Ица - Анна Евдо

Он прижался лбом к её лбу.

— Мелкая дохлик с коромыслом, — покачал головой. — Точно, глазищи те же. Маленькая рыкающая зверица.

Она моргнула, но взгляд не отвела.

— И ты готова прямо здесь и сейчас?

— Да, — голос пересекло. — Только я не знаю, что делать, чтобы ты меня захотел.

Егор не смог сдержать ухмылку.

— Твоё тело справится за тебя, — он отстранился, удерживая визуальный контакт. — Я не хочу причинять тебе боль, но, похоже, сделаю это в любом случае.

— Того, что не хочешь причинять её намеренно, уже вполне достаточно, — проговорила и сама поняла, как приглушенно звучит.

— Достаточно? — он всматривался в неё. — И ты не хочешь узнать, нравишься ли мне? Хотя бы чуть-чуть?

— Нет, — она смутилась. — Мне нравишься ты. Но это и так понятно, — она не знала, куда спрятать глаза и руки.

Он как будто внимательно сканировал её. Она стояла на месте, но, казалось, что мечется из стороны в сторону. Аня лукавила, но ни за что не призналась бы, что хочет ему нравиться хотя бы чуть-чуть. Она преодолела судорогу в горле.

— Что ты хочешь? Чтобы я повторила, что мне страшно? Да, страшно. Так, что поджилки трясутся и ноги еле держат. Чтобы я призналась, что не считаю себя красивой. Да, не считаю. Я не уродина, но самая обыкновенная. Чтобы еще раз сказала, что ты мне нравишься и поэтому я выбрала тебя? Да… — она на секунду прикрыла глаза, — хотя нет, не так. Ты уже мой первый мужчина, который появился в жизни десятилетней девчонки и не просто меня пожалел и посетовал на судьбу-злодейку, а поддержал действием. И по поводу твоих подозрений по мне. Я могу их понять. Но я никогда тебя не предам. Иначе я предам саму себя. Что ещё? Ты свободен — я не влезу в чужие отношения. Что ты меня не хочешь и не сможешь захотеть? Тогда просто скажи об этом и я уйду. Или давай приступим к делу и закончим этот невозможный разговор.

— Иначе передумаешь?

— Нет. Просто труднее будет. Я и так уже готова сквозь землю провалиться.

Егор вдруг сократил расстояние между ними и тесно прижал её к себе, удерживая за талию и бедро. Она издала судорожный вздох и осознала, насколько он сильный. Однако, его сила её не пугала и не отталкивала. Пугало, что прогонит или пристыдит так, что она сгорит на месте. А он именно сейчас понял, что верит ей. Не так бы его соблазняли засланные девицы. Его поражала и даже пугала её неприкрытая безыскусность и смирение с чем-то будто бы предопределённым.

— Не нужно особых усилий, чтобы тебя захотеть, — сам вжался в неё.

Она смотрела в его глаза и ощущала мужское тело всеми своими соприкасающимися с ним частями.

— Ты же красивая. Только тебя нужно разглядеть, но ты не даёшь. Ты мне нравишься. Чуть-чуть точно, — глаза прищурились смешливо, но он оставался серьёзным. — Не бойся. Меня — не бойся.

— Тебя я не боюсь, иначе бы не пришла, — а у самой дыхание поверхностное, урывками.

Егор положил руки Ане на поясницу, провёл вверх-вниз по её талии, чуть касаясь бёдер и слегка задевая рёбра. Переход-волна — как вообще можно принять её за парня, даже очень худого..? Сила привычки и бездумности. Ещё голос этот низкий, как не для её тела. Поднял руки и расстегнул толстовку. Под футболкой обрисовались линии бюстгальтера. Память снова услужливо подкинула видение того, что он скрывал. Он притянул её ближе, вжимая ладонь в спину. Глазами своими яркими сверкает, боится, но не отступает. Всё ещё надеялся, что она изменит решение, когда он спугнёт её своим нахрапом.

— И у меня карт-бланш? Ведь я буду тебя трогать. Тебе может быть больно.

Аня быстро моргнула несколько раз и кивнула.

Маленькая, а распаляет по-крупному. С другой бы тут же разобрался без церемоний. А с ней нельзя. Она снова вызывала противоречивые эмоции: желание отругать, уважение к её смелой прямоте и какое-то незнакомое чувство укрыть её собой.

— Ты когда-нибудь целовалась? — голос осип.

Она стоит, взгляд не отводит. Отпустил её, но она не отодвинулась.

— С Васькой, друг мой по деревне, как-то пробовали. Но он мне просто друг, не стали портить этим мусоленьем. Одноклассник однажды силком присосался. Противно. Я ему врезала, больше не лез.

Не целованная, не касаемая, дикая, не знал он, что это может так заводить. Да и не задумывался никогда.

— Почему ты согласился? — спросила неожиданно громко.

Он замер.

— Разве я дал согласие?

— Думаю, да, — она выпутала руки из рукавов и уронила кофту на пол.

Егор понимал только одно абсолютно точно — что никуда её не отпустит. Скрутит, свяжет, сам сделает, о чём просит, неспешно и по возможности аккуратно, но не отпустит.

— Потому что ты мне веришь, — будто сам себя услышал со стороны. — Потому что ты настоящая. Ты борец, — обхватил её лицо ладонями. — Потому что знаю, что, если я тебе сейчас откажу, ты уйдёшь и найдёшь какого-нибудь придурка, который оприходует тебя в ближайшей подворотне. Вон с Ерша натурой долг возьмёшь. И мне придётся свернуть ему шею.

Она фыркнула.

— А себе не придётся?

— И себе придётся. Только себе в любом случае, а ему дать шанс выжить.

Её глаза задали невысказанный вопрос.

— Если отпущу тебя на все четыре стороны, то жить спокойно не смогу. Ты же бедовая. Если оставлю, то виноват буду за слабину и что не смог переубедить. Но я предпочитаю отвечать за то, что сделал, и не казнить себя за несделанное. Ты понимаешь, что ставишь меня перед выбором без выбора? Это шантаж и ультиматум в самой изощрённой форме. И ещё хуже от того, что ты ставишь их не намеренно.

Он погладил её по щеке и сжал кулак.

— И потому что ты же мне чуть-чуть нравишься. Хочу показать тебе, что ты красивая девочка, которая абсолютно не знает этого. Нужны ещё причины?

— Нет. Более, чем достаточно.

— Снова это обречённое слово! Тебе не нужно довольствоваться достаточным. Не знаю никого другого, столь ломающего достаточные рамки.

Какое-то время они смотрели в глаза друг другу. Егор стремительно подхватил Аню на руки и понёс в спальню. Остановился включить свет, но она прикоснулась к его груди и тихо попросила:

— Можно оставить так?

Всё ещё цепляясь за предлог переиначить её решительность, он возразил:

— А если мне нужен свет?

Она сглотнула.

— Хорошо.

Он пробубнил нечто нечленораздельное и прошёл в тёмную комнату. Опустил её на пол возле кровати, наклонился и легко поцеловал в губы. Она неумело ответила и отстранилась.

— Не нравится, Жихарка?

— Нравится. Но это очень личное. А я же обещала без романтических соплей, — снова честно и не наигранно.