Список Ханны - Дебби Макомбер

Ответа не было.

«Я не могу позвонить просто так, вдруг, незнакомой женщине. Что я ей скажу? Если хочешь, чтобы я позвонил, то должна подсказать, как это сделать. Но знай — я решительно против».

Сегодня ночью в гараже дежурил мой знакомый — пожилой негр по имени Поль, который работал с начала моей практики в этом офисе. Давненько мы с ним не говорили о жизни.

— Добрый вечер, доктор Эверетт.

— Привет, Поль.

— Сегодня задержались.

— Немного, — согласился я и, пожелав спокойного дежурства, направился к выходу.

— Доктор Эверетт, — окликнул Поль.

Я остановился:

— Да?

Улыбаясь, с ноткой одобрения в голосе он произнес:

— Позвольте мне вам сказать, что вы выглядите гораздо лучше.

— Что вы имеете в виду?

— Вы выздоравливаете. Когда вы потеряли свою хозяйку, я серьезно тревожился за вас. Но сейчас вы оживаете, вон, даже походка изменилась.

Я с улыбкой поблагодарил его.

А ведь он прав, кажется, действительно мне становится легче.

— Вы думаете?

— Я знаю. Потерял свою Люсиль три года назад.

— Простите, Поль, я не знал.

— Откуда вам было знать? Я не стал бы рассказывать докторам и медработникам о своих проблемах, у них хватает забот.

Мне стало не по себе. Он пережил все в одиночку.

— Вы… снова женились?

— Нет. Но у меня есть подруга. Мы играем в бинго по субботам, и еще она уговорила меня брать уроки танцев. — Он рассмеялся тихонько и покачал кудрявой головой с прядками седины. — Если бы Люсиль могла меня видеть! Она получила бы удовольствие, глядя, как я выкаблучиваю на танцевальной площадке.

— Так вы участвуете в «Танцах со звездами»! — пошутил я.

Он расхохотался.

— Не думаю, что продюсеры на телевидении заинтересуются моей особой.

Я поднял руку, прощаясь.

— Приятно было с вами поболтать, доктор Эверетт.

— И мне тоже, Поль.

Я пошел к своей машине и случайно увидел в стекле свою улыбку. Взглянул вверх и представил, как Ханна тоже довольно улыбается.

«Кажется, и этот разговор тоже твоих рук дело».

После моего свидания с Линн Ланкастер я постоянно стал думать о списке Ханны. Помню, вначале я был полон возмущения, решительно отбрасывая саму мысль об этих женщинах. И хотя еще не до конца смирился, мои возражения поутихли.

Я встретился с Линн. Не могу сказать, что меня вдохновила эта встреча на развитие романтических отношений, но в какой-то момент я почувствовал, что такое не исключено. Кажется, и она тоже. Мы бережно отнеслись друг к другу, потому что оба пережили трагедию. Между нами протянулась тонкая ниточка взаимной симпатии, что давало надежду на избавление от одиночества. Проще говоря, мне понравился вечер, проведенный вместе. Одиночество — самая тяжелая ноша.

Во вторник утром, когда я пришел на работу, хорошее настроение так и не покинуло меня. И я вполне справедливо относил это на счет приятного вечера с Линн. Впрочем, и дружеский разговор с Полем в гараже внес свою лепту, тоже вселял надежду. Как и я, он потерял жену, но смог преодолеть тоску и уныние и продолжал жить нормальной жизнью. Ему понадобилось три года, но, в конце концов, он на своем примере показал мне, что всепоглощающие боль утраты и тоска с течением времени ослабевают. А Линн напомнила мне, что не только я один страдаю на этом свете, есть и другие, каждый страдает по-своему.

В полдень я обнаружил, что Ричи оставил для меня сообщение, и за ланчем перезвонил ему.

— Ты звонил?

— Хотел тебе сказать о празднике для Макса.

— Слушаю. — Я оторвал листок из блокнота и приготовился записывать.

— В субботу, в одиннадцать, Стеф везет Макса и пятерых его друзей сначала в торговый центр, потом в пиццерию.

— Мы что, будем таскаться следом? — улыбнулся я, зная, что Ричи сам большой ребенок в душе.

— Ты разве не хочешь составить компанию пятерым орущим непоседам сорванцам, когда они понесутся с быстротой молнии по магазинам?

— Ни за что не пропущу.

— Я так и думал.

— Я приеду пораньше.

И тут у Ричи сработал нюх-радар.

— У тебя что-то произошло?

— Что могло произойти?

— Ну, скажем, с твоей медсестрой из центра.

После секундного колебания я решил признаться.

Все равно вытянет.

— Вчера вечером мы вместе обедали.

— Да ну? Ты действительно пригласил ее на свидание?

— Пригласил.

— И как все прошло?

— Нормально. — Я не хотел распространяться, но сразу почувствовал, что его не устроил ответ.

— Внеси ясность — что значит нормально?

Ясно, что он не удовлетворится таким сдержанным ответом.

— Ладно, слушай. Мы провели вместе три часа. Если тебе так надо знать.

Он протяжно свистнул.

— Кажется, вы поладили.

Почему я должен обсуждать это со своим шурином? В среду он постарается прижать меня и выудить подробности. Просто удивительно, почему он всегда заставляет развязывать язык, невзирая на мое скрытое сопротивление.

— У нас с Линн много общего, — уклончиво объяснил я.

— Прекрасное начало. — Теперь Ричи был полон энтузиазма. — Итак, ты уже встретился с Уинтер, а теперь и с Линн. — Он уже заполнял таблицу моих встреч. — И кто из двух произвел на тебя большее впечатление?

— Линн. Это не значит, что мне не нравится Уинтер, — добавил я поспешно, вспомнив, что они кузены.

— Как зовут третью?

— Мэйси Роз.

Третья была недосягаема, поскольку я с ней совершенно незнаком. Может, встречал, но не запомнил. Если с Линн можно было увидеться случайно в госпитале, зайти в кафе Уинтер как бы невзначай выпить кофе с круассаном, то с Мэйси дела обстояли хуже.

— Ты что-то о ней знаешь?

— Вообще ничего.

— Погоди-ка. Она модель. — Он не сдавался. — Что там еще писала про нее Ханна?

— Не помню.

Это была ложь. Ханна писала, что Мэйси обладает множеством талантов, имеет много профессий. И что Мэйси заставит меня улыбаться.

— Ты собираешься ей позвонить?

— Да я понятия не имею, как с ней связаться.

— Брось, приятель, ты не так туп.