История одного преступления. Потомок Остапа - Андрей Акулинин

– Подождите, Антонина Васильевна. Я что-то совсем запутался. Вы к чему этот разговор затеяли?

– Просто так, – засмущалась секретарь. – Жалко вас стало. Наверное, сами и готовите, и стираете, и гладите, и в квартире порядок наводите. Я вам скажу, что вести домашнее хозяйство нелегко.

– А кто вам сказал, что по дому я все сам делаю? Не скрою, готовить люблю. А все остальное, извольте. Все остальное женщина должна делать.

– А я вам об этом и твержу. Домашним хозяйством должна заниматься женщина. Вот знаете, какая у меня дочь красивая?

– Да что вы заладили со своей дочерью! Я не сомневаюсь, что она отличница, красавица, комсомолка. Я очень рад. Я-то здесь причем? – стал раздражаться Калинин.

– Да вы кушайте, кушайте, Андрей Юрьевич. Оцените сначала блюда. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

– Антонина Васильевна, за ради бога спасибо. Я скоро поеду домой. Я привык дома питаться. Жена у меня тоже неплохо готовит.

– Какая жена? – растерялась секретарь и чуть не выронила из рук поднос.

– Обыкновенная жена. Мы с ней уже двадцать лет вместе. Живем душа в душу.

– А что ж вы…

– Что я?

– А что ж вы про жену мне ничего не сказали? Мы вон в обед с женщинами из милиции про вас говорили. Уже по всему городу слухи ходят, что жених видный появился.

– Это я, что ли, жених? – рассмеялся Калинин.

– А кто же еще? – чуть не плача ответила Антонина Васильевна. – Я вон дочку свою младшенькую решила пристроить, а вы все испортили.

– Я испортил?

– Вы. Почему вы сразу не сказали, что являетесь человеком женатым?

– А с какого перепугу я должен рассказывать о своей личной жизни? Причем здесь моя личная жизнь и служба? Вы знаете что, вот идите, и расскажите своим подругам, что вас бес попутал. Скажите, что ошиблись, и начальник ваш женатый и морально устойчив. Заводить романов он не собирается, и тем более жениться второй раз. Я, Антонина Васильевна, жене и Родине не изменяю! Я думаю, что этим разговором мы поставили все точки над i. Вам понятно?

– Понятно, – тяжело вздохнула она и добавила: – Вы все равно попробуйте наши котлетки. Честно признаюсь, их не дочь готовила, а моя подруга. Она неподалеку в кафе работает поваром. Вот я попросила ее. Думала, клюнете.

– Ладно, – засмеялся Калинин. – Давайте попробую ваши замечательные котлеты, чтобы знать, где здесь можно вкусно обедать и, как вы сказали, не заработать язву желудка.

Котлеты действительно оказались вкусными…

Н-ск, квартира подполковника Калинина, 18 сентября 2002 года, 22 часа 43 минуты

Город с его уютными улочками, по-хозяйски ухоженными дорогами, маленькими двориками частного сектора и растущими на окраине многоэтажками мне сразу понравился. Тихий провинциальный городок. Так я характеризую Л-ск. Его обитатели разительно отличаются от жителей мегаполисов и областных центров. Те вечно куда-то спешат, устраивая из собственной жизни настоящее ралли, а вот провинциалы в своей завораживающей наивно-простоватой манере смотрят на мир по-другому, со значимостью и основательностью. Для них гонка за призрачным благополучием – действо недопустимое, из ряда вон выходящее. Поэтому им присущи некая медлительность и размеренность поведения и в то же время назойливость и упрямство, которые они постоянно выпячивают напоказ, считая это верхом свойской воспитанности.

Первую неделю народ докучал. Люди, словно сговорившись, шли валом в отделение, отвлекая от бумажных дел. Чиновники меняли милиционеров, прокуроры судей, бизнесмены налоговиков, железнодорожники фермеров, мужчины женщин. К концу рабочего дня от избытка информации моя голова распухала от ненужного разъяснительного хлама, который постоянно рос, как снежный ком. Пух и блокнот, в котором я делал пометки, записывал данные ходатаев, номера их телефонов и еще много всякой белиберды.

Ладно, черт с этими бумагами. Они никуда не денутся. Я все равно до них когда-нибудь доберусь. Разберусь со всем этим мусором, накопившимся за несколько десятилетий существования отделения. А вот как быть с реальной работой, по которой я потихоньку начинаю тосковать? Как быть с ней?

г. Л-ск, Н-ской области, 19 сентября 2002 года, 9 часов 12 минут

Бабье лето было в разгаре, но золотая осень постепенно его теснила, пытаясь урвать свою часть пирога. Птицы, ведомые древними инстинктами, собирались в стаи и оккупировали многочисленные пруды. Преображались рощи и леса, становясь по-праздничному нарядными. На полях полным ходом шла уборка зерновых. Чиновники, готовясь к предстоящим октябрьским выборам, расклеивали на заборах агитационные материалы. Именно поэтому ритм работы Калинина стал приходить в норму, давая ему небольшую передышку.

Утром секретарь отделения Антонина Васильевна робко постучалась в кабинет и, приоткрыв дверь, сказала:

– К вам, Андрей Юрьевич, посетитель какой-то пришел. Вас спрашивает. Говорит, по важному, государственному делу.

Начальник сморщился, обреченно вздохнул и, перевернув несколько исписанных от руки листков бумаги, ответил:

– Что уж здесь поделаешь, заводите этого гражданина.

Через минуту посетитель вошел в кабинет. Он был в военной, полевой форме одежды без знаков различия. Однако едва заметные дырочки на погонах свидетельствовали о капитанском звании. Ему было под сорок, возможно, чуть меньше. Короткая прическа, слегка резковатые движения и уверенный взгляд угадывали в нем действующего или бывшего военнослужащего.

– Разрешите, товарищ подполковник, – спросил он и, не дождавшись ответа, бесцеремонно направился к Калинину.

– Чем могу помочь? – растерявшись от нахрапистости посетителя, спросил Калинин.

– Это я пришел вам помочь.

Подполковник рукой указал на стул. Открыл свой блокнот и взял в руку авторучку.

– Слушаю вас.

– Во-первых, я хочу представиться. Петров Андрей Юрьевич. Бывший капитан спецназа. Уволен с военной службы по состоянию здоровья.

– Извините. Спецназ чего?

– Спецназ внутренних войск. Хотя раньше служил в ГРУ. Вас ведь, как и меня, Андреем Юрьевичем зовут?

– Да, – Калинин кивнул головой.

После чего Петров осмотрелся. Было видно, что он внимательно изучает обстановку в кабинете, словно фотографирует.

– М-да, ничего не изменилось, – вдруг сказал он.

– А что здесь должно измениться? Вы здесь раньше были?

– Конечно. Мы с вашим предшественником частенько здесь встречались. Кстати, он сейчас где?

– Убыл к новому месту службы.

– Жаль. Мы с ним так и не доделали одну разработочку. Вы в курсе?

– Нет, – снова удивился Калинин.