Чем черт не шутит - Алексей Калугин

– И ради этого ты заставил нас сюда притащиться!

Я был вне себя от возмущения.

В самом деле.

Я не услышал ничего нового. Абсолютно. Примерно так я себе все и представлял. Ну а детали, вроде того, что Макака подцепили на крючок, когда он в пух и прах проигрался святоше в домино, большого значения не имели. Разве что только подтвердили наши предположения о том, что Макака наняли святоши. И они же, по всей видимости, его кончили.

– Все это можно было рассказать по телефону!

– Но это еще не все.

– Ты сказал – все.

– Все, что я разузнал о Макаке.

– Так тебе еще что-то удалось разнюхать?

Витька Полутруп загадочно улыбнулся, взял из пепельницы погасшую сигару и стал не торопясь раскуривать. Он крутил сигару и пыхал дымом так старательно, что это уже начало напоминать представление. Причем не особо умело разыгранное.

Конец этому положил заглянувший в дверь официант.

– Виктор Петрович? Можно подавать?

– Неси! – кивнул Полутруп.

И довольно запыхтел сигарой.

В дверь вбежали двое официантов. Один – проворный, другой – ловкий. Проворный быстренько сервировал стол, а ловкий перекидал на него блюда со столика, который прикатил. В две минуты все было готово. Пожелав нам приятного аппетита, официанты удалились.

Стоявшие на столе блюда источали, да простит меня Гамигин, божественный аромат. Нет, лучше, чтобы не обижать друга, скажу – неземной. Да и выглядели они изумительно. Однако прежде чем беззаветно придаваться кулинарному восторгу, я хотел закончить разговор.

– Так ради чего мы сюда пришли? – глянув на стол, я вынужден был добавить: – Если, конечно, забыть обо всех этих восхитительных яствах.

Витька пыхнул последний раз и раздавил сигару в пепельнице. После чего запустил руку под стол и выложил среди блюд видеокамеру. Почти новую.

– Это подарок эстонцам? – спросил я.

– Можно и так сказать. Хотя, я полагаю, это та самая камера.

Стараясь не показать, как меня это зацепило, я достал коммуникатор и открыл заметку с серийным номером видеокамеры Хуупов. Затем я взял видеокамеру со стола и сличил номера. Все совпадало. До последней циферки. Я тут же открыл ячейку мемори-карты. Как и следовало ожидать, ячейка оказалась пуста. Я включил видеокамеру и вывел на дисплей информацию о записи на жестком диске. Но и тут меня поджидало разочарование – диск был чист и даже не сформатирован. По всей видимости, Хуупы все записывали на мемку.

– Рассказывай, – посмотрел я на Витьку.

– Камеру обнаружил наш человек по имени Бигфут. Он работает на Выставке достижений народного хозяйства. Поздно ночью Бигфут шел по темной аллейке и вдруг увидел – что-то лежит на скамейке. Подошел ближе – камера. Бигфут решил, что кто-то из отдыхавших забыл. Естественно, ему не пришло в голову сдавать камеру в бюро находок. Тем более что и закрыто уже было бюро.

– Видимо, на то и был сделан расчет, – сказал Анс. – Кто-нибудь найдет камеру и оставит ее себе. Вещь-то хорошая, в хозяйстве всегда пригодится. И концы ее будут потеряны. Умный ход.

– А что нам это дает? – спросил я у Гамигина.

Демон молча развел руками.

То, что камера была найдена на ВДНХ, не давало нам даже оснований думать, что тот, кто ее здесь оставил, живет или работает где-то в окрестностях выставки. Зато мы теперь знали, что наш противник чертовски умен. Другой бы, кто попроще, на его месте разломал бы камеру и выбросил обломки в мусор в разных концах города. А их, если потребовалось бы, все равно собрали вместе. Что-что, а копаться в мусоре спецслужбы умеют. Будь они хоть райские, хоть адские. Хоть наши, родные. Вот только не припомню, когда мы с ними породниться успели?

– Скажите, пожалуйста, господин Полутруп, – обратился к хозяину Гамигин.

– Просто Виктор, – поправил его тот.

Демон дежурно улыбнулся.

– Скажите, Виктор, есть какая-то возможность установить личность святоши, обыгравшего Макака в домино?

– Я в этом деле не специалист. Те, кто видел его, говорят, что понятия не имеют, кто он и откуда.

– А камеры наблюдения в том игорном доме имеются?

– Да что вы, господин Гамигин! Какие камеры?! Какое наблюдение?! Эдак хозяева всех посетителей распугают! У нас, господин Гамигин, все на доверии. Исключительно.

– Ну, а получить описание внешности святоши можно?

– Это вам следует с Бумбоксом поговорить. Если надо, я велю его сыскать.

– Отлично, пусть он сегодня вечером, где-то около шести, заглянет к нам в агентство.

– Заметано, господин Гамигин.

– И последний вопрос. – Анс достал из кармана фотографию и показал ее Полутрупу. – Вам, часом, не знакомо это лицо?

Витька внимательно посмотрел на фотографию и покачал головой:

– Нет. Могу только сказать, что это святоша.

– Ну, это мы и сами поняли, – полагая, что все вопросы уже заданы и основная тема нашей встречи исчерпана до дна, я взялся за ложку. – Господа! Предлагаю перейти к трапезе.

Возражений не последовало.

Глупо было спорить с таким предложением.

Из «Дыры» мы вывалились сытые и довольные. Да и на улице распогодилось. Дождь закончился, и солнце снова сияло, будто начищенный советский пятак, рассыпаясь бликами по мокрой листве и траве. А здоровяк-хост услужливо подогнал наш «Хэлл-мобиль» к самому крылечку.

– Интересно, где Виктор раздобыл своего шеф-повара? – спросил Анс, усаживаясь за руль.

Я изобразил удивление.

– А что такое?

– Он безупречен.

На лице Гамигина блаженно-умильное выражение сытого и всем довольного демона, какого я никогда прежде не наблюдал. Похоже, обед у Витьки Полутрупа пронял моего напарника не по-детски.

– У нас впереди еще «Герб старого герцога», – напомнил я.

Гамигин сразу как-то поскучнел.

– Я туда не пойду.

– Чего это вдруг?

– Не прикидывайся, ты сам все прекрасно понимаешь.

Машина тронулась с места.

Ехать нам был меньше пяти минут. И Гамигин не торопился. Вел машину медленно, осторожно, будто опасался чего.

– Не понимаю. Наверное, съел что-то не то за обедом.

– Там будут святоши.

– Я знаю.

– Во-первых, в их компании я буду чувствовать себя некомфортно.

– А ты не отдыхать туда идешь, а работать.

– Во-вторых, тебе одному святоши могут сказать гораздо больше, чем нам двоим.