Приключения Кавалера и Клея - Майкл Чабон

— Понятно.

— И что бы мы ни придумали, как бы мы его ни одели, какой-нибудь другой персонаж с теми же самыми примочками, в точно таких же ботинках и с той же самой фиговинкой на груди уже там есть или завтра появится. Или его максимум через полторы недели с нашего парня сварганят.

Джо внимательно слушал, дожидаясь вывода из этой речуги, но Сэмми, похоже, вдруг полностью потерял нить. Тогда Джо проследил за пристальным взглядом своего кузена, но увидел лишь пару британских на вид матросов, закуривающих сигареты от единственной, прикрытой крепкими ладонями спички.

— А значит… — пробормотал Сэмми. — А значит…

— А значит, вопрос не в этом, — подтолкнул его Джо.

— Ну да, я об этом и говорю.

— Тогда продолжай.

Они пошли дальше.

— «Как?» — не вопрос. «Что?» — не вопрос, — сказал Сэмми.

— Вопрос — «почему».

— Да, вопрос именно «почему».

— Почему, — повторил Джо.

— Почему он это делает.

— Что делает?

— Ну, одевается как макака, ледяной кубик или консервная банка с долбаной кукурузой.

— Чтобы бороться с преступностью, разве не так?

— Ну да, чтобы бороться с преступностью. Бороться со злом. Но ведь то же самое делают и все эти остальные парни. Дальше они никогда не заходят. Они просто… то есть этим вроде как правильно заниматься, вот они этим и занимаются. И что, это очень интересно?

— Понимаю.

— Вообще-то только у Бэтмена… ага, вот это как раз и хорошо. Именно это и делает Бэтмена клевым, а никаким не тупым, хотя он только одевается как летучая мышь и месит народ.

— А какая причина у Бэтмена? Какое у него «почему»?

— Его родителей убили, понимаешь? Жестоко и хладнокровно. Прямо у него на глазах — когда он еще был ребенком. Их убил грабитель.

— Тогда это месть.

— Но это интересно, — сказал Сэмми. — Понимаешь?

— И он свихнулся.

— Ну-у, не знаю…

— Поэтому он и облачается в костюм летучей мыши.

— Вообще-то напрямую об этом не говорят, — сказал Сэмми. — Но можно догадаться, что это лежит между строк.

— Значит, нам нужно прикинуть, в чем здесь «почему».

— Да, «почему», — согласился Сэмми.

— По кочану.

Джо поднял взгляд и увидел перед собой низкорослого и пухлого парнишку. Физиономии парнишки, если не считать больших черных очков, было почти не видно под искусной маскировкой из теплого шарфа и отороченной мехом кожаной шапки-ушанки.

— Привет, Джулиус, — сказал Сэмми. — Это Джо. Джо, это мой местный приятель, Джули Гловски.

Джо протянул руку. Джули с сомнением ее поизучал, затем протянул свою маленькую ладошку. На нем также было черное шерстяное пальто и вельветовые брюки не по росту.

— Этот парень — брат того, о котором я тебе рассказывал, — сказал Сэмми, обращаясь к Джо. — Его брат делает хорошие деньки на комиксах. А ты что здесь забыл?

Где-то в глубине своих одеяний Джули Гловски пожал плечами.

— Мне нужно с братом увидеться.

— Вот здорово. Нам тоже.

— Да? Это еще зачем? — Джули Гловски задрожал. — Только говори скорей, пока у меня от такой холодрыги яйца не отвалились.

— От холодрыги? А может, от атрофии?

— Очень смешно.

— А я вообще остряк.

— Дурак ты, и шутки твои дурацкие.

— Очень смешно.

— А я вообще остряк. Так что у тебя на уме?

— Почему бы тебе на меня не поработать?

— На тебя? Поработать? А что делать? Шнурки продавать? У меня дома по-прежнему целая коробка стоит. Моя матушка их использует, когда фаршированных цыплят готовит, чтобы их зашивать.

— Нет, не шнурки. Знаешь моего босса, Шелдона Анаполя?

— Откуда мне его знать?

— Тем не менее он мой босс. Он занимается бизнесом вместе со своим сводным братом Джеком Ашкенази, которого ты тоже не знаешь. Но этот самый Ашкенази издает «Пикант науку», «Пикант поединки» и тому подобное. Теперь они, знаешь, собрались комиксы издавать. И ищут таланты.

— Чего? — Джули высунул свою черепашью физиономию из тени шерстяного панциря. — Думаешь, они могут меня нанять?

— Могут, — сказал Сэмми. — Если я им посоветую. Ведь я там теперь главный художник.

Джо посмотрел на Сэмми и удивленно поднял бровь. Сэмми пожал плечами.

— Вот мы с Джо, к примеру, прямо сейчас готовим новое издание. Там будут приключенческие герои. Все в костюмах, — добавил он, импровизируя. — Знаешь, вроде Супермена, Бэтмена. Синего Жука. Всякие такие ребята.

— Типа в трико?

— Вот именно. В трико. В масках. Во-от с такими мышцами. Комикс будет называться «Человек в маске», — продолжил Сэмми. — О главном герое мы с Джо уже целиком позаботились, но нам нужен поддерживающий материал. Как думаешь, сможешь что-нибудь изобрести?

— Ё-моё, Сэмми, ясное дело. Не сомневайся.

— А как насчет твоего брата?

— Конечно, он всегда лишнюю работу ищет. Его сейчас «Кролика Ромео» за тридцать баксов в неделю напрягли делать.

— Тогда ладно, его мы тоже берем. Мы вас обоих берем, но с одним условием.

— С каким еще условием?

— Нам нужно место для работы, — сказал Сэмми.

— Тогда идем, — сказал Джули. — Думаю, мы сможем работать в Крысиной Дыре. — Когда они направились вперед, а высокий доходяга отстал на несколько шагов, закуривая сигарету, Джули подался к Сэмми и шепотом поинтересовался: — Черт возьми, а это еще что за приятель?

— Вот этот? — спросил Сэмми, беря Джо под локоть, выдвигая его вперед и словно бы выводя на сцену принять заслуженные аплодисменты. Затем он ухватил кузена за волосы и стал водить его головой из стороны в сторону, одновременно ухмыляясь ему в лицо. Будь Джо молодой женщиной, Джули Гловски мог бы подумать, что Сэмми находится с этой самой женщиной в нежных отношениях. — Он мой партнер.

Когда Сэмми было тринадцать, его отец, Могучая Молекула, вернулся домой. Эстрадная сеть Верца той весной приказала долго жить, став жертвой Голливуда, Великой Депрессии, скверного менеджмента, паршивой погоды, дрянных талантов, общего филистерства, а также многих других бичей и фурий, имена которых отец Сэмми с неистовством заклинателя поминал тем летом в процессе их длинных совместных прогулок. Временами он без особой логики или последовательности обвинял в своей внезапной безработице банкиров, профсоюзы, боссов, Кларка Гейбла, католиков, протестантов, владельцев театров, эстрадные номера с сестрами-близнецами, пуделями и мартышками, ирландских теноров, англоканадцев, франкоканадцев и самого мистера Хьюго Верца.