За пределами замка - Ольга Жван

– Немного. Ты хочешь идти спать? – спросила девушка в ответ.

– Я не об этом! – отмахнулся он, – Ты не устала от всего этого? Может пора возвращаться?

– Куда возвращаться?

– В замок. Я могу тебя проводить… – он замялся – к Боргу.

– А ты? Ты пойдешь со мной?

– Нет. Думаю, мне там нет места.

– Почему? – мысли разбежались оставив Аурелию наедине с этим пустым вопросом, она почувствовала, что не представляет того, что в ее жизни может не быть его. Что не будет таких вот ночных разговоров на постоялых дворах за кружкой вкусного пива, не будет длинных дневных переходов, встреч с путниками, дремучих неспящих лесов и других интересных мест… Но главное, не будет его…

– Я не справился, – он с трудом выговорил эти три слова, – не справился…

– Почему? С чем ты не справился? – девушка действительно не понимала, как он может вот так просто от всего отказаться. Отказаться от нее…

Верес немного помедлил с ответом, он пытался подобрать слова, но они не хотели звучать. Поэтому он просто накрыл лежащую на столе руку Аурелии своей ладонью и легонько сжал. За столом вновь воцарилась тишина, давящая на обоих, как будто все то, о чем они не хотели говорить, пришло и стало рядом, и уже нельзя было сделать вид, что этого нет.

– Я выбрал тот путь, на котором ты чуть не погибла. Я не защитил тебя. Это все, что я мог. Думал, что мог. Это все, что я умел. Думал, что умел. Лучше уж потерять тебя в замке, чем в огне…

Аурелии показалось, что Верес задыхается, что на этот короткий монолог он истратил все свои силы, но он продолжил: – Я бы себе этого не простил…

– Но я не погибла! Слышишь, я – жива! Посмотри на меня! – повысив голос, сказала Аурелия, как же она могла не понять того, что его мучит, она ведь когда-то смогла различить его душу в чужих глазах. – Я живая! А значит, ты можешь себя простить! И ты должен это сделать! Должен! Не только себе, но и мне!

Готовясь долго себя казнить и молчать об этом, теперь он был полностью сбит с толку таким поворотом. Он поднял глаза и посмотрел на Аурелию, девушка заметила, как почти черные глаза начали постепенно светлеть, и в них заплясали оттенки удивления, интереса, растерянности. Как же она любила эти цвета, эту пляску в глазах, эти живые искры. Впрочем, увидеть золото веселья она не рассчитывала, но подумала о том, что оттенки красного ее вполне устроят. Нагнувшись к Вересу она крепко поцеловала его в губы, задержав поцелуй, дыхание, время… И слегка отстранившись улыбнулась, пытаясь сделать, как можно более беззаботный вид…

– Ты меня слышишь? Д-о-л-ж-е-н!

– Ты меня простила?! – Верес, казалось, был удивлен своей догадке.

– За что? За то, что на дороге раскинулся недружелюбный город, которого не было на карте? Конечно! За то, что там произошла беда, и хозяева искали жертву? Конечно! За то, что путник предупредил меня, а я не послушалась? За то, что я сама перестала быть жертвой? За то, что ты оказался в темнице и сходил с ума от бессилия? Конечно! Конечно! Конечно! И за это и за все остальное я тебя простила! – Аурелия улыбнулась, ей стало вдруг легко об этом думать, может быть потому, что было тяжело ему?!

Увидев его растерянное лицо, ей захотелось вновь его поцеловать. Растерянные мужчины стали на нее странно действовать, подумала про себя Аурелия, улыбнулась и повторила поцелуй. Потом еще раз. И еще раз у своей двери. И еще раз после того, как закрыла ее…

Рассвет наступил удивительно быстро. Кто-то постучался в дверь, но, не дождавшись отклика, ушел. Аурелия посмотрела на Вереса, который, кажется, не собирался засыпать и улыбнулась. Прижавшись к теплому, сильному телу, ей захотелось остаться рядом и просто лежать так до самой старости. Если бы усиливающийся голод не заставил их, наконец, вылезти из-под одеяла, возможно путешествие так и не продолжилось бы.

Глава 11

…Водные старцы ищут воду. Их речь похожа на бульканье воды в горле. Они чувствуют влагу и могут найти ее везде, в случае необходимости высасывая ее из воздуха. В их водном краю рек, озер и болот всегда стелется туман, впитываясь в одежду и заставляя непривычных к этому путников стучать зубами. Сырые дрова не дают тепла, лениво шипя на все попытки озябших путешественников развести спасительный костер…

…Их часто приглашают в другие края для поиска скрытых в недрах земли источников воды. На этих местах роют колодцы, делая край живым, и щедро благодарят водных старцев звонкой монетой и обильной едой…

…Это были странные люди. Недолгое детство заканчивалось в двенадцать лет. С двенадцати до двадцати одного года они проходили обучение в специальных школах своего народа, недоступных для чужестранцев. Через девять лет, проведенных среди болот, постигая жизнь и чувства воды, они возвращались домой, и с этого дня признания их официальной взрослости начинали стремительно стареть. К двадцати пяти годам молодой полный сил мужчина превращался в усохшего старца, и в таком виде продолжал свою долгую странствующую жизнь в постоянных поисках воды для сохранения своей собственной и других жизней…

…Иссохшая кожа тянула влагу из воздуха, растений и земли. Благодаря такому «дару» они чувствовали воду на огромных расстояниях и на любой глубине…

* * *

Описание получалось какое-то грустное. Молодые мужчины, которые становятся старцами. Молодые девушки, вынужденные смотреть на то, как любимые мужья и любовники стареют на глазах. И даже мысль о том, что жить им еще долго, наверное, не может их сильно радовать.

Аурелия с опаской посмотрела по сторонам. Край озер расстилал свои водные поля широкой дугой. Вокруг была лишь синяя гладь, единственное, что бросалось в глаза, – усохшие деревья, камыши и пожухлая трава, безжизненным ковром устилающая редкие островки суши. Но уже на следующем шаге все вокруг было скрыто белой густой пеленой.

Они вошли во владения старцев в полдень, однако из-за сильного тумана, белым молоком пропитавшего воздух, они мало что могли рассмотреть вокруг. Продвигаясь почти вслепую по чавкающей болотистой грязи под ногами, они быстро выдохлись, и были рады сделать привал в этом неуютном краю зябкой сырости.

Если бы не слухи, которыми стали наполнятся постоялые дворы и дороги, возможно, они никогда не решили бы посетить эти места. Но слухи были тревожные, странные, и Верес решил выяснить, в чем тут было дело. А Аурелия, уже почти привыкшая следовать за ним повсюду, и на этот раз не стала возражать. Сказал же, в конце концов, ей когда-то Борг, что она почувствует, когда им станет не по пути. Пока она ничего такого не чувствовала, и куда бы они не направлялись, она ощущала только одно – правильность происходящего. За неимением других вариантов, девушка решила положиться на эту свою внутреннюю уверенность. Во всяком случае до тех пор, пока не почувствует что-то другое.

Аурелия и Верес сидели у робкого пламени крохотного костра, и надеялись на то, что привезенные с собой дрова успеют разгореться до того, как окончательно отсыреют.