Найди меня, если сможешь - Лиса Зареченская

– Керы, успешно прошедшие испытание вчера, позанимайтесь с керой Софи. Думаю, вам, Летиция, будет полезно поупражняться вместе с сокурсницей, – резал без ножа Альман. – Уверен, у вас достаточно свободного времени.

– Я не буду тратить его на эту девчонку, профессор Альман. Мне нужно готовиться к занятиям и факультативу.

– Полагаю, вы, Эндрю, тоже заняты? – обернулся профессор к парню с горящими глазами. Он усмехнулся, быстро глянув на меня, и пренебрежительно кивнул. – Грегор Понт?

– С ней? Не издевайтесь, у нее же даже базы нет, – махнул рукой очередной аристократ.

Я сгорала от смущения, потому что Альман опросил практически всех высокородных снобов. Каждое их слово задевало меня по-своему. Тяжело падать с вершины, на которую вознеслась в собственной школе, на землю Лионорской академии, где правят другие создания. В них течет голубая кровь, сильная магия, но вместо благожелательной улыбки они дарят мне яд. Он с их словами потихоньку проникает под кожу, заставляя чувствовать себя жертвой.

– С вами никто не хочет заниматься, кера Софи, – подытожил Альман, смотря мне в глаза. А я то не поняла! – Поразительно, что керы настолько заняты в первый месяц учебы. Приятно, конечно, слышать многочисленные причины отказов, но… Меня они не волнуют! Я не спрашиваю, уважаемые керы, а приказываю! В следующий раз вы должны выразить согласие, а не искать отговорки! Все ясно?

– Да, – хором повторили все, дрогнув от властного голоса Альмана.

Кажется, со звонком пытка закончилась, можно на время скрыться в тени академии от любопытных взглядов, подобрать для себя необходимость сдерживаться. Ведь не должна я сломаться из-за неприязни этих богатых детишек, чрезмерно одаренных магией и тем более от грозного взгляда Альмана! Методы работы куратора не должны удивлять меня, ведь он изначально выглядел деспотом, так что я ожидала услышать? То, как этот мужчина заступится за ученицу, причем не самую лучшую, и это после стольких конфузов с его участием?! Размечталась, Софи, здесь нужно быть скалой, одинокой, непробиваемой.

Я вздохнула, подняв ослабшей рукой заметно потяжелевшую сумку, наполненную будто кирпичами, а не легкими тетрадками. Злость потихоньку уходила, оставляя после себя ужасную усталость до боли в мышцах и темноты в глазах. Как тряпичная кукла, ведомая кукловодом, неловко переступала ногами по полу, желая выбраться из театрального представления по мотивам «Униженных и оскорбленных», но у меня был один зритель.  Точнее директор этой постановки.

– Кера Софи, задержитесь, – произнес мужчина, отрываясь от созерцания тетрадей.

Остановилась, медленно подняла взгляд. Кажется, наши приватные беседы после пары входят в привычку, очень плохую. Как курение или алкоголизм, Альман вызывает зависимость и множество заболеваний, например, сердечный приступ. Уж не знаю, что увидел в моем взгляде Альман, но на его лице отразилось что-то вроде эмоций.

– Слушаю, – прошептала я, готовясь к очередному выговору или даже угрозе отчисления. – Мне нужно что-то исправить?

– Как вы себя чувствуете?

Я громко кашлянула, уставившись на Альмана. Все, Софи, доигралась с магией до галлюцинаций. Но сколько бы ни смотрела на мужчину, так и не поняла, в чем подвох. Его подменили?!

– Хорошо? – надеюсь, он удовлетвориться и отстанет. Хватит мне потрясений на сегодняшний день, пусть отпускает на пару и больше вот так вот пристально не смотрит в глаза.

– Вы уверены? У вас кровь шла практически все занятие, – сообщил мне Альман, заслоняя собой выход.

– А вам не все равно, что со мной? – спросила я, поглядывая на окно. Взгляд у Раймонда стал заинтересованно-плотоядным, будто решил поиграться с мышкой в замкнутом помещении, пока у этой самой зверушки сердце не взорвется. – На поле боя крови всегда много, так стоит ли удивляться и паниковать? У человека около четырех литров крови, я все еще на ногах, значит, она не вся вылилась.

– Аа, – протянул он, едва скрыв выступившую улыбку на губах, – значит, так вы рассуждаете?

– Как вы учите, – пожала плечами, гипнотизируя стрелку часов. Обеденный перерыв сокращался с каждой секундой, как и порция еды, которую успею съесть в столовой. – Профессор Альман, можно идти?

– Воины должны о себе заботиться, кера Софи, этого больше никто не сделает. В жизни важно правильно оценивать нагрузку,  – начал читать нотацию Альман, заглядывая в мои прозрачные глаза. Неужели он не замечает, как я чувствую рядом с ним, или намерено издевается?! – На моей памяти, в рамках учебной программы подобного перенапряжения у боевых магов не замечалось. Вы либо совсем неумелая…

– Прекратите уже! – сорвалась после тщетных попыток успокоиться и зло посмотрела на профессора. – Я же не жалуюсь на самочувствие, не ушла с вашей прекрасной пары, так радуйтесь, что смерть меня не так страшит как пропуск лабораторной!

Пока Альман пребывал в шоке, я с гордо поднятой головой направилась на выход. Вот сказала, сразу стало легче, будто наковальню сбросила прямо куратору в руки! К щекам прилила кровь, а настроение улучшилось до тех пор, пока не накрыло осознание сказанных слов. Спокойно, Софи, ты поступила правильно, показала, что  можешь постоять за себя! А вот на ногах, кажется, уже нет…

– Кера Софи? – сквозь пелену услышала я командный голос, резанувший по ушам.

Как гром гремели его шаги по мраморным плитам академического коридора. Я, кажется, успела предпринять попытку к бегству, точнее к уползанию подальше, но не уверена, что это все происходило в реальности, а не в фантазиях, где Софи стала прекрасной жирной гусеницей с очень активно перекатывающими боками и цепкими шершавыми ножками, ухватившимися за спасительную ветку, ведущую на другой берег…

– Софи? Твои манеры отвратительны! Когда ты уже исправишься?

Этот голос я знала чуть хуже, но он пугал на порядок меньше, чем кураторский. Впрочем, гусеницам ведь плевать на мужчин, их интересует свежая листва, поэтому я   поползла вперед, отчаянно стараясь подняться вверх, к солнцу, к свободе. Еще немного, и, прикрываясь листиком, спрячусь в цветочке, где никакой грозный Альман не найдет мое тельце. 

На лицо вдруг подул ледяной ветерок, послуживший нашатырным спиртом, по крайней мере, сознание резко вернулось в реальность. Глаза открылись, тонкие лапки с щетинками оказались белыми ручками с острыми ногаткми, которые отчаянно впивались в брюки мужчины.

– Ты не прутик, – прошептала я, упираясь взглядом в пресс под полупрозрачной рубашкой. – Ты Эр Латос, настоящий злой эльф!

Я попала! Нет, хуже! Попала вдвойне, ведь Альман стоял напротив и взирал на нас задумчивым взглядом, пытаясь найти разумные объяснения нашим страстным с эльфом объятиям...

Глава 6.

Мой разум постепенно прояснялся, чему способствовал холод, исходящий от тела эльфа и прожигающий взгляд Альмана. Вот чего он пялится? Разве дел других нет, например, муштровать очередную группу учащихся! Я бы с удовольствием притворилась мертвой, как делают это опоссумы в моменты опасности, но странное напряжение, заставшее как вязкое марево вокруг мужчин, не давало душе возможности покинуть тело.