Прикладная некромантия. Записки между страниц - Купава Огинская

— А мне она нравится, — призналась я, искренне мечтая именно о таком исходе, — было бы неплохо, если бы он сам от меня отказался.

— Кто? — в один голос спросили любопытные подруги.

Ну я и ляпнула:

— Жених.

— А у тебя есть? — восхитилась Вириэль.

— И ты молчала? — Миранна возмутилась и тут же потребовала: — Рассказывай!

— Ууу, да лучше бы я сейчас от похмелья страдала, — простонала, глядя на этих любопытствующих, готовых к пыткам прибегнуть ради утоления своего любопытства. В покое меня они уже точно не оставят. Тут либо признаваться, либо… А нет других вариантов.

Почти три года умудрялась держать все в тайне, чтобы сейчас так бездарно проболтаться.

Пригладив растрепанные волосы, я с тоской посмотрела в окно. Время шло к обеду, а я еще даже не завтракала. Поймала себя на мысли, что не отказалась бы чего-нибудь пожевать, и восхитилась. Действенные взвары варят некоторые целители.

— Начать, наверное, стоит с того, что отец мой был неплохим купцом…

Миранна закатила глаза:

— Только это мы о тебе и знаем. Папа — купец, мама — ведьма. Ты надежд бабушки не оправдала, которая тоже ведьма, здесь на Асвера нарвалась, которому тоже от тебя что-то было нужно, но не перепало и теперь он тебе мстит страшно.

— Самая осведомленная, да? — Я обиделась. — Не буду ничего тебе рассказывать.

— А ты ей не рассказывай, ты мне рассказывай, я перебивать не буду. Сочувствовать буду, а перебивать ни-ни, — пообещала Вириэль, мотивируя меня на откровенность.

— Ну смотри. Итак, отец мой был купцом, но удача в один день от него отвернулась. Он обанкротился. Корабли пришлось продать, магазины и склад тоже отошли в счет долга. Правда, особых изменений мы не заметили. Я всю свою жизнь провела за городом вместе с бабушкой. Подозреваю, что ничего бы и не узнала, не появись на горизонте некий адмирал, — вспоминать об этом не хотелось, неприятные то были воспоминания, — мне тогда как раз исполнилось шестнадцать. Был праздник по случаю моего дня рождения. Даже отец приехал. Тогда я считала, что это будет мой самый лучший день рождения.

Вириэль рядышком тихонько вздохнула. Любила наша эльфийка грустные истории.

— А вечером отец вызвал меня к себе. В кабинете уже находился тот человек. Забавно, но я даже имени его не помню. Зато на всю жизнь запомнила черные глаза и искусно вырезанную трость со стальным наконечником, — трость я помнила во всех деталях, потому что только на нее и смотрела во время разговора, — он был адмиралом. Высокий чин, титул в наличии и куча денег. Получив серьезное ранение, ушел на покой. Насколько я тогда поняла, захотел заняться торговлей. Средства у него были. Не было связей. У отца все было как раз наоборот.

— И он пришел к тебе свататься? — в ужасе выдохнула впечатлительная эльфийка.

— Виричка, ты с ума не сходи, ладно? За сына своего он меня сватал. Семейное дело и все такое. Надежнее партнерских отношений просто нет. А папа у меня тоже кое-какой титул имеет. Не безродные мы, что пришлось очень кстати.

— И что ты?

— А что я? Согласилась, конечно. У меня и выбора-то особого не было.

— Неужели жених настолько неприятный оказался? — сочувственно спросила Миранна.

Я покраснела и тихо призналась:

— Не знаю. Я его не видела никогда. Он как раз должен был приехать для знакомства, когда я из дома сбежала. Нервы сдали. Сначала думала в ведическую школу податься, но меня не взяли. Не тот уровень дара. Я тогда расстроилась очень, не знала, что делать, случайно на улице услышала, как кто-то про академию говорил. Не нашу, ту, что в столице. Дескать, там какой-то недомаг пол-академии разгромил. Сила из-под контроля вырвалась. Услышала — воодушивилась даже. Решила счастье попытать. Так тут и оказалась.

— Глупая ты, Сенья. А если жених твой — неплохой человек? Вдруг бы у вас все хорошо было?

— Вот выучусь, получу право самостоятельно своей жизнью распоряжаться, тогда и посмотрю на него.

— А о родителях ты подумала? Они же волнуются!

— Мирачка, ты из меня совсем дуру не делай. Я им почитай каждый месяц отписываюсь. Благо отследить мои письма с нашей-то почтовой системой не представляется никакой возможности.

— Так, может, ты Асу о женихе расскажешь? — предложила Вириэль, проникнувшаяся моей историей.

— Зачем?

— Чтобы оставил тебя в покое. Он своими выходками ставит тебя в неловкое положение. Вдруг до жениха твоего слухи дойдут и он не захочет тебя в жены брать, — поделилась она своими мыслями.

— Виричка, то есть я правильно тебя понимаю? Если бы у меня жениха не было, то Градэн вполне мог бы и дальше надо мной издеваться?! И ты бы была совсем не против?

Ответом мне было неловкое молчание. Вот такие вот замечательные у меня подруги.

Следующие несколько дней на занятия я пробиралась перебежками, опасаясь нарваться на чужих поклонниц и получить на орехи.

Быть зажатой в углу кучкой съехавших с катушек девиц казалось мне не самым лучшим способом умереть.

И тем сильнее было мое удивление, когда я оказалась зажатой в углу группой некромантов. Ну как группой? Четыре тощих парня, больше всего свеженьких оживленцев напоминающие, с кислыми рожами и четырьмя годами усердного труда за спиной.

Заловили меня в западном крыле после рунной магии, которая по определению заканчивается поздно, и тут же начали прессовать своей исключительной крутостью. Что особенно раздражало — молча.

Повжимавшись в холодную шероховатую стену пару минут, я поняла, что либо сама сейчас начну прояснять ситуацию, либо мы рискуем застрять в этой плохо освещенной и плохо отапливаемой части академии до завтрашнего утра, когда кто-нибудь из сонных преподавателей отправится в свой неуютный класс на нудную лекцию и спугнет этих молчунов.

— Мальчики, — начала я, дружелюбно улыбаясь, — а чего происходит? Признаться, я ожидала увидеть здесь кого-нибудь из девушек… — Стоявший слева от меня чуть нахмурился, и я поспешно заверила: — Я вас ни в коем случае не осуждаю. В наше просвещенное время любить можно кого угодно. И я даже не буду спрашивать, что вы нашли в Градэне, просто давайте сразу договоримся: волосы мы друг другу выдирать не будем и глаза выцарапывать тоже. Агась? Я честно готова уступить вам его без всех этих кардинальных мер. Правда-правда.

— Дура? — хмуро поинтересовался тот, что стоял справа и от стоящего слева отличался разве что только ростом. Пониже он был. Сантиметра на три, не больше.

— Умная, — заверила его я, уточнив, — и жить собираюсь долго, счастливо и со всеми конечностями. А Градэна можете себе забирать. Я вам даже спасибо скажу.

— Зачем нам Градэн? — искренне удивился тот, что стоял напротив меня.