Прятки со смертью - Бекки Мастерман

Линч. Недавно смотрел фильм, там девушки-зомби танцевали голышом в кабаке, а потом слопали парней. Наверняка этот фильм собрал много денег.

Коулмен. Флойд, давайте вернемся к…

Его глаза снова закрываются, голова откидывается назад. Дыхание учащается. Он говорит мягко, верхняя губа выпячивается вперед с каждым словом.

Линч. Парни стоят в очереди, чтобы быть разорванными на части… потому что хотят секса с мертвыми девчонками.

Коулмен. Флойд. Остановитесь.

Макс (входит в зону захвата камеры, идет к Линчу). Флойд.

Коулмен. Помощник Койот, все в порядке. Флойд, посмотрите на меня.

Линч (глаза по-прежнему закрыты, но веки дрожат, голос становится хриплым). Вы же считаете, что я не такой, как все. Вы думаете, я извращенец. Вы думаете, это что-то вроде шоу извращенцев.

Коулмен. Флойд, посмотрите на меня.

Линч. Нет. (Открывает глаза. В его взгляде нет ничего от той искусной снисходительности, которую он до этого демонстрировал.)Нет. Это вы посмотрите на меня.

Он раздвигает колени, чтобы показать камере небольшое пятно в паху на штанах, более темного оттенка, чем их оранжевый цвет. Макс снова выдвинулся в поле захвата камеры. Дальнейшие отрывки диалога накладываются один на другой, все говорят разом.

Макс. Вы омерзительный кретин.

Линч (игнорируя Макса, буквально пришпиливая взглядом Коулмен). Ну-ка, что видите, агент Коулмен?

Коулмен. Помощник Койот, все в порядке. Все хорошо.

Линч. Так что вы видите, а? Это, по-вашему, извращение?

Долгая пауза. Линч продолжает смотреть в направлении Коулмен, его тело обмякло, он выглядел не истощенным, а скорее грустным. Могу представить, каково Коулмен сидеть напротив него, держать себя в руках. Линч поднимает руку к своему лицу и водит по бляшке ногтями вверх-вниз. Макс снова убрался из поля зрения, но, по-моему, он теперь стоит ближе к Коулмен. Напряжение в комнате едва ли не осязаемо.

Коулмен (прочистив горло). Сейчас мы прервемся. Вас отведут помыться.

Линч. Непременно.

Мне тоже не помешает перерыв. Я шумно выдохнула, только в этот момент обратив внимание, что удерживала дыхание. Не важно, сколько раз ты видел таких тварей живьем: каждый раз они заставляют тебя волноваться. А иногда — нет, и это еще хуже.

Скрип стула Коулмен, когда она поднимается.

Коулмен. О, еще одно, пока не забыла. Уши, которые вы отрезали. Они… как трофей, сувенир?

Линч. Ну… можно и так сказать.

Коулмен. Согласно результатам медэкспертизы, вы отрезали их постмортем.

Линч (рассеянно). Типа того…

Коулмен. Это означает после смерти.

Линч. Да знаю. Я много читал Джеффри Дивера.

Коулмен. Где они?

Линч. Что — где?

Коулмен. Уши. Что вы сделали с ушами?

Долгая пауза. Линч словно отталкивает от себя нечто невидимое.

Линч. Я… Я их выбросил.

Коулмен (пауза). Куда вы их выбросили?

Линч (Пауза. Ему надо подумать, и в этот раз он задумался крепко. Голос его поднялся на пол-октавы.). Не знаю, в мусорный бак, где-то… Да какая разница?

Коулмен. Просто вы знаете так много деталей, больше даже, чем известно нам, — например, где находятся тела. Вы знаете об открытках, которые посылались после смерти Джессики, и о песнях Кейт Смит на CD, и вы в курсе, что жертвам отрезали уши. Такое впечатление, что для вас было важно помнить эту деталь.

Пока Линч слушает логику Коулмен, лицо выдает его. Он не отвечает.

Коулмен. Флойд, что-то не так? Вы боитесь, если скажете что-то не так, то все же получите смертный приговор? Этого не случится, я вам обещаю.

Линч. Я очень хочу пи́сать. Уже не могу терпеть.

Впервые за двадцать четыре часа я подумала о чем-то, кроме совершённого убийства. Я скопировала запись, пересмотрела ее. Три раза. Считала паузы: одна, две… более трех секунд каждая. Смогла сделать стоп-кадр точнехонько в тот момент, когда Коулмен спросила Линча, что он делал с ушами. Ведь именно для этого она дала запись мне, чтобы я могла увидеть и рассудить сама. Зрачки глаз Линча расширились, а взгляд скользнул влево и вниз. Челюсть отвисла. Но даже не будь у меня этих признаков, я была уверена: он лжет.

Более того. Когда он побледнел, бляшка на его щеке потемнела. Лицо исказила паника. И после того как Коулмен подчеркнула, насколько важно знать местонахождение ушей, панику на лице сменил… страх.

Копию видео и сравнительную характеристику я отправила Зигмунду Вайсу.

Последующие поколения, возможно, придумают более язвительные термины, но шокирующая всех идея какое-то время существовала. Я о том, что доктор Дэвид Вайс, Министерство юстиции, доктор психологических наук, также известный по кличке Зигмунд, а коротко Зиг, и я как-то дружески потрахались. Ну хорошо, дважды. Ладно, трижды, если посчитать мою «отвальную», на которой мы так накачались, что не преуспели даже в раздевании.

Первый секс с Зигмундом у нас случился, когда Пол бросил меня. Второй — ближе к концу моей карьеры, после того как я застрелила подозреваемого. Тогда я не могла вспомнить себя настоящую, и эта ночь нужна была, чтобы воссоединиться с собой.

А еще Вайс был умнее, и мне всегда это нравилось. Люблю проводить время с людьми, которые вынуждают меня делать умственные «скачки», дабы не отставать от них.

Я сомневалась, выходить ли замуж за Перфессера, потому что он напоминал мне Зигмунда.

Время на Восточном побережье, где жил Зигмунд, на три часа опережало наше, но это вовсе не значит, что он вот-вот позвонит. Он любил повторять, что живет по какому-то древнему правилу: «У смертных задние мысли — самые мудрые». Зигмунд посмотрит видео и подумает, и снова посмотрит, и еще раз подумает, прежде чем позвонить.

В ожидании я решила убить время. Достала из холодильника упаковку мясного фарша и смешала его с яйцом, панировочными сухарями и соусом чили. Мясной рулет был частью моего чередующегося прейскуранта из семи блюд, которые я могла приготовить, включая цыпленка «шейк-н-бейк», жареную рыбу, запеченную свиную отбивную с добавлением во все это небольшого количества соуса барбекю. Я давно подумывала о покупке гриля.

Пока я месила и била кулаками смесь, вспоминала лицо Флойда Линча. Я слепила из нее маленький «футбольный мяч» и убрала в холодильник на потом.