Кто мы такие? Гены, наше тело, общество - Роберт Сапольски

Эти вопросы были одной из главных причин, по которым многие мои друзья в подростковом возрасте утратили религиозную веру. Мы изумлялись несправедливости истории Исхода. «А как же лошади? – спрашивали мы. – Почему они должны были утонуть в Красном море? А как же солдаты, которые утонули? Спорим, им никто не предлагал выбора».

Но больше всего вера расшатывается, когда доходит до: а как же убийство первенцев – малышей-то за что в это втянули? Учителя воскресной школы добросовестно разъясняли нам, что на самом деле все было сложнее, чем кажется. Понимаете, фараон был не просто человек. Это была борьба за власть между Яхве, богом израильтян, и Фараоном, богом египтян, и все средства были хороши. Десять казней стали лишь орудием убийства семьи этого всеобщего крестного отца.

Идея, что ребенку вредили, чтобы наказать или проверить его родителя, не то объяснение, которое устроило бы большинство людей. Если бы в наше время Авраам пригрозил перерезать горло Исааку, чтобы кое-что выяснить со своим богом, к нему, скорее всего, нагрянули бы сотрудники опеки. Тем не менее большинство людей считает детей частичным продолжением взрослых, и они правы. Родители нужны детям, чтобы принимать важные решения о здоровье, питании и образовании, иначе они бы проводили все детство, питаясь пончиками и пялясь в телевизор. Но до каких пределов уместен надзор? Можно ли считать ребенка всего лишь продолжением его родителей, школьной системы, племени, государства?

Эти вопросы породили довольно категоричные мнения: некоторые из них напоминают ужастики. На одном полюсе – люди, которые считают, что у взрослых нет права вообще что-либо навязывать детям. Академическая версия излагается в работах Томаса Саса, одного из самых упорных зануд психиатрии, который на протяжении всей своей карьеры оспаривал и подкапывался под всевозможные свято чтимые убеждения. Он объявил душевные заболевания мифом, системой ярлыков, которая позволяет власть имущим обезвреживать возмутителей спокойствия. Он утверждал, что психиатрия может использоваться только с согласия пациента, называл принудительное психиатрическое лечение изнасилованием и считал, что ребенок не может выступать на равных со взрослым психиатром, а следовательно, детская психиатрия незаконна.

Другой пример – представление о полной самостоятельности ребенка, доведенное до маразма, которое несколько лет назад продвигала мать Джессики Дуброфф – семилетней девочки, чья задумка стать самым юным пилотом, облетев вокруг Америки, обернулась чудовищной катастрофой. Спекуляции в СМИ сменились предупреждениями и призывами к ответственности в адрес родителей и инстанций. На этот праздник показного раскаяния явилась ее мать, некая Лиза Хэтэуэй, самопровозглашенный эзотерический целитель, чьи бессвязные заявления лишили Америку дара речи. Вместе с покойным бывшим мужем, разбившимся в авиакатастрофе, они придерживались теории, что задача родителей – оставаться в стороне, призывая ребенка воплощать любые капризы, и что любые ограничения – это насилие, патернализм, антижизнь и так далее. «Я бы хотела, чтобы все мои дети умерли в радости», – объявила она через несколько минут после смерти дочери. Она поклялась бороться с изменениями в правилах Федерального агентства воздушного транспорта, ужесточающими ограничения для детей-пилотов: «Посмотрите на Джесс и скажите, как вы можете в этом сомневаться. Вы когда-нибудь видели, чтобы семилетка так сияла? У нее было свое место, у нее была жизнь». Ну, почти. (Парадоксально, но у многих складывалось впечатление, что Хэтэуэй и отец продвигали и рекламировали Джессику и ее трюки с невежеством и манипуляциями в духе старорежимных родителей звездных детей. Эти старые хиппи могли бы кое-чему научить Калкинов или семью Джон Бенет Рэмси[18].)

На другом полюсе – случаи, когда родительский контроль выходил за рамки, которые многие, или даже почти все, сочли бы приемлемыми. Например, суд рассматривал дело приверженцев Церкви христианской науки, чья вера не допускает медицинского вмешательства, даже измерения температуры, заменяя его целительными молитвами: есть ли у них право лишать своих больных детей медицинского ухода? Тяжело читать истории детей, умерших мучительной смертью от легко излечимых болезней. Решение суда однозначно: если речь идет о добровольном выборе взрослых, те могут поступать по своему усмотрению, но позволить умереть ребенку из-за отсутствия медицинского ухода во имя религии родители не могут.

Тем не менее суд решил иначе, когда дело коснулось группы родителей-амишей из Висконсина: те не хотели отпускать детей в старшие классы школы, где им пришлось бы учиться вместе с не-амишами, а значит, мог возникнуть соблазн отбиться от тесно спаянного сообщества. Штат доказывал, что, если детям амишей предстоит стать взрослыми амишами, это должно быть результатом сознательного выбора, а не потому, что они росли как тепличное продолжение своих родителей. Но Верховный суд США вынес решение в пользу родителей.

Получается, убивать детей из-за религии родителям нельзя, но оставлять их необразованными и неподготовленными к внешнему миру, то есть не давать им никакого другого выбора, кроме как остаться в стае, – можно. Таким образом, дети амишей принадлежат не только родителям, но и всей культуре амишей в целом. (И, как показывают документы, суд особенно постарался подчеркнуть, что это решение относится только к правильным религиозным культурам: сектам просьба не беспокоиться.)

Похожее ощущение возникает, хотя обстоятельства совсем другие, и от истории о Ганди. В разгар жестоких столкновений между фанатиками-индуистами и мусульманскими националистами он начал смертельную голодовку за мир. Вокруг него пикетом стояли огромные толпы сторонников мира. В какой-то момент окровавленный фанатик-индуист прорвался сквозь толпу, чтобы исповедоваться Ганди в грехах: он своими руками вырезал семью невинных мусульман. Ганди наставляет его на путь искупления: возьми мусульманского ребенка, осиротевшего в этом безумии, и вырасти в лучших условиях, которые сможешь ему дать… вырасти его набожным мусульманином, одним из твоих врагов. Всю нацию взволновал этот невероятно глубокий совет, в основе которого мысль, что по рождению ребенок принадлежит мусульманам, а значит, ты должен помочь ему вернуться к ним.

Эти споры умозрительно напоминают случай Дженнифер Буш. Но они меркнут, если задуматься о том, что произошло с этим ребенком и, к сожалению, не с ней одной. В апреле 1996 года мать Дженнифер (которая собирала через прессу деньги на оплату огромных счетов за лечение дочери) была арестована. Расследование полиции и сотрудников опеки во Флориде, где жили Буши, показало, что причиной стойких инфекций у Дженнифер были не гены и не патогены. Своими симптомами девочка, похоже, была обязана собственной матери. Невероятно, но, согласно обвинениям, по которым ее в итоге приговорили, мамочка добавляла фекалии в пищевые зонды Дженнифер. Плюс она неплохо поколдовала, увеличивая суммы в счетах. Вероятно даже, что обращение к Клинтонам с просьбой о помощи, написанное крупным детским почерком, – произведение нанятого ее матерью автора.