«В минуты музыки печальной…» - Николай Михайлович Рубцов

class="v">Все, как есть, мое богатство клада…

Что ты скажешь против договора?

Не сказал в ответ ему ни слова

Верный друг. Не выпил из бокала.

Но тотчас у берега глухого

Тень с веслом мелькнула и пропала…

3

Дни прошли… Под светлою луною

Век бы Ляля в местности безвестной

Целовался с юною княжною,

Со своей негаданной невестой!

А она, бледнее от печали

И от страха в сердце беспокойном,

Говорит возлюбленному Ляле:

— Не хочу я жить в лесу разбойном!

Страшно мне среди лесного мрака,

Каждый шорох душу мне тревожит,

Слышишь, Ляля?… — Чтобы не заплакать,

Улыбнуться хочет и не может.

Говорит ей Ляля торопливо,

Горячо целуя светлый локон:

— Боже мой! Не плачь так сиротливо!

Нам с тобой не будет одиноко.

Вот когда счастливый день настанет,

Мы уйдем из этого становья,

Чтобы честно жить, как христиане,

Наслаждаясь миром и любовью.

Дом построим с окнами на море,

Чтоб кругом посвистывали бризы

И, склонясь в дремотном разговоре,

Осеняли море кипарисы.

Будет сад с тропинкою в лиманы,

С ключевою влагою канала,

Чтоб все время там цвели тюльпаны,

Чтоб все время музыка играла…

4

— Атаман! Своя у вас забота, —

Говорит Бархотка, встав к порогу. —

Но давно пришла пора расчета,

Где же клад? Указывай дорогу!

— Ты прости, Бархотка мой любезный,

Мне казна всего теперь дороже!

— Атаман! Твой довод бесполезный

Ничего решить уже не может!

— Ты горяч, Бархотка, и удачлив:

Что желаешь, все себе добудешь!

— Атаман! Удачлив я, горяч ли,

Долго ты меня морочить будешь?

Атаман, мрачнея понемногу,

Тихо сел к потухшему камину.

— Так и быть! Скажу тебе дорогу,

Но оставь… хотя бы половину.

— Атаман! Когда во мраке ночи

Крался я с княжной через долину,

Разве я за стан ее и очи

Рисковал тогда наполовину?

— А не жаль тебе четвертой доли? —

Ляля встал взволнованно и грозно.

— Атаман! Тебя ли я неволил?

Не торгуйся! Поздно, Ляля, поздно.

Ляля залпом выпил из бокала

И в сердцах швырнул его к порогу.

— Там, где воют ветры и шакалы,

Там, в тайге, найдешь себе дорогу!

5

Поздний час. С ветвей, покрытых мглою,

Ветер злой срывает листьев горсти.

На коне, испуганном стрелою,

Мчится Ляля в сильном беспокойстве.

Мчится он полночными лесами,

Сам не знает, что с ним происходит,

Прискакал. Безумными глазами

Что-то ищет он… и не находит.

Атаман, ушам своим не веря,

Вдруг метнулся, прочь отбросил плетку

И, прищурясь, начал, как на зверя,

Наступать на хмурого Бархотку.

— Жаль! Но ада огненная чаша

По тебе, несчастная, рыдает!

— Атаман! Возлюбленная ваша

Вас в раю небесном ожидает!

Тут сверкнули ножики кривые,

Тут как раз и легкая заминка

Происходит в повести впервые:

Я всего не помню поединка.

Но слетелась вдруг воронья стая,

Чуя кровь в лесах благоуханных,

И сгустились тени, покрывая

На земле два тела бездыханных…

6

Бор шумит порывисто и глухо

Над землей угрюмой и греховной.

Кротко ходит по миру Шалуха,

Вдаль гонима волею верховной.

Как наступят зимние потемки,

Как застонут сосны-вековухи,

В бедных избах странной незнакомке

Жадно внемлют дети и старухи.

А она, увядшая в печали,

Боязливой сказкою прощальной

Повествует им о жизни Ляли,

О любви разбойника печальной.

Так, скорбя, и ходит богомолка,

К людям всем испытывая жалость,

Да уж чует сердце, что недолго

Ей брести с молитвами осталось.

Собрала котомку через силу,

Поклонилась низко добрым лицам

И пришла на Лялину могилу,

Чтоб навеки с ним соединиться…

7

Вот о чем рассказывают сосны

По лесам, в окрестностях Ветлуги,

Где гулял когда-то Ляля грозный,

Сея страх по всей лесной округе,

Где навек почил он за оградой,

Под крестом, сколоченным устало.

Но грустить особенно не надо,

На земле не то еще бывало.

Звезда полей

Звезда полей во мгле заледенелой,

Остановившись, смотрит в полынью.

Уж на часах двенадцать прозвенело,

И сон окутал родину мою…

Звезда полей! В минуты потрясений

Я вспоминал, как тихо за холмом

Она горит над золотом осенним,

Она горит над зимним серебром…

Звезда полей горит, не угасая,

Для всех тревожных жителей земли,

Своим лучом приветливым касаясь

Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,

Она восходит ярче и полней,

И счастлив я, пока на свете белом

Горит, горит звезда моих полей…

Идет процессия

Идет процессия за гробом.

Долга дорога в полверсты.

На ветхом кладбище — сугробы

И в них увязшие кресты.

И длится, длится поневоле

Тяжелых мыслей череда,

И снова слышно, как над полем

Негромко стонут провода.

Трещат крещенские морозы.

Идет народ… Все глубже снег…

Все величавее березы…

Все ближе к месту человек.

Он в ласках мира, в бурях века

Достойно дожил до седин.

И вот… Хоронят человека… —

Снимите шапку, гражданин!