Корона Тафелона - Наталья Авербух

* * *

Назавтра никуда не тронулись до самой середины дня, когда сын Харлана, Стодол, вернулся в отряд и что-то доложил Увару. Только тогда оберст дал приказ двигаться.

* * *

То же повторилось и на следующий день. И потом тоже. Ведьма вся тряслась, сторонилась людей, то и дело бормотала и отмахивалась невесть от чего. Видно было: если Паук куда-то отходил, ей совсем плохело и тогда она вовсе не терпела, чтобы рядом с ней кто-то находился. Стоило убийце вернуться, как Магда чуть только не вцеплялась ему в руку, точно испуганный ребёнок. Если он колол дрова — она стояла рядом. Если он шёл за водой — она шла вместе с ним. Если была его очередь возиться с ужином — она садилась у котла. Сама она никакой работы в руки не брала, вела себя словно её старшая сестра, которая тоже считала, что люди её мужа — это слуги и что они обязаны её кормить, поить, ставить для неё шатёр и расстилать одеяла. Только Агнета была всегда спокойной и приветливой, а Магда казалась насмерть перепуганной. Один раз — цирюльница не поверила своим глазам — ведьма что-то тихо сказала убийце, он огляделся, отвёл её в сторону за шатры и с размаху отвесил пощёчину. А она глаза закрыла, прижала руки к лицу, потом кивнула и они оба вернулись.

Да что у них происходит-то?!

* * *

Увар, было заметно, не доверял любимой сестре. Каждый вечер она говорила, как и куда им надо двигаться дальше, каждое утро он посылал вдвое против обычного разведчиков и ждал, пока она вернутся и доложат, что путь свободен, безопасен и действительно самый надёжный и удобный. Что в стороне нигде засада не притаилась. Никто ничего не спрашивал, Увару привыкли верить. Врени не выдержала.

* * *

— Что тебе нужно? — спросила ведьма, когда цирюльница вечером встала возле её шатра и окликнула её. В это время Магда обычно немного отдыхала, «готовилась» к ворожбе, а после пропадала вне лагеря до самой ночи.

— Поговорить, — отозвалась Врени.

— Кто-то болен? — неохотно спросила Магда.

— Нет, — отозвалась цирюльница.

— Тогда что тебе надо? Я устала.

— Это недолго, — настойчиво произнесла Врени.

— Да пусть она зайдёт, — раздражённо произнёс убийца. Врени это отметила. Никто не знал, где ночует Медный Паук, его попросту невозможно было выследить. Впрочем… сейчас ведь и не ночь.

— Заходи, — вздохнула ведьма. Цирюльница уже не была так уверена, что хочет это сделать. Она бы предпочла поговорить с Магдой наедине.

В полумраке шатра нельзя было разглядеть лица людей и понять их настроение.

— Вы всех пугаете, — без предисловий начала Врени, оказавшись внутри.

— Переживут, — равнодушно отозвалась Магда.

— Да вы с ума сошли, вы, двое?! — тихо, но яростно прошипела высшая посвящённая. — Увар в тебе души не чаял — а сейчас думает, что ты ведёшь нас в ловушку. Про Паука и говорить нечего.

— Переживут, — повторила ведьма. — Я никого в ловушку не веду. Всё будет хорошо.

— Да что с тобой творится?!

— Уймись, Большеногая, — вмешался в разговор убийца. — Ничего с нашей Маглейн не творится. Поколдовала неудачно, бывает. Пройдёт.

— Вы доиграетесь — Увар её сам утопит, — предостерегла цирюльница. — Так не ищут потерянные вещи. Даже дурак догадается, что Магда колдует что-то своё.

— Ну, колдует, — мирно признался Медный Паук. — Ну, своё. Приврали мы маленько. Я ж говорил: Вилтинов щенок — не владелец этой вашей дюкской цацки. Вот Маглейн и старается. Другим способом ищет. Для вас же старается, а вы не цените.

— Не ценим?! Да вы в сговоре! С кем?! Куда вы ведёте отряд?!

— А вам куда надо? За цацкой дюкской? Вот туда и ведём. Глянь, Маглейн, не зря к ним пришли-то. Найдёшь с ними общий язык-то: такие же неблагодарные как ты.

— Что нас ждёт на этой вашей дороге? — уже отчаявшись добиться толку, спросила Врени.

Магда встрепенулась, Паук сделал быстрое движение. То ли рот заткнул, то ли опять по лицу ударил.

— Тихо, Маглейн, — внушительно проговорил он. — Не надо.

Ведьма судорожно всхлипнула, но промолчала.

— Совсем плоха стала, — озабоченно проговорил убийца. — Ничего, цацку найдём, ей и полегчает. Иди отсюда, Большеногая, Маглейн ещё колдовать надо.

— Что ж ты с ней такого сделал, что она за тобой хвостом ходит? — со злостью бросила цирюльница. Она представляла себе, чем можно сломать человека до такой степени, но обычно жертву для этого били. Ведьма же была совершенно здорова, только напугана. Или девчонке её пригрозил? Но тогда Магда бы защищала дочь.

— Думаешь, палкой отгонять — поможет? — оживился Паук. — А, Маглейн? Видишь, и люди говорят — прекращай за мной таскаться.

— Отстань, — сердито ответила ведьма. — Ты обещал.

— Не поможет, — заключил убийца. — Ладно, Большеногая, тебе одной скажу. Напугалась Маглейн недавно, вот, отдышаться не может. Видала, во что тут люди верят? Капища видела?

— Ну, видела, — подтвердила цирюльница. Её до сих пор передёргивало.

— Вот и мы видели. Как-то шли, никого не трогали, так нас решили в жертву принести. Особенно Эрлейн им понравилась.

— Ну и что? — спросила Врени.

— Как — что? Пять трупов, верно, Маглейн?

— Шесть, — с отвращением поправила ведьма.

— Во. Шесть трупов. А Маглейн у нас до того нежная — до сих пор трясётся.

— Заткнись, — вяло произнесла ведьма, но опровергать его слова не стала.

— Так что заканчивай за нами шпионить, — заключил убийца. — Скажи Увару — колдовать с той поры Маглейн сложнее стало. Уж больно перепугалась. Шесть трупов за раз — не шутки. Она в своей деревне хорошо, если один в год видела. И все как-то сами помереть умудрялись. Козлёнка — и того зарезать не могла. А тут сразу шесть.

— Как ты мне надоел, — вздохнула ведьма. — Врени, и правда. Я чем хочешь поклянусь, что ничего против отряда не замышляю. Силой своей поклянусь — хочешь? Дочерью. Сыном. Матерью. Сестрой. Всё будет хорошо, правда. Я видела. И корону видела, и как отряд возвращается.

— Увару это скажи, — пробурчала цирюльница. Ведьма вздохнула и того горше.

— Виль… — просяще протянула она.

— Провожу я тебя к Увару, провожу, — отозвался убийца. — Навязалась на мою голову. Уж не чаю как от тебя избавиться.

— Ты знаешь, — с неожиданной твёрдостью ответила Магда.

— Молчи уж, убогая. Трусиха ты, Маглейн. Другая бы радовалась.

— Другую бы искал, — зло отозвалась ведьма. Видно было, что они повторяют этот спор не первый раз.

— Вот дочку твою правильно воспитаю, — посулил Паук, но Магда не стала отвечать.

Они добрались до самых гор, когда Виль настоял на том, чтобы открыться Увару. Магда не хотела. Ей казалось — если кто-то узнает её тайну, её убьют или будут держать связанной или… ещё что-нибудь. Ужасное. С другой стороны, ужасней, чем сейчас, она себя никогда не чувствовала. Это было — почти как то высшее посвящение, от которого она когда-то отбилась. Высшее посвящение превращает ведьму в лишённую души колдовскую силу. Сейчас… Духи, которых наслал на неё проклятый колдун, не отставали ни на минуту. Они всё просили, требовали, умоляли, улещивали…