Проклятие короля - Василий Горъ

Высказав все, что пришло в голову по поводу тупости отдельных представителей воинского сословия, неспособных запомнить контуры вычерченного при них же рисунка, эрр Урмас добрался до злополучного камня и, сдвинув его ногой на нужное место, заставил себя успокоиться:

— Вот теперь — все. Уходим… Для особо тупых напоминаю — идем прямо по лужам. Так, чтобы оставлять как можно меньше следов…

— Да помню я, помню… — пробормотал Шетт Черный Пес и, дождавшись, пока маг пройдет мимо него, пристроился следом.

Десятник Нурик Сокол сидел на трухлявом пне, флегматично поглаживал пальцами лежащий на его коленях лук и не обращал никакого внимания на окружающее. Его подчиненные, слоняющиеся поблизости от своего командира, выглядели такими же спокойными. А вот мечники, что-то вполголоса обсуждающие на дальнем от мага конце поляны, выглядели не очень.

— Ну, и чего они так дергаются, Пес? — поинтересовался маг у поравнявшегося с ним сотника.

— А что им остается делать? Ты же сам им сказал, что ожидается столкновение не с «шайкой деревенских дуроломов, вооруженных вилами и серпами», а со стихийником, разумником и четырьмя десятками ветеранов… — процитировал его воин. — Вот они и думают…

— О чем?

— О том, что у Лагара Орейна — сорок три человека. А нас — всего двадцать! Вернее, двадцать два, если считать тебя и меня. Соответственно, случись что, ты, я, Сокол и его лучники успеем уйти. А мечники — не успеют…

— Как это «случись что»? А я? Я ведь маг!

— Ты — ритуалист. Не стихийник, не разумник, не иллюз. Соответственно, для большинства рядовых — просто маг поддержки. Ну, скажи, что ты сможешь противопоставить такому сильному отряду? Ничего особенного!

Маг ошалело уставился на Пса, набрал в грудь воздух и… возмущенно фыркнул: на лице начальника его личной охраны играла ехидная улыбка.

— Я шучу… — усмехнулся Черный Пес. — И я, и Сокол уже работали с твоим отцом и представляем, на что способен хороший ритуалист. А они — не представляют. Поэтому и дергаются. Кроме того, эти увальни никак не могут смириться с тем, что будут вынуждены сражаться не в кольчугах и шлемах, а в обычных стеганках. Ну, как солдаты из какого-нибудь ополчения. Соответственно, чувствуют себя крайне неуверенно… В общем, это нормально. Не обращай на них внимания. Они — просто расходный материал. Пусть дергаются… А перед боем я заставлю их использовать новые амулеты Алого безумия, и им придется забыть и про сомнения, и про страх, и про чувство самосохранения…

— И все-таки, как мне кажется, лучше было взять мечников из дворцовой стражи… — хмуро проговорил эрр Урмас. — Они бы точно не подвели…

— Лишние глаза и уши нам не нужны. Поэтому придется обойтись этими олухами из Лонса… — Пес усмехнулся, похлопал ладонью по ножнам своего меча… и вдруг напрягся: — Стук копыт! Слышишь?

Соскользнув со взмыленной лошади, сын хозяина «Тележного колеса» удивленно оглядел уставившихся на него солдат, почесал в затылке и растерянно изрек:

— Э-э-э…

Сообразив, что парнишка, не ожидавший увидеть на поляне такое количество вооруженных до зубов мужчин, просто впал в ступор, сотник сделал шаг вперед и вскинул руку над головой:

— Я тут!

— Ваша милость! Там эта… Ну… Всё, значица…

— Выехали, что ли?

— Ага…

— Отлично! — улыбнулся сотник и, подойдя вплотную к парню, потянулся к висящему на поясе кошельку.

Уловить момент, когда в руке Пса появился кинжал, эрр Урмас не успел. Поэтому вздрогнул одновременно с сыном трактирщика, почувствовавшим, как в его правое подреберье вонзается холодная сталь. А через мгновение вздрогнул еще раз. Когда отпрянувший от тела своей жертвы сотник стряхнул с клинка кровь, развернулся к солдатам и зарычал:

— Ну, и чего уставились? На свои места бегом марш!

Без своей бригантины, заклятой на все, что можно и нельзя, эрр Урмас чувствовал себя голым. Поэтому, стоя за широченным стволом столетнего дуба в половине перестрела от места засады, нервно оглаживал руками «пустую», без единого защитного плетения, кольчугу. И то и дело поглядывал на стоящего рядом Пса. Пытаясь понять, как сотник умудряется оставаться настолько спокойным.

«Неужели он прозревает будущее и совершенно точно знает, что с ним ничего не случится?» — периодически думал Грач. Потом вспоминал, что прозрение будущего невозможно, стискивал зубы и заново пытался настроиться на бой сразу с двумя боевыми магами, каждый из которых провел в Пограничье не один год, а значит, обладал нешуточным боевым опытом.

«Все будет хорошо, Урмас! Все будет хорошо… — облизывая языком пересохшие губы, мысленно уговаривал себя ритуалист. — Они не смогут увидеть твоих плетений, потому что их, по сути, еще нет! А Сердце силы прикрыто печатью Отрицания, поэтому фонит не больше, чем старый, почти разряженный амулет Малого исцеления. Естественный фон в этом месте довольно высок, значит, разглядеть Сердце издалека не сможет даже глава Академии магии мейн Лоуд Молния…»

Однако эти аргументы успокаивали довольно слабо. Поэтому маг чувствовал себя полевой мышью, увидевшей рядом с собой тень падающего с неба ястреба…

— О, а вот и они! Ну, наконец-то!

Услышав негромкий шепот сотника, эрр Урмас осторожно выглянул из-за ствола и уставился на дорогу, на которую из-за далекого поворота выползала поблескивающая сталью колонна.

При виде готового к бою отряда наследника покойного Нолада Орейна эрр Урмас похолодел от страха. И даже зажмурился, чтобы не видеть уверенной поступи воинов боевого охранения. А потом, услышав страшно довольный смешок Черного Пса, открыл глаза.

— А малый-то не дурак! Знает, что где-то тут лютуют миардианцы, и никуда не торопится. Видишь, спешился сам, спешил обоих магов и вместе с ними идет посередине «башни»…

— Угу… — отозвался эрр Урмас, чувствуя, как по его спине покатились капельки холодного пота. — И воины у него в кольчугах, в барбютах[51]и со щитами. То есть врасплох их не возьмешь… Как считаешь, у нас по…

— У нас получится все, что запланировал твой отец! И именно так, как он сказал, — не дослушав вопрос до конца, уверенно кивнул сотник. — Десяток Сокола — это не продажные девки тетушки Малуши. Их каленые стрелы с гранеными наконечниками выкосят половину отряда барона Лагара раньше, чем Орейн-младший успеет подать команду «к бою»…

— А остальных? — вырвалось у мага.

— Остальных уберешь ты… Так! Хватит дергаться! Они подъезжают!

…Строй воинов превратился в стальную черепаху в двух шагах от центра пентаграммы — видимо, кто-то из магов барона Орейна видел в истинном зрении чуть лучше, чем сам Грач. И, заметив еле заметные пятнышки амулетов на шеях воинов, прячущихся в кустах по обе стороны дороги, подал команду «к бою!»…