Загадка небесного камня - Наталья Александрова

– Но если на то пошло, я могу вернуть тебе эту дурацкую мебель, только впусти меня! Нам обязательно нужно поговорить! Впусти, и я действительно все верну!

– Я не собираюсь с тобой разговаривать! Я вообще не хочу больше тебя слушать!

Маша развернулась и снова хотела уйти от двери. В конце концов, пускай выйдут соседи и пригрозят этом типу полицией. Она дверь не откроет, что бы он ни говорил и что бы ни делал.

Рустам почувствовал перемену в ее интонации, понял, что теряет контроль над ситуацией, самое главное – не сможет выполнить то, что велели ему люди из черной машины, не сможет оправдать их доверие. А это – люди серьезные, их лучше не подводить. Он побагровел от злости и громко выкрикнул:

– Лучше впусти меня, а то я устрою такой скандал, что переполошу всех твоих соседей!

– Ага, вот теперь я узнаю тебя настоящего! – воскликнула Маша. – Давненько мы с тобой так не беседовали. Только учти, что сейчас между нами железная дверь, которую ты не сможешь проломить, хоть бейся в нее своей тупой головой до самого утра. А на соседей мне плевать, я их знать не знаю!

– Впусти меня, или…

– Или – что? Или ты меня побьешь, как уже не раз бывало? Нет, дорогой, больше этого не будет! Я и так слишком долго плясала под твою дудку! Это время кончилось. Я тебя никогда больше не впущу в свою квартиру, никогда не впущу в свою жизнь, а если ты сейчас же не уберешься – я сама вызову полицию!

– Полицию? – переспросил Рустам и заставил себя понизить голос. – Ты не поступишь так со мной!

– Еще как поступлю!

– Зачем вызывать полицию? – донесся с лестницы приятный, глубокий голос. И что удивительно – совершенно спокойный. – Мы уж как-нибудь сами разберемся!

– Юрий Филиппович? – удивленно проговорила Маша.

Услышав за дверью голос соседа, она почему-то сразу успокоилась. Хотя, казалось бы, чем ей может помочь этот милый интеллигентный старичок?

Рустам, услышав этот голос, обернулся. На лице его было раздражение – кто тут еще лезет не в свое дело!

Когда же он увидел Машиного соседа, раздражение сменилось недоумением, а затем презрением и откровенной насмешкой. Юрий Филиппович воплощал в себе все, что Рустам привык считать не стоящим внимания, жалким и ничтожным – пожилой интеллигент в очках, натуральный ботаник… Рустам вообще не понимал, зачем существуют такие люди.

– А тебе, старый таракан, что здесь нужно? – проговорил он сквозь зубы. – А ну, проходи мимо, если не хочешь остаться без зубов! Впрочем, зубы у тебя и так наверняка вставные, ну так я тебе еще и нос сломаю! И очки твои в глотку тебе засуну!

– Что мне нужно? – переспросил Юрий Филиппович, проигнорировав вторую часть фразы. – Мне нужно, чтобы ты, подонок, оставил девушку в покое и убрался из нашего дома.

Эти слова он произнес совершенно спокойным и мягким тоном, что особенно разозлило Рустама. Он резко выдохнул сквозь сжатые зубы, шагнул навстречу Юрию Филипповичу и небрежно ткнул того кулаком в лицо…

Точнее, только собирался это сделать. В том месте, где только что было ухоженное лицо пожилого соседа, оказалась пустота. Рустам от неожиданности потерял равновесие, споткнулся и упал лицом на железные перила.

– Черт! – выдохнул он, выпрямляясь, и почувствовал привкус крови во рту. – Да я же тебя, старый мухомор… да я же тебе… да ты пожалеешь, что на свет родился!

От злости он на какое-то время утратил дар речи и не смог произнести что-нибудь впечатляющее. Да в этом, считал Рустам, и не было особой нужды. Надо было не говорить, а действовать. Правда, первая попытка проучить нахального старика не увенчалась успехом, но это, разумеется, была чистая случайность.

Рустам развернулся и с угрожающим видом двинулся навстречу пожилому соседу.

Тот в это время снял очки в тонкой позолоченной оправе и как ни в чем не бывало протирал их тонким платочком.

Рустам протянул руку. Он хотел вырвать у старика очки, швырнуть их на пол и растоптать. Для начала, конечно.

Но старик как-то неуловимо повернул очки, и Рустам напоролся ладонью на острую дужку. Он вскрикнул от боли и неожиданности, отдернул руку и удивленно посмотрел на капающую из ладони кровь.

А Юрий Филиппович спокойно надел очки, поправил их и проговорил:

– Последний раз повторяю – убирайся прочь из нашего дома! Больше повторять я не буду!

– Да я же тебя!.. – прошипел Рустам, пригнулся и бросился на старика, молотя воздух руками.

Однако старик как-то удивительно ловко отступил в сторону и слегка подтолкнул Рустама в спину. От этого толчка Рустам, который и так слишком разогнался, получил еще большее ускорение и врезался лицом в стену. Удар был неожиданный и такой сильный, что у него потемнело в глазах, и на какое-то время он перестал соображать, где находится и что делает.

С трудом придя в себя, он обернулся и нашел взглядом неуловимого старика. Тот стоял в двух шагах от него с абсолютно спокойным и насмешливым лицом.

Самым обидным и возмутительным было то, что он, этот старый ботаник, за все это время, похоже, и пальцем не пошевелил, даже его седые волосы ничуть не растрепались. В отличие от Рустама, который выглядел так, как будто его только что переехал асфальтовый каток.

– Ну что, – проговорил Юрий Филиппович, с интересом разглядывая разбитый нос Рустама и огромный синяк, проступающий у того на скуле, – может, уже хватит? Может, последуешь дружескому совету и уберешься отсюда туда, откуда притащился? А ты, судя по запаху, приполз сюда с помойки!

Это было уже слишком.

Рустам злобно зарычал, вытащил из кармана складной нож-выкидушку, выбросил из него длинное лезвие и бросился на противника, выписывая ножом в воздухе сложные вензеля.

Вдруг в воздухе рядом с ним мелькнуло какое-то светло-золотистое тело, Рустам почувствовал пронзительную боль в запястье и в ту же секунду грохнулся на пол.

Над ним стояла большая золотисто-бежевая собака. Лапы собаки покоились на груди Рустама, а зубы сжимали его запястье. Запястье той руки, в которой только что был нож. Сам нож лежал в стороне, вне досягаемости Рустама.

Впрочем, даже если бы он был совсем рядом, Рустам не смог бы им воспользоваться – он и пальцем не мог пошевелить под грозным взглядом собаки. Он и дышал-то с трудом.

– Умница, Офелия, умница, – ласково произнес Юрий Филиппович. – Похоже, человеческого языка этот тип не понимает, может, хоть собачий поймет…

– Скажи… своей… псине… чтобы отпустила меня! – с трудом выговорил Рустам.

– А ты тогда уберешься отсюда к чертовой матери? – сухо и неприязненно осведомился Юрий Филиппович.

– Уйду, мамой клянусь! – прохрипел Рустам.

– И больше никогда здесь не появишься? Оставишь наконец Машу в покое?

– Больше никогда!