Все прелести замужества - Наталия Левитина

– Вот и умница. Потерпи немного, я скоро вернусь.

– Угу. Скоро. Вовсе не скоро! Ещё полмесяца ждать… А потом уедешь снова, – мрачно заметила я.

Подумать только! Ещё две недели каждый вечер мне возвращаться в квартиру, замирая от страха: не ждёт ли там новый сюрприз – очередная проделка домового или моего помутнившегося сознания…

Господи, я не хочу сходить с ума! Но ведь от этого никто не застрахован… Щекам вдруг стало горячо – я и не заметила, как потекли слёзы… Ну вот, ещё и эти перепады настроения! Я совершенно себя не контролирую. А раньше была кремень, Мисс Стальные Нервы.

Что за бред?

Никогда я такой не была… Наоборот, всегда готова и поплакать, и пожалеть себя, и заняться самокопанием. Кстати, а почему я назвала себя «мисс»? Почему я до сих пор «мисс»? Кому за это сказать спасибо?

– И ты никогда – ни-ког-да! – на мне не женишься! – выкрикнула я в трубку и залилась слезами.

Никита, по-видимому, слегка ошалел от подобного заявления. Не то, чтобы впервые его услышал, нет, я и раньше деликатно (по пятьдесят пять раз за неделю) намекала любимому, что пора бы оформить отношения… Но уж слишком резко сейчас я сменила тему.

– Юля, ты плачешь? – в ужасе пробормотал Никита. – Что с тобой происходит, а? Юль, ты мне не нравишься!

– Вот! Я тебе уже разонравилась, – всхлипнула я. – Ты наверняка подружился там с кем-то. Ну, признайся! С какой-нибудь сногсшибательной блондинкой. Я права?

– Не говори глупостей, – усмехнулся Никита. – Ты выдумываешь. И не плачь, я очень тебя прошу. Не надо, малышка!

Я шмыгнула носом, встала с дивана и отправилась на поиски носового платка. Мне было плохо, слёзы лились ручьём, а внутри поднималась волна ярости…

Я ничего не могу проверить! И не знаю деталей… Наверняка ежедневно десяток девиц строит ему глазки. Эти девки постоянно роятся вокруг него. И не истребить!

А я тут одна в квартире, ставшей вдруг какой-то неуютной и даже опасной…

– Никита, мне сейчас катастрофически плохо! А если б ты был рядом – всё было бы иначе! – с надрывом крикнула я в трубку. – Почему ты меня бросил?! Почему уехал?! Почему ты всё время уезжаешь в эти чёртовы командировки?!

Где этот дурацкий платок?

Я нажала отбой и отшвырнула подальше трубку… В груди кипела раскалённая лава, руки тряслись… Мне пришлось перелопатить три сумки и выпотрошить пять ящиков, но я так и не нашла носового платка.

Идиотизм какой-то!

Интересно, может ли приличная барышня вытирать нос шторой? И сохранит ли она после этого звание приличной барышни?

К счастью, судьба уберегла от непоправимого! Штора и моя добродетель были спасены! В последнюю секунду я сообразила заскочить в ванную и вместо носового платка взяла полотенце.

Ну вот! Наконец-то…

Не знаю, сколько прошло времени. Я что-то делала, бродила из комнаты на кухню. С удивлением заметила валявшийся на диване телефон. Как быстро мы с Никитой закончили разговор… Не помню, чтобы попрощались… Или он бросил трубку, не выдержав моих обвинений? Или я сама прекратила нервный диалог?

Последние полчаса жизни окутывало серое марево. Словно в моей голове произошло короткое замыкание. Я ничего не могла вспомнить.

Схватив трубку, стала набирать номер Никиты. Но поспешно нажала кнопку отбоя… А вдруг мы с ним уже попрощались, обменялись поцелуями и пожелали друг другу спокойной ночи? Просто я за поисками носового платка как-то это и не заметила? И сейчас если я перезвоню Никите, то буду выглядеть ненормальной…

Нет, лучше не звонить. Хватит с него моих рассказов о полтергейсте.

План тотального оздоровления с треском провалился! Я снова до утра просидела за ноутбуком, при этом нещадно эксплуатируя кофе-машину. Но приближалась суббота, и я запланировала отоспаться сразу за всю неделю.

Ударный труд за компьютером всегда отвлекал от грустных мыслей.

Необходимо было закончить статью о детском пульмонологическом санатории. Заведение, построенное ещё в советские годы в чудесном сосновом бору, вдруг оказалось в зоне фешенебельного коттеджного посёлка. Собственники дворцов захотели переоборудовать санаторий под элитный детский сад. Только куда девать других детей, задыхающихся в тисках бронхиальной астмы? Некоторые из них оставались в санатории едва ли не круглый год…

Конечно, я была просто обязана разразиться гневной статьёй. Проблема, как обычно, заключалась в том, что часто ни мне, ни даже главному редактору «Уральской звезды» не было известно, чьи интересы затронет статья, чей пушистый хвост мы придавим на сей раз. А вдруг дочка внучатого племянника лучшего друга вице-губернатора вознамерилась пристроить дитя в детсад, переоборудованный из санатория? А вице-губернатор курирует нашу газету. Только наивный верит, что сейчас свободы и гласности стало больше, чем в советские времена. Свобода и гласность принадлежат тем, кто за них платит. Все остальные тупо потребляют отфильтрованную информацию. Правдоискатели, на самом деле пытавшиеся говорить правду, давно расстреляны, зарезаны или взорваны…

Но раз я взялась за это дело, его надо закончить. Поэтому всю ночь не отходила от ноутбука и дубасила клавиши так, что искры летели. К четырём утра статья была написана, и я упала в кровать усталая, но довольная. А где-то в одиннадцать в замочной скважине повернулся ключ…

Что за дела?

Вздрогнув от испуга, я выскочила из кровати и пулей вылетела в прихожую. Там стоял и улыбался, и держал в руках роскошный букет роз… Никита!

Наша квартира огласилась восторженным визгом: это я повисла на шее у любимого и верещала, не переставая. Соседи вполне могли подумать, что в подъезде кто-то занялся выращиванием молочных поросят. Потом визг прекратился: мы начали целоваться. Мы вцепились друг в друга с жадностью истосковавшихся любовников, и за несколько минут, спотыкаясь, не разъединяя объятий, но избавляясь от одежды, проделали путь до кровати…

– Как ты оказался дома? – спросила я спустя минут двадцать. Выбралась из постели и прошла в прихожую – красивый букет так и валялся там на полу. Я зарылась лицом в душистые розы. – О-о, как они пахнут!

– Мне очень не понравился наш вчерашний разговор.

– А разве мы как-то не так поговорили?

– Юля! Но ты же была совершенно невменяема!

– Нет! – испугалась я.

– Серьёзно. Кричала, рыдала в трубку…

– Ты преувеличиваешь. Просто у меня резко испортилось настроение. Пришла домой, а тут… Эти загадочные происшествия в квартире… конечно, всё это вовсе не прибавляет мне невозмутимости. Я испугалась!

– Я так и понял. И вдруг подумал, а почему бы на выходные не рвануть к моей милой крошке, измученной полтергейстом?