Варяги и ворюги - Юлий Дубов

— Угольщик?

— Да, да. Угольщик. Военно-морской угольщик. Америкен нейви. «Афакс». Это очень давно. Много лет назад.

Когда Шнейдерман и Крякин вышли из квартиры, последний неожиданно взял Бориса Ефимовича за руку и крепко сдавил, больно прищемив ему кожу на предплечье.

— Если вы, — спокойным голосом сказал Крякин, — многоуважаемый Борис Ефимович, еще раз допустите, чтобы у господина Дица возникли проблемы, то наши хорошие отношения, Борис Ефимович, на этом закончатся. А начнутся у нас совсем другие отношения. Не думаю, что это доставит вам, Борис Ефимович, удовольствие.

— Приемная.

— Это редакция газеты «Новое демократическое слово»?

— Да.

— С Геннадием Петровичем соедините, будьте любезны.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Федеральная служба безопасности. Сергей Сергеевич Крякин хотел бы переговорить.

— Ой. Одну минуточку.

Веселая мелодия в трубке. Потом голос:

— Геннадий Симонин слушает. Здравствуйте, господин Крякин.

— Добрый день, Геннадий Петрович. Извините за беспокойство. Скажите, пожалуйста… Мы не могли бы встретиться?

— Не вижу смысла, Сергей… э… Сергеевич. Честно вам говорю — не вижу смысла.

— Геннадий Петрович, вы совершенно уверены, что у вас точные сведения? Что вам не сливают, извините за выражение, заведомую ложь?

— Неловко даже слышать такое от представителя вашего ведомства, Сергей… Сергеевич. Как говорится, чья бы корова… Извините. У нас совершенно точная информация. Документально подтвержденная. И ваш звонок, извините, не могу рассматривать иначе, как попытку давления.

— Тем не менее, Геннадий Петрович, я хотел бы просить вас…

— Давайте закончим этот разговор, Сергей Сергеевич. Он ни к чему не приведет.

— Всего хорошего, Геннадий Петрович.

— До свидания, Сергей Сергеевич.

Геннадий Симонин, главный редактор «Нового демократического слова», яростно швыряет трубку, тычет в пепельницу чадящей сигаретой и произносит несколько нецензурных выражений в адрес совершенно обнаглевшей охранки, столько лет прессовавшей чахлые ростки свободы, а ныне пытающейся заткнуть рот каждому, кто хочет смело и открыто сказать правду про грязные финансовые аферы последышей Лаврентия Берия. Ничего, ничего. Пусть почитают. Мало не покажется.

«Всем лежать! Это ЧК».

Статья в «Новом демократическом слове»

"…Сколько раз мы спрашивали сами себя — можно ли доверять власти? Можно ли считать необратимыми перемены, происшедшие за последние годы? Наблюдаемое сегодня якобы торжество либеральных ценностей — является ли оно действительно торжеством и надолго ли оно? Или, как и в начале двадцатых, страну заманивают в ловушку, выход из которой возможен только через большую кровь? И каждый раз, задавая себе этот вопрос, мы лукавили с ответом, пытались игнорировать очевидные признаки надвигающегося реванша, вопиющие факты, свидетельствующие о действительной хрупкости и призрачности наших надежд на лучшее будущее для нас и наших детей.

Но рано или поздно наступает час, когда иллюзии уходят, когда молчать более нельзя, когда безнаказанный произвол осмелевших осколков командно-административной системы требует разбудить убаюканную «демократической» властью страну и во весь голос заявить о том, что гражданское общество — да! — существует и не позволит снова загнать себя в стойло.

Невозможно уже повторять многократно слышанные всеми слова о налоговой удавке на шее нашего российского бизнесмена, по всем правилам становящегося банкротом с самого момента регистрации его предприятия, о том, что честный бизнес в наших условиях невозможен, о невероятной по масштабам коррупции, паразитирующей на развалинах российской экономики. О том, что вслед за государством, выжимающим из бизнеса все соки, а часто и опережая государство, приходят откровенные бандиты и отнимают последнее, беспощадно расправляясь с теми, кто отказывается платить. О том, что бандиты эти пользуются беспрецедентным покровительством тех, кто по долгу службы обязан с ними бороться. О том, что власти и бандиты наперегонки рвут бизнес, соревнуясь, кто больше и раньше ухватит.

Поэтому сегодня мы об этом говорить не будем.

Будем говорить о тех, кто приходит после. Когда власть уже взяла свое. И когда бандиты уже взяли свое.

Но что-то еще осталось. И это «что-то» не дает покоя.

Жил-был банк. Не самый большой, не самый маленький. Просто банк, в котором работали простые люди, не шибко много зарабатывающие. Платил налоги. Разбирался с бандитами. В общем, выживал. Даже находил возможность как-то работать. Кредиты выдавать.

Выдал однажды этот банк кредит одной фирме. Не маленький кредит. Один миллиард рублей на закупку продовольствия для абхазских беженцев. Фирма кредит взяла, продовольствие закупила, потом собралась кредит отдавать. И отдала. Обычное дело. И появился в банке один миллиард рублей.

По случайному — совершенно же случайному — стечению обстоятельств на следующий день в этот банк наведалась бригада налоговой полиции, в масках, с автоматами. Как положено. Положили служащих на пол, опечатали сейфы, изъяли все документы, какие были, да в придачу еще арестовали счета. Остановили банк.

Что ж, всякое в жизни бывает. Мало ли какие прегрешения у этого банка. Может, так и надо. И не стали бы мы публиковать этот материал, если бы дня через два в кабинете президента банка Эдгара Махмудова не раздался странный телефонный звонок.

Фамилию человека, который позвонил Эдгару Эдгаровичу, нам установить не удалось. Сам господин Махмудов, доведенный событиями последних дней до приступа ишемической болезни сердца, фамилию звонящего не разобрал. А вот то, что его приглашают для беседы на Лубянку, расслышал и поехал в назначенное время, полагая наивно, что органы во всем разберутся.

На Лубянке Эдгара Эдгаровича принял майор Усков Федор Васильевич. Ознакомьтесь, уважаемые читатели, с фрагментом из записи их беседы. Заранее предупреждаем, что наиболее выразительные пассажи из высказываний обладателя чистых рук и горячего сердца нам пришлось опустить.

Махмудов: Я не понимаю. На каком, вообще, основании…

Усков: Б…ский сын! Нечего тут Христосика изображать. Ж…а с ручкой! Ну что? Что ты из себя интеллигента корчишь? А?… мать. Чтобы завтра миллиард был на месте.

Махмудов: Не выражайтесь, пожалуйста.

Усков: Что? Ах ты! П…а с ушами! Короче так. Если завтра мне не доложат, что американец получил свои деньги, пеняй на себя. M…к ср…й. Я не просто тебя закончу, я со всеми твоими учредителями и клиентами разберусь. Е…! Понял?

Махмудов: Я не понимаю. Почему вы мне тыкаете?