Ванилька - Любовь Огненная

— И? Что это означает? — спросила я с улыбкой, но веселья не чувствовала ни на грамм.

— Лучше не заставлять его нервничать вновь.

— Это угроза?

— Всего лишь совет.

Наше противостояние взглядами прервала появившаяся в дверях девушка из приемной. Она кое-как удерживала и поднос, и коробки с тортами, но Кайла и не подумала ей помочь. Зато я помогла. Потому что не считала себя лучше остальных в отличие от этой акулы.

Под этим взглядом мне кусок в горло не лез, но я упрямо ела, всем своим видом показывая, насколько мне вкусно. И неизвестно, сколько бы мне еще пришлось давиться угощениями, если бы из кабинета не вышел РиАнт. Скинув папки на стол секретарю, он целеустремленно направился к двери.

— Вы куда? — вытерев руки салфетками, торопливо поднялась я с дивана.

— Эм? — обернулся мужчина, коснувшись рукой дверной ручки. — Я должен отчитываться перед тобой?

— Было бы неплохо.

— Так приятно, что ты обо мне беспокоишься. Кайла, я долго буду ждать?

— Но как же госпожа? — с готовностью поднялась секретарь.

Глянув на меня сверху вниз, имсит задумался, но лишь на мгновение, потому что решение принял довольно быстро.

— Она пойдет с нами.

— С нами? — то ли удивилась, то ли возмутилась женщина.

— С нами. Малика, ты когда-нибудь бывала на собраниях?

Я окончательно перестала понимать логику этого нечеловека. Честно говоря, просто махнула рукой и даже не удивилась, когда наручник с меня все же сняли, а вот для Кайлы его поступок стал настоящей неожиданностью. По ней было видно, что она до последнего не верила в происходящее, но, спустившись на несколько этажей ниже, в сопровождении охраны мы втроем вошли в зал, в котором собрались десятки модифицированных.

Если бы не широкая спина РиАнта, за которой я пряталась, меня бы уже размазала та волна, что исходила от имситов. Такое давление, такая мощь. Мне было трудно дышать под этими ледяными взглядами. Хочешь сделать вдох — и не можешь, а страх пронизывает, убивает…

— Доброе утро, господа.

Именно голос верглавнокомандующего вырвал меня из этих удушающих объятий. На меня будто ведро холодной воды вылили, настолько безэмоционально прозвучала эта простая фраза. Вскинувшись, я посмотрела вперед, но, кроме все той же спины, ничего не видела. До тех пор пока РиАнт не занял место во главе длинного стола.

Тут-то я и поняла, что никогда не ошибалась. Тот беспринципный монстр, которого я видела на площади, которого я знала все эти годы, мне не показался. Он был здесь и заправлял такими же монстрами, как и он сам.

— Дамы, займите места, — приказал господин Арль, не глядя на нас с Кайлой.

Свободных мест было только два, и они оба находились рядом с РиАнтом. Честно говоря, желание сбежать горело во мне настолько ярко, что развернуться и унестись прочь хотелось просто немедленно, но я заняла одно из мест. Заняла, понимая, что выйти отсюда мне навряд ли дадут.

— Итак, отсутствует господин Арль-старший, но ждать его дольше не будем. На повестке дня…

— Простите, господин Арль, но кто эта девушка? — поинтересовался мужчина в годах, что сидел в трех местах от меня.

— Эта девушка… — отозвался Ант, сохраняя невиданное хладнокровие. — Эта девушка — независимый журналист, который честно расскажет людям о том, как мы с вами заботимся о нашей Федерации. Нам ведь нечего скрывать от своего народа, не так ли?

В зале повисла гнетущая тишина, в которой наверняка можно было расслышать то, как громко бьется мое сердце. Журналистка? Я?

— Кайла, будьте добры, дайте мне листы и ручку, — вякнула я, очень сильно надеясь, что со стороны это выглядело уверенно. Получив все необходимое, я почти что бесстрашно обвела взглядом присутствующих. — Если что, я все записываю. Начинайте.

Кажется, последнее слово я произнесла все же зря.

И все же человек странное существо. Мы можем привыкнуть абсолютно ко всему, дайте только время. Правда, приспособленцами нас все же было не назвать. Хотя бы потому, что, привыкая к новым реалиям, мы никогда не теряли себя — своих принципов, своих нравов, своих традиций. Конечно, что-то за ненадобностью исчезало с течением времени, но от того, что было по-настоящему важно для нас, мы не отказывались никогда.

Трудно мне было лишь первые полчаса. Эти полчаса я старалась держать себя в руках и никак не реагировать на ленивые, надменные изучающие взгляды. Казалось, что эти монстры успели просканировать меня с ног до головы, непременно покопавшись не только в моих мозгах, но и тщательно изучив внутренности.

Я же в этот момент смотрела на «наименьшее зло», то есть на того, кого никогда не боялась. Ненавидела, презирала — это да, но не боялась. По крайней мере, мне хотелось в это верить.

Странно было наблюдать, как в рамках одного кабинета решается судьба целого мира. Здесь говорили о внутренней и внешней политике, экономике, здравоохранении и образовании. Вопросы поднимались один за другим. Причем сначала верглавнокомандующий задавал вопрос какому-то конкретному министру, а отвечать мог не только он, но и другие, кто к этому вопросу вроде бы и не имел отношения.

У меня было хорошее образование. Когда мама умерла, отец начал брать дополнительные смены, чтобы заработать побольше. Окончив балетную гимназию, я не пошла учиться дальше, как мои одноклассницы, а поступила в Академию Права — туда, где бесплатных мест не было априори.

Там не предусматривались групповые занятия. Не было привычных лекций и уроков. Занятия проводились всегда исключительно индивидуально и по особому расписанию, что позволяло немногочисленным ученикам не сталкиваться между собой. И это радовало. Потому что в основном там учились дети имситов. Остальные такой роскоши себе позволить не могли.

Мы тоже не могли, но отец скопил необходимую сумму, да и я, танцуя в театре на третьем уровне, стала зарабатывать достаточно, чтобы мы не умирали с голоду, оплачивая мое обучение. Целых три года я училась и работала, помогала отцу и спала урывками. Честно говоря, раньше я не понимала, зачем папа проявил такую настойчивость по поводу моего образования, а теперь была уверена, что нашла причину.

Чтобы свергнуть действующую власть, нужно понимать ее изнутри.

Я понимала.

Только радоваться этому почему-то не получалось. Наоборот, я невероятно злилась, слушая этих напыщенных индюков. То, что я слышала… Имситы действительно были очень умными. Даже чересчур умными, однако превалировали все же хитрость и желание обогатиться за счет других.

— И последнее. Проект озеленения второго уровня был готов еще две недели назад. Почему не начали воплощение? — требовательно спросил РиАнт, закрывая последнюю папку.

— Господин Арль, в бюджете в перспективе не хватает средств на этот проект, — невозмутимо заметил мужчина лет сорока на вид, но на самом деле ему наверняка было уже за пятьдесят. Имситы старели совсем не так, как люди. — Мы недополучаем значительную часть налогов. Вам ведь известно, что около пятидесяти процентов населения имеют скрытые доходы. Мы предлагаем поднять налоги на доходы с пятнадцати до двадцати двух процентов. Этих семи процентов будет достаточно для того, чтобы покрыть расходы на этот и все последующие подобные проекты.