Охота на ликвидатора - Сергей Раткевич

— Можно. Но тогда мне придется убирать свидетелей, — ответил юноша. — Это нетрудно, но… представляешь, сколько трупов получится? Всех, кто нам встретится, придется убить. Не то твари назавтра же будут знать, куда именно ходила городская охотница со своим более чем странным спутником. А если учесть, что их маг мертв, а во дворе остался труп моего учителя… Думаешь, они совсем ничего не соображают? Ну, а убивать всех подряд — время… И столько трупов обязательно привлекут внимание.

Эссиль вздохнула и старательно перемазала лицо.

— Отлично. Теперь утрись этим.

Юноша протянул ей какую-то сморщенную тряпку.

Она послушно утерлась.

— Разверни и набрось на себя. Да. Так. Завязки затяни.

— А ты сам? — спросила Эссиль.

— Я все это просто-напросто сыграю, — ответил юноша.

— Как это?

— А вот так.

Он отвернулся чуть в сторону и что-то в нем мгновенно преобразилось. Поворачивался обратно совершенно другой человек. Мерзкий старый побирушка противно хихикнул и подмигнул Эссиль.

— И так.

Плавно потянувшись, побирушка в единый миг превратился в молодого плутоватого вора, которого еще никому не удалось поймать.

— Или так.

На Эссиль смотрела нахальная, разбитная девица. Нет. Не просто девица. Разведчица.

«Да это же я сама!»

Изумленный возглас ей все-таки удалось подавить.

— Ты маг? — быстро спросила она.

— Нет, — ухмыльнулся спутник, вновь становясь собой. — Пойдем скорей.

* * *

Крохотная полуразвалившаяся хибарка почти скрывалась из виду, заваленная грудой отбросов.

— Ого, «отдельные апартаменты»! — удивилась Эссиль. — Как несчастному попрошайке удалось добыть себе такой дворец?

— К дядюшке Пассиру приехал погостить его дальний родственник из провинции, — ухмыльнулся юноша. — Сам дядюшка сильно хворает и почти перестал выходить из дома. Надо же, чтоб за ним кто-то присмотрел?

— А дядюшка потом купит себе уютный домик на окраине? — понизив голос, поинтересовалась Эссиль.

— Если будет хорошо себя вести… или наоборот — плохо.

Юноша негромко постучал в дверь, а Эссиль вдруг вспомнила второй смысл того, что она только что сказала.

«Купить себе уютный домик на окраине» означало умереть и лечь в могилу. Это было общепринятым выражением в южных краях.

«Теперь я, по крайней мере, знаю, откуда ты родом, — подумала она, глядя в спину юноши. — Ну, наверное, знаю…»

— Кто там? — донеслось изнутри.

— Дядюшка Пассир, откройте. Я с приветом до вашего родственника, дядюшки Эрчи…

— Сейчас… лампу зажгу только… — донеслось из-за дверей.

Эссиль быстренько вытащила хрустальную пластинку и провела ею перед глазами, бормоча заклятие. Спутник насмешливо на нее покосился, но ничего не сказал.

Дверь отворилась. Свет масляной лампы ударил в лицо.

Седой, как лунь, жилистый старик осмотрел их быстрым, придирчивым взглядом.

— А кто это с вами?

— Как это «кто»? Я же сказал, что пришел с приветом. Вот это и есть привет.

— Ничего себе «привет», — пробурчал старик. — Ты б еще самого бургомистра сюда приволок!

Эссиль чуть не расхохоталась.

— Бургомистр меня не интересует. Он не того пола, — ухмыльнулся юноша. — Ладно, пропускай давай. Ты ж культурный человек, дядюшка Пассир, должен знать, что гостей в дверях держать неучтиво.

— И зачем я с вами связался? — пробурчал старик, отступая в сторону и гася лампу. — Проходите, да чтоб тихо.

Эссиль хорошо знала это выражение. Оно значило, что хозяину все равно, чем будут заниматься его временные постояльцы. Пытать друг друга, насиловать, заниматься любовью, расчленять трупы, призывать ужасных демонов… Лишь бы все было тихо. А он потом помоет пол и стены, если понадобится, да пересчитает заработанное.

Юноша быстро провел ее по темной, невесть чем заставленной комнате и постучался еще в одну дверь.

— Дядюшка Эрчи, это я!

Дверь отворилась.

Комнатка, в которой скрывался господин бургомистр, была совсем уже крошечной. Эссиль подумала, что в апартаментах, которые официально занимает господин бургомистр, шкаф наверняка просторнее.

Самого же господина бургомистра Эссиль не узнала вовсе. Этот жалкий оборванец с потухшим взглядом…

Она замерла, не понимая, что же происходит. Бросила быстрый взгляд на человека, который ее сюда привел, и вновь на чумазого оборванца…

Охотница не узнала его до тех пор, пока он не запер дверь и не заговорил. Вот голос его она, верно, на всю жизнь запомнила.

— Госпожа Крэй, поскольку вы явились сюда, причем столь поспешно, да еще и в сопровождении моего человека, я делаю вывод, что произошли некие весьма серьезные изменения. Жду вашего подробного доклада. Присаживайтесь на этот табурет, он сравнительно чистый.

Да. Это был он. Господин бургомистр собственной персоной. Эссиль с трудом отделила привычные черты от новых и поразилась мастерству маскировки. Кто бы ни сотворил это с господином бургомистром — он истинный мастер своего дела.

Бургомистр опустился на смятую грязную постель, Эссиль вздохнула и начала рассказывать.

— Значит у вас, госпожа Крэй, находится артефакт из прошлого, при помощи которого должен проводиться ритуал? — уточнил господин бургомистр, когда она закончила.

— Да, — кивнула Эссиль. — Он называл это Ключом Миров, но на самом деле это очень древняя и запятнанная злодеянием эльфийская «стрела мира». По словам Меррика, когда-то с ее помощью была сотворена Стая.

— А Нарс Меррик оказался Эйхом Шенредом, был связан с вампирами, готовил тот самый ритуал и был убит? — теперь господин бургомистр обращался уже к нанятому им специалисту.

— Верно, — кивнул тот.

— Что ж, госпожа Крэй… Если мой человек немедленно уедет из города и увезет этот опасный артефакт, думаю, вам куда легче будет справиться с тем, что творится в подземельях под домом господина Ульмара.

— Вот еще! — возмутилась Эссиль. — Если я все-таки должна туда отправляться, эту штуку я прихвачу с собой. Меррик… то есть Эйх Шенред, налепил таких тварей, на которых мое оружие просто-напросто не действует. Совсем. Одна эта «стрела» чего-то стоит.

— И если вас все-таки убьют, монстры вновь получат артефакт, необходимый для проведения ритуала, — заметил господин бургомистр.

— Господин бургомистр, есть кое-что, чего вы не знаете, — промолвил юноша. — Мой учитель умер. Сердце.

— Соболезную, — сказал господин бургомистр. — Но что это меняет?