Некроманты исчезают в полночь - Дора Коуст

Во-первых, это не так-то и легко — каждый день вытворять что-то неподобающее. За эти три месяца я нарушила абсолютно все имеющиеся правила академии, а после некоторых моих шалостей листок с запретами значительно вырос и стал вполне себе приличной книженцией. Но проблема в том, что фантазия моя иссякла уже недели две как назад, а потому я неизбежно повторялась, но делать было нечего. Я во что бы то ни стало должна была посещать человеческое кладбище каждый день, а иначе мой дар грозился вырваться из-под контроля прямо на парах — такой роскоши я себе позволить не могла.

Даму в красном до сих пор искали. Лорд Эсенджер ни на один день не прекращал поиски, выдумывая все новые и новые способы докопаться до истины и до аристелей. Его маниакальное желание уже походило на зависимость в глазах аристелей, но я прекрасно знала, зачем он меня ищет. В самое ближайшее время он хотел заполучить мой дар, потому что в империи дела обстояли все хуже и хуже.

Мертвые некроманты, коих я случайно подняла, ужасно бесились и уже утратили тот контроль, которым я их связала. Преподаватели и старшекурсники, как могли, вылавливали их и упокоевали по одному, но делать это было невыносимо трудно. После каждой вылазки нам переносили занятия на послеобеденное время, а у старшекурсников и вовсе отменяли пары. Я прекрасно знала об этом, потому что обо всем происходящем мне рассказывали Софка и Угук.

Софка была моими глазами и ушами в академии, а Угук, едва странные часы в холле пробивали полночь, переносился в империю через портал вместе с некромантами. Правда, словами объяснить увиденное он нам не мог, но у него отлично получалось показывать пантомимы. Так в один из осенних дней я узнала, что при поимке мертвого некроманта погибла одна из старшекурсниц, несмотря на то, что аристелей и преподавателей сопровождал отряд императорских гвардейцев. Не описать словами то состояние, в котором я пребывала все последующие недели. От того, чтобы немедленно сдаться ректору, меня с трудом отговорила Софка.

— Ей уже не поможешь, но ты все еще можешь попытаться сбежать отсюда. Так борись же! — ругалась она, пока я захлебывалась собственными слезами, запершись в ванной.

И я действительно надеялась сбежать. Все эти месяцы тщательно готовилась к побегу, но страх перед неизвестностью усиливался с каждым днем. Из академии в город аристелей больше не выпускали. Единственной моей возможностью на побег был завтрашний день, когда всем курсам в сопровождении преподавателей было разрешено посетить лавки, чтобы приобрести наряды для маскарада в честь Дня Богов.

Я не хотела пропускать этот веселый праздник, когда аристелям и преподавателям разрешено преображаться до неузнаваемости, примеряя на себя наряды Светлой Девы и Темного Бога, но и других вариантов у меня не было. За эти три месяца я достаточно скопила монет, незаконно приторговывая на территории академии всевозможными травяными сборами, мазями, косметикой и лекарствами. Увы, мои запасы, привезенные из дома, быстро закончились, но я была бы не я, если бы не придумала выход из этого положения.

Поначалу лорд-главнокомандующий страшно ругался, когда поймал меня под утро, обворовывающую клумбы, но к сегодняшнему дню даже перестал наказывать за это, видимо, приняв тот факт, что наряды на кладбище меня нисколько не пугают. Лишь тяжело вздыхал, в очередной раз проходя мимо лысых кустов:

— Аристель Релти, дерево не настолько широкое, чтобы вы могли за ним спрятаться, — произнес он буквально позавчера, словив меня на месте преступления.

— Что вы, лорд Эсенджер, я и не прячусь, — беззаботно ответила я, наскоро запихивая мешочки в сумку. — Просто с этого места красивый вид на лес.

Лес я, кстати, тоже частенько обворовывала, но, слава Светлой Деве, за это на меня никто не ругался. Правда, один раз я все-таки подралась с белками, перед носом у которых обобрала куст малины. Это была битва века, из которой я вышла победительницей, но мои домашние умертвия почему-то смеялись именно надо мной. За что и не получили ни одной ягодки.

Радуясь моим успехам в травоведении, преподаватель Гекур разрешила мне иногда заглядывать в свою святая святых — теплицы, что находились на четвертом этаже. Естественно, не за просто так, а в обмен на мою помощь по уходу за растениями, но, если честно, мне и самой там безумно нравилось. В теплицах была всего одна стена, в которой имелась дверь, тогда как весь остальной периметр представлял собой стеклянный куб. Я бы назвала это место оранжереей, но почему-то все упорно звали его теплицами, что нисколько не мешало мне собирать ингредиенты и там.

По другим парам большими успехами я похвастаться не могла, потому что свою силу приходилось постоянно сдерживать. Если бы не ежедневные походы на кладбище, я бы навряд ли продержалась так долго. Каждый день я выпускала этот проклятый дар на свободу, едва ступала на земли мертвых. Сами зомби несказанно радовались моей щедрости, но я себя после этих выбросов чувствовала выжатой как лимон. Однако именно благодаря своему состоянию при каждой следующей проверке ректора я была спокойна как удав.

— Аристель Релти, ваш резерв снова пуст? — из раза в раз не переставал удивляться лорд Эсенджер, проводя ладонью по сосредоточию силы некроманта.

У девушек таким центром был участок чуть ниже живота, а потому я неизменно краснела, бледнела, но в обморок больше не падала. И не раздевалась больше, сгорая со стыда, как это было в самый первый раз. Но одно оставалось неизменным: сковородку из рук я не выпускала даже в кабинете ректора.

— А чему вы удивляетесь? — сразу же переходила я в наступление. — Знаете, сколько жрет мой конь? А его подпитывать нужно почти каждый день! Хоть бы научили уже упокоевать, так одной проблемой стало бы меньше.

— Всему свое время, — неизменно отвечал мужчина, но иногда мы все же встречались взглядами, чтобы замереть на мгновение.

И это было странно.

Его ладонь на моем животе будто становилась горячей, а внутри меня прокатывалась дрожь, объяснение которой я до сих пор так и не могла найти. Нет, конечно, лорд Эсенджер нравился мне, что уж скрывать, но после нашей первой проверки мужчина никаких намеков на что-то большее не делал. Не приглашал прогуляться, как это делали парни, забегая за моими соседками. Не дарил цветы и подарки, как это делали жених Воры и Арод, с ужасной частотой посещающий нашу комнату. Ректор даже не улыбался мне лишний раз, но я частенько ловила на себе его задумчивые взгляды на парах по истории или когда сталкивалась с ним на территории академии. В общем, паранойя прогрессировала во всей своей красе.

— Нара, ты идешь? — вырвала меня Вора из воспоминаний.

Щеки мои тут же вспыхнули, а я попыталась спрятать свой мечтательный взгляд за кружкой. Этим утром мы завтракали не в комнате, а в столовой, в которой после запрета на выход за территорию академии хоть немного, но разнообразили меню, сделав его более привлекательным. Правда, отвары я все равно заваривала только свои, потому что иначе проснуться просто не могла. Слишком тяжело для меня было бодрствовать в ночное время суток.

— Мне на полигон, так что не ждите, — кивнула я девчонкам, вздрогнув от воспоминания о том, что за окном беспробудно льет дождь.