Венец Безбрачия, или А можно всех посмотреть? - Кристина Юраш

Я посмотрела на художника, понимая, что с удовольствием наставила бы ему рога изобилия!

Пока я раскладывала мясо, мне на хрупкое плечо тяжело обрушилась огромная зеленая лапища. Где-то погрустнел районный травматолог и поинтересовался, когда меня лучше записать на прием?

– Ничего себе! – восхитился Имхо, разглядывая пакеты и их содержимое. – Вот это добыча! Молодец! Поохотилась! И даже освежевать успела!

Ага, за курочками-бройлерами в упаковке. Прямо вижу, как выслеживаю ее на полке, а потом бегаю за ней с топором по всему супермаркету! А это от меня убегала и пряталась какая-то хрюшка. Не вся, конечно. Но одна нога точно не хотела на холодец! Да ладно, я еще иногда и рыбак, и земледелец и скотовод. Корова не хотела доиться на литр пастеризованного молока, но пришлось! Куда она денется!

– Завтра пойдешь в то же место! – поучал орк. – Хорошая дичь… Да, пусть ты мелкая, зато проворная! Достойна быть женой орка из племени Тотеб!

– А ты что? Мужчины на охоту не ходят? – поинтересовалась я, глядя на явную «неохоту», промелькнувшую в глазах любителя дичи.

– Это – не мужское занятие! Мужское занятие – воевать с соседями! – гордо ответил представитель зеленого от зависти к соседским благам народа.

Я поставила таз, сварила макароны и мясо, выставляя перед «женихом», который посмотрел на меня с таким ужасом и отвращением, с которым умеют смотреть только детсадовцы на серый комок манной каши.

– Червивое мясо! Да как ты смеешь, женщина! – заорал Имхо, ударяя кулаком по столу так, что тазик подпрыгнул и упал на пол. – Воину! Мясо! С червями!

– Это – макароны! – заорала я в ответ, радуя соседей тем, чем не радовала никогда – семейным скандалом. – Они из теста! Это – не черви! Как хлеб!

– Дичь испортилась! Значит, в твоем шатре обитает злой дух Болижоп! Его надо срочно изгнать! – воинственно заявил зеленый экзорцист, осматривая свои художества в поисках свободного места. – Где здесь жертвенный алтарь?

Скорость, с которой этот Халк собирается тащить меня под венец, порадовала бы любую старую деву. Я назвала адрес местного ЗАГСа.

– Нам нужно принести жертву! – сурово заметил орк, поглядывая в углы кухни.

– А жертва сама дойти не может? – поинтересовалась я, отчаянно зевая.

– По законам племени Тотеб, придется принести в жертву первого, кто переступит этот порог, кроме хозяина и его семьи! – постановил Имхо, а я понимала, что злые духи могут спать спокойно, ибо я всегда славилась своим гостеприимством.

Зазвонил телефон, срочно требуя меня. Я подняла трубку, видя, что это – генеральный директор. Судя по тону, он тоже был настроен на жертвоприношения богам начальства Якомусказал и Быстроибезвопросов.

– Я не могу приехать прямо сейчас, – негромко начала я, чувствуя, что где-то неподалеку мною заинтересовался злой дух Пендаль. И символы «плодородия» на обоях как бы намекали на урожай, которого не переживет моя зарплатная карточка. – А что их не устраивает? Но ведь полмесяца назад все устраивало! Да при чем здесь… С кем? Заключить договор?… На сколько?… Нет, мы с ними не работали! А вам не кажется, что цены… Поняла… Еду…

Я прилетела на работу разбираться с текущими проблемами под неусыпным начальственным взором. На меня смотрели с подозрением, изредка замечая, что не сильно я похожа на загоревшую и отдохнувшую отпускницу. По закону подлости, когда тебе говорят: «работы на полчасика», выясняется, что не лишним было бы захватить с собой палатку и развести костер.

При слове «костер» мне стало как-то прохладненько. В полвосьмого меня, измотанную и уставшую, наконец-то милостиво отпустили. Я вызвала такси, рванув домой. Теперь понимаю, почему половина нашей женской бюрократической машины, спешит к детям, рисуя себе страсти-мордасти о газовой плите, розетках и открытых окнах. И пока переднеприводные выслуживаются перед руководством в меру своих талантов, мы, заднеприводные, отгребаем и разгребаем.

Из моего окна валил дымок. Весь подъезд провонял так, словно филиал мусоросжигательного завода решил переехать в мою скромную однушку. Дрожащими руками, роняя ключи по нескольку раз, я открыла дверь, закашлявшись и чувствуя, как слезятся глаза от дыма и копоти.

– Ты где была? – грозно прорычал орк, отодвигая шкуру, ведущую из стойла в шалаш, именуемый спальней. – Ты где шлялась?

– Ну что тебе сказать? Позвонил генеральный директор, потребовал приехать на работу. Там меня ждала гора счетов, которые срочно нужно оплатить. Я полезла в 1-С, а та-а-ам такое творится! Половина новых документов не проведено, договора не проставлены. Явно кто-то что-то переделывал. Накладные пытались задним числом выписать, прошлым кварталом… -жаловалась я, пользуясь возможностью. Имхо смотрел на меня так, словно у меня – не тело, а общежитие для злых духов. – А как увидела последний договор на поставку материалов, так сразу изменила. Число и дату. И пару пунктов изменила…

– Мы с тобой только жених и невеста, а ты уже мне изменила? – челюсть зеленого интеллектуала чуть не отпала. Не виноватая я, он сам ко мне пришел! Договор сам ко мне пришел! По почте! А по поводу проводок – это чистейшей воды изнасилование!

Хотя, если вспомнить то, что со мной морально делали на работе, то, пожалуй, да. Я изменила еще в тот момент, когда увидела счета-фактуры на аванс, отписанные задним числом. В тот момент я посмотрела на наименования и нехорошим взглядом обвела взглядом присутствующих. Где этот мутант? Где это несчастное порождение ядерного взрыва начальственного гнева? Все спрятали глаза, как бы занимаясь своими делами. Странно, но у всех руки на месте…

– Неверную невесту нужно наказать! – зловеще изрек герой, глядя на меня так, словно я лично с пеной у рта клялась в верности, а рядом стоял мой личный стоматолог, чтобы тут же предоставить доказательства клятвы в ассортименте. – Ты обязана всю ночь не спать и сидеть у домашнего очага! Так делают жены воинов, когда воин уходит в набег! Если огонь погас, то жена его не ждала! Шлялась где-то или спала! Жена должна ждать воина дома, не смыкая глаз! И не дай боги, огонь любви погаснет…

Голос организатора местной олимпиады стал совсем зловещим и многообещающим… Я открыла форточки везде, где могла, перекусила нетронутыми макаронами, а потом увидела огромное зеленое тело, которое развалилось на кровати и храпело так, что закладывало уши. На полу, на ламинате горел костер, куда были брошены обломки дверей и дверца покалеченной тумбочки, обнажающая залежи моего исподнего.

Я сидела на полу, чувствуя себя горе-туристом, комариной кормушкой, столовой для клещей. Мои глаза скользили по разрисованным стенам, а я вспоминала то блаженное время одиночества, когда здесь было чистенько, красиво и уютно. Не хватало гитары, чтобы побренчать на радость соседям какую-нибудь подохно – походную заунывную песенку на трех аккордах.

– На медведя я, друзья, на медведя я, друзья, выйду без испуга… – мурлыкнула я, обнимая колени. – Если c орком буду я, если с орком буду я… А медведь с подругой! Если будут орка жрать, я успею убежать… Парам…