю же, круто. – Алекс присел на корточки.

Он убрал ветки и оторвал от земли клочок мха. На самом деле это была замаскированная крышка, под которой прятался циферблат. Алекс набрал код, что-то нащупал на уровне пояса и с усилием потянул на себя. Огромная дверь, замаскированная мхом, начала медленно открываться, представляя взору то ли природную пещеру, то ли действительно сооруженный бункер.

– А если кто-то проследит, где кончается дорога? – спросила Эллен.

– И что? Туристы доезжают досюда, видят тупик, оставляют машины и шатаются по лесу. Кому взбредет в голову искать гараж на пять авто?

– На пять?!

Алекс шагнул в темноту. Раздался щелчок, и в тайнике загорелся тусклый свет. С опаской войдя в пещеру, Эллен поморщилась: в нос ударил запах сырости и бензина. Гараж получился широкий, но низкий. Алекс практически задевал головой металлический потолок.

– Это вы сделали?

– Почти. Здесь была пещера, прямо в горе. Мы ее расширили, укрепили и замаскировали.

Алекс подошел к машине. Помимо его «ауди» внутри стояло еще два автомобиля.

– Ты сказал: на пять, – поинтересовалась Эллен, не досчитавшись двух авто.

– Одно место для Евгения Михайловича, нашего спонсора. Они с женой часто приезжают, это Машкины родители. А пятую тачку Димон прос… потерял. Евгений забрал ее, но гнать сюда опасно, вдруг засветилась.

Они сели в машину. Осторожно выехав из гаража, Алекс вышел и привел его в прежний вид.

– Долго нам ехать? – спросила Эллен, когда он занял водительское место и «ауди» тронулась с места.

– Около получаса. Раз мы остались без ужина, заедем в кафе?

– Думаешь, я могу думать о еде?

– Знаю, что не можешь, просто там проверенное место. По крайней мере, среди работников элитовцев точно нет.

– Что? Они могут работать в кафе?

– Эллен, это целая сеть. У них повсюду люди: в кафе, гостиницах, больницах, полиции. Они везде! В каждой области есть что-то вроде их филиала.

– Ужас! А как ты узнаешь сотрудника «Элиты»?

– У них есть отличительный знак, вот здесь. – Алекс постучал себя по шее, прямо за ухом, и Эллен вспомнила о шраме Георгия Марковича. – Татуировка в виде математического знака суммы, обозначает прибавление к их обществу. На зеркальное отражение «Э» похожа. Наносится после шестнадцати лет. Но если сможешь ее разглядеть, значит, все плохо: тебя почувствуют. Хотя это не твой случай.

– Ты про энергию? Как думаешь, почему у меня ее нет?

Алекс сосредоточенно смотрел на дорогу, петляющую между деревьями. Эллен показалось, что он размышляет не над ответом, а над тем, озвучивать его или нет.

– Она у тебя есть. Роберт думает, ты могла перескочить энергетическую фазу. Тебя нельзя почувствовать, словно ты созревший сенсер. Только неизвестно, как далеко ты прыгнула. Например, Нелли в ноябре исполнилось восемнадцать. Нельзя вычислить, что она сенсер, при встрече, но когда она использует внушение, ее энергия по-прежнему улавливается. Я вышел из фазы четыре года назад, при включении дара моя энергия выделяется слабо. А энергию Роберта вообще невозможно засечь.

– То есть вы не знаете, в каком возрасте моя энергия?

– Да. Если ей восемнадцать, то лучше не использовать дар, сильный выброс могут засечь, а если сорок – пользуйся на здоровье, хоть четырьмя сразу. Импульсы ведь неспроста показались? Мне-то ты можешь сказать правду.

Он улыбнулся, вопросительно вскинув брови. Эллен невольно напряглась.

– Я уже говорила правду. Я даже видения не могу вызывать. К тому же Роберт узнал бы, если бы я использовала способности.

– Да, приборы показали бы выброс.

– Но они не показали. Вот и ответ, – невинно сказала Эллен.

– Они бы и не показали, если ты перескочила на уровень взрослого сенсера. – В голосе Алекса звенело подозрение. Он взглянул на Эллен. – Но ведь импульс чувствования дал скачок на какие-то секунды. Разве нет? Так что?

– Я бы сказала, – лихо соврала она. – Зачем мне скрывать?

– Ладно, верю. Ты же мне скажешь, когда они проснутся?

– Конечно.

Эллен украдкой поглядывала на притихшего Алекса. Что-то было не так. Не успела она в Дом попасть, как он сразу пригласил прогуляться, принес обед и предложил помощь, несмотря на то что это очень опасно. Почему? Только из-за их связи?

– Не переживай, все будет хорошо, – сказал Алекс и взял Эллен за руку.

Приятное ощущение спокойствия разлилось по телу. Когда энергии переплетались, истинные чувства были как на ладони.