Почти невероятное убийство - Чингиз Абдуллаев

— Да, в момент выстрелов Анна Фрост была уже мертва.Если помните, Рональд Моуэт — эксперт, дававший показания, подчеркнул, что унего вызывает недоумение тот факт, что пуля из «магнума» вызвала не совсемхарактерные разрывы кожи, словно дуло пистолета было обернуто носовым платком.Носового платка, конечно, не было. Был глушитель необычной формы, который,кстати, применяют в Латинской Америке. Он изготовляется японской фирмой,производящей пистолеты типа 57. Антонио Перес, надев глушитель на «магнум»,дважды выстрелил в Анну Фрост. Затем снял глушитель, положил его в карман, аоружие бросил на пол, включил заранее заготовленный магнитофон с выстрелами икриками и пошел в комнату к Деверсону и Асенову. Через несколько секундсработал магнитофон. Когда Эдстрем вбежал в комнату, там действительно никогоуже не было, а револьвер лежал на полу. Кстати, Эдстрем дал показания, что онне дымился, а никто из вас не обратил внимания на этот существенный факт. Пересвошел в комнату вслед за Деверсоном и Асеновым и, выключив магнитофон, досталкассету. Конечно, на это тоже никто не обратил внимания. В комнате стоялонесколько магнитофонов, и Перес мог воспользоваться любым. Но склонность ктехническим трюкам его погубила. Он записал женский крик, выстрел, еще одинкрик и снова выстрел. Понятно, что Антонио старался для тех, кто услышит, скриками он переборщил. Вот, собственно, и вся техника этого «почтиневероятного» убийства.

В комнате наступило молчание. Потрясенный Оруэлл покачалголовой, обращаясь к представителю ЦРУ:

— Наверно, нужно будет освободить мистера Эдстрема.

— Сначала мы проверим все факты и, если ониподтвердятся, арестуем Антонио Переса, — возразил сотрудник ЦРУ.

— У него дипломатический паспорт, — напомнил Оруэлл.

— С этим вопросом не будет проблем, — успокоил ихЭскобар, — у нас имеется достаточно данных, чтобы привлечь его к уголовнойответственности и в Боливии. Интерпол срочно направил своего сотрудника дляпроведения расследования на месте и координации действий с представителямиболивийской полиции.

Молчавший до сих пор заместитель генерального директоравстал и, подойдя к Рамону, протянул ему руку:

— Вы блестяще справились со своей задачей. Благодарювас, мистер Эскобар. Мне тем более приятно, что это я рекомендовал направитьвас на данное расследование. Вы еще раз доказали, что остаетесь одним из лучшихэкспертов.

— Надеюсь, что этот разговор пока останется втайне, — подчеркнуто холодно попросил сотрудник ЦРУ, направляясь к дверям.

— Разумеется, — наклонил голову Рамон.

— Поздравляю, — бросила, выходя, миссис Бенвилл и,внезапно обернувшись, добавила: — Вы очень опасный противник, мистер Эскобар.Как вы смогли запомнить все протоколы допросов? Вы же видели их всего один раз?

Рамон пожал плечами.

— Я и сам не знаю.

— Мистер Оруэлл, вы поедете с нами? — спросилзаместитель генерального директора и, не дожидаясь ответа, доба вил: — Нужнобудет утрясти все вопросы.

Когда за ушедшими закрылись двери, Рамон вдруг услышалобращенный к нему вопрос:

— И кто, по-твоему, это высокопоставленное лицо, из-закоторого убрали Поля Кастеллано?

— Министр труда Соединенных Штатов Донован, — чутьпомедлив, ответил Рамон Эскобар.

— Ты сошел с ума! — ужаснулся заместительгенерального директора.

— Да, более того, я убежден, что это по его приказусовершен налет на автомобиль ФБР, перевозивший дело Эдстрема. И по его приказуубрали Масселли, Фурино, Кастеллано, а затем Анну Фрост и Вальтера Вальрафа.Это по его приказу пытались убить Карла Эдстрема.

— Мы не имеем права оглашать эти данные.

— Я знаю. Но мы имеем право передать их в печать.Обычная утечка информации.

— Ты затеял опасную игру, парень. Смотри, как бы потомне пожалеть. Здесь все-таки Америка, а не Советский Союз.

Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Звонил личный«секретный» телефон, номер которого был известен очень немногим людям. Поправивочки, молодой человек, сидевший за столом, поднял трубку.

— Я слушаю, — сказал он, отодвигая левой рукойнесколько исписанных листков бумаги.

— Простите, господин министр, что беспокою вас, —услышал Донован хриплый голос и сразу насторожился: значит, действительнопроизошло нечто необычное.

— Говорите, — потребовал он, проверив включениеспециального устройства, исключавшего возможность прослушивания.

— Агентство национальной безопасности и Специальныйкомитет экспертов ООН заинтересовались гибелью Масселли и Кастеллано. Онисобираются распутывать эту версию до конца. Мы постараемся принять меры, но,боюсь, они будут недостаточно эффективны. Если вы…

— Я понял, — быстро сказал министр.

— И еще — самое главное. В комитете ООН это дело ведетсоветский специалист, высококвалифицированный эксперт. Вам, наверное, нужно этознать. Он здесь в качестве представителя ООН.

— Это очень важно. — Министр придвинул к себечистый лист бумаги и поставил восклицательный знак. — У вас все?

— Да, господин министр. До свидания.

Минут десять он просидел молча, стараясь сосредоточиться начистом листе бумаги. Затем решительно нажал кнопку селектора.

— Соедините меня с Пойндекстером[4]…Требовательно вспыхнул огонек селектора.

— Мистер Пойндекстер на проводе, сэр.

Министр быстро поднял трубку.

— Добрый день, господин Пойндекстер. Говорит Донован.

Только что назначенный помощник президента постаралсяпридать своему голосу возможно большую радость.

— Чему обязан вашим звонком, мистер Донован?

— Я смотрел сейчас смету на финансирование. Мне всевремя казалось, что мы тратим на ООН непомерно большие суммы. Эти различныекомитеты, отделы, специализированные учреждения. А расходы отражаются на нашихналогоплательщиках.

На том конце провода молчали. Адмирал не мог сообразить,куда клонит министр, и потому, верный своей тактике, предпочитал молчать.

— Мне кажется, что бюджет ООН непомерно увеличен, и ябуду вынужден доложить об этом господину президенту, — продолжал министр.

Адмирал по-прежнему хранил молчание.

— Мне кажется, — осторожно сказал Донован, —что наши позиции по данному вопросу должны совпадать. Это касается и нашейнациональной безопасности.