Собственник - Кира Шарм

Мы рассаживаемся в уже давно негласно ставшую « нашей» кабинку. Ее занимают редко, оставляя для нас, особенно, когда Антон с Эдиком дают представление. Тохи еще не видно, а Эд летит в гримерку готовится.

- Как-то мы слабо оторвались, – бормочет Глеб, заказывая ящик шампанского. – И девочкам тоже, – проследив за моим взглядом, он кивает на кабинку с Полиной и Ксаной.

Но нас, кажется, уже опередили, – по крайней мере, у девчонок на столике уже открыто несколько бутылок и полно закусок. Или они тоже отмечают покупку машины? Да, повод неплохой. Особенно, когда это отмывание еще и спонсирует тот, кто эту же машинку тебе и прикупил.

Я напрягаюсь, высматривая глазами Леру, – в прошлый раз она была с ними. Не совсем вообще понятна эта дружба, скорее, было бы логично, если бы она сошлась с девчонками из общаги. А так… Что у нее может быть с ними общего? Разве что она тоже собирается здесь танцевать.

А вот этого я уже принять не могу. Кулаки снова сжимаются, до боли, стоит мне только представить, как Лера выходит здесь на сцену. Ну да, это, конечно, не сприптиз, да и кабинок для приватных танцев здесь нет, заведение другого класса, и все же… Нет, я физически не вынесу, если на нее, полуодетую, будут пялиться потные мужики, по ночам представляя себе, что бы они с ней сделали, а она будет извиваться перед ними всем телом со своей самой соблазнительной улыбкой в мире… Бля, да я же разнесу здесь все на хрен! Или возьму кредит, попав в вечную долговую яму и выкуплю весь этот блядский ночник! Но первое гораздо реальнее, чем второе…

- Ты снова скис, – Шиманский, со своей вечной проницательностью, выдергивает меня из моих садо-мазо сексуальных фантазий. Ну, а по-другому это не назвать, – потому что крышу сносит от одного представления Валеры на сцене в этих тряпках, которые они здесь называют одеждой. И скулы сводит от ненависти к каждому, кто только бросит на нее взгляд. Прямо до хруста зубов.

- Расслабься, – шипит Глеб, вкладывая мне в руки бокал. – И даже не думай напиться в говно сегодня.

Вот кому хорошо сейчас, так это Андрюхе. Глаза до сих пор такие сумасшедшие, как будто он поймал свой вечный кайф и его уже никогда не попустит. Он кивает Глебу, и послушно выпивает свое шампанское до дна. Кажется, Карин вообще не совсем соображает, где находится и что происходит вокруг него. И лицо такое у него … расслабленное и придурочно-счастливое, как у ребенка.

Ну, и я тоже, кажется, нашел свой собственный наркотик, который плющит так, как ни один кайф в мире. Только у меня, кажется, началась хроническая ломка. И с каждым разом она становится все более лютой. Вот, даже и нет здесь Леры, а я уже представляю, как разбиваю морды каждому в этом зале. И, если так пойдет и дальше, то меня, как особо буйного и опасного, запрут в дурку без шанса снять смирительную рубашку.

- Слава, твое психическое здоровье начинает меня беспокоить, – Глеб снова склоняется надо мной, подливая шампанского в бокал, который я даже и не заметил, как опустошил. – Такое ощущение, что ты видишь наяву какие-то глюки. Если так пойдет и дальше, начнешь разговаривать то ли сам с собой, то ли с какими-т о человечками, голоса которых будут звучать только в твоей голове!

Очень проницательно! Только вот этим человечкам я уже я морды по три раза раскурочил. Но лучше об этом никому не говорить, а то мало ли… Дружба дружбой, но не хватало мне еще, чтобы лучшие друзья пригласили мне психиатра!

- Дамы и господа! Шоу начинается! – скупой прожектор на сцене освещает Эда и явно запыхавшегося Антона, которого Эд, судя по недоброй улыбке, убьет сразу же, как только они закончат. Зато Тоха сияет почти так же, как и Карин. Видно, получилось у него то, ради чего слинял. Значит, сегодня будет еще один повод для праздника. Если к тому времени я, конечно, не свихнусь окончательно и бесповоротно.

- Ты бы еще сливок взбитых с шоколадом и орехами заказал, – бурчу Шиманскому, понимая, что даже Андрюха наверняка сейчас выглядит гораздо более адекватно, чем я со своими стиснутыми челюстями и безумными глазами. – Как девки, ей-богу! Только птичьей еды какой-нибудь на шпажках не хватает! Типа кураги, манго и что они там еще едят?

- Да не вопрос! – хохочет Шиманский. – Если тебе это поможет, я даже на танец тебя готов пригласить! Медлячок? Или что-то позажигательней? Бедрами покрутим! – эта зараза откидывает назад челку и начинает соблазнительно, – ну, по его мнению, подмигивать обоими глазами, как будто у него начался нервный тик.

- Ох, бля, если ему такие вещи скоро помогать начнут, чтобы снять напряжение, то я вам, мужики, больше не товарищ, – просыпается Андрюха. – И даже не садитесь за три метра от меня в аудитории! И вообще, мы с вами больше не знакомы!

- Я тебя сейчас шипучкой оболью, – шиплю я, стараясь, чтобы вышло не слишком громко, – Эд с Антоном там же представление представляют, стараются, а мы тут со своими разборками. Когда только успевают кропать все эти свои шутки? Вообще, наверное, не спят!

- Вот об этом я и говорю! – заливается ржачем Карин. – Шампанским облить… Ты бы еще сказал, что все патлы мне повыдергиваешь!

- Иди ты на хрен, – бурчу я, понимая, что начинаю реально расслабляться.

- Идите на хрен вы оба! – вот теперь мы, кажется, уже Шиманского достали. – Я вам, как людям, культурную программу, элитное шампанское, а вы, бля…

- Ну, все, все, прости, – перемигнувшись, мы одновременно хлопаем Глеба по плечу. – Программа реально классная! Не все же нам, как свиньям, наливаться вискарем!

- То-то! – Шиманский назидательно поднимает указательный палец вверх. – Начинайте уже становитьбся интеллигентными людьми!

- Кто? – хохочет Карин. – Эти неандертальцы? Глебушка, ты меня просто поражаешь! Принес культуру в массы, а они о ней даже и не слышали! Ты, случайно, бисера с собой не захватил?

- Капля камень точит, – Шиманский смачно глотнул своего элитного шампанского. – Если на вас долго и упорно благотворно влиять…

- То замахаешься влиять, – расхохотался Карин.

- Вот же придурки, – благодушно усмехнувшись, Шиманский снова пополняет нам бокалы.

- Вряд ли мы сильно облагородимся, если выпьем по ведру этого благородного напитка и напьемся, как свиньи, – продолжает стебаться Карин. – Или у нас бодун будет каким-то особенно элитарным?

- С вами и сам все благие намерения потеряешь, – Глеб только качает головой. – Но сегодня все равно все будет по-моему!

- Как скажете, светлейший принц, – мы уже ржем в голос, даже не обращая внимания на убивающие нас со всеми зверствами взгляды Антона и Эдика.

- Вот так бы и сразу, – совершенно невозмутимо кивает Шиманский. – Так что, по мороженке, девочки?

- Давай, волшебный компот, делай из меня амебу, которая сейчас не начистит физию этому благородному человеку, – шепчу я заклинание над своим пузырящимся бокалом.

- А я бы лучше вернулся обратно, – Андрюха снова улетает в свои мечтания. – Эх, жаль, что у меня нет повода выставиться!