Адвокаты не попадают в рай - Ева Львова

— Уверяю вас, Гедеминасу Лацису Женя тоже звонила перед самой трагедией, назначала встречу от моего имени, — стукнул кулаком по столу Гауляйтер. — Я запросил распечатку звонков со своего номера и убедился в этом. Хорошо себе представляю, что подумает следователь, когда к нему попадёт такой же документ. Следующим шагом жадной девчонки будет попытка убить вашу клиентку. И снова она всё обставит так, вроде я устраняю свидетельницу. Но я тоже не промах! Вот и решил всё время быть у вас на виду, дабы исключить возможность возникновения подозрения о моем участии в преступлении. Вы же сможете подтвердить, что я не убивал сестру Мироевской?

Арзамасов говорил с таким напором, с такой убеждённостью в своей правоте, стараясь убедить в ней и меня, что я почувствовала: рядом со мной сейчас матёрый волк, способный на небывалое коварство. Ведь стоит мне поверить Гауляйтеру, что племянница готова из-за наследства убить десяток людей и свалить всё на дядю, и Жене придёт конец. А как бы я ни относилась к певичке, подставлять её под удар мне не хотелось.

Конечно, бывшему следаку ничего не стоило сначала договориться с сердечным другом повара Терещенко, чтобы Арслан рассказал мне историю о роли Евгении в гибели его возлюбленного, затем заявиться ко мне в дом с заявлением, мол, он вовсе не собирается устранять Любовь Сергеевну, и потребовать, чтобы я не спускала с него глаз, обеспечивая ему алиби. Сам же вступит в сговор с неведомым мне пока своим подельником, и старушку всё-таки прикончат. Вот тогда Евгении будет очень непросто выпутаться из сплетенной вокруг нее паутины. А потом, если девушку осудят, Гауляйтер, не сомневаюсь, найдёт способ наложить лапу на денежки её отца.

Кроме того, очень неубедительно выглядит причина, по которой Григорий Андреевич упёк хоккеиста в тюрьму. Мне не верится, что человек, просто ставивший машину на место соседа, взял да и признал себя виновным в серии жестоких убийств. Что-то тут не то, чего-то Арзамасов не договаривает.

Ох, как же мне сейчас не хватает Борьки! Обсудили бы с ним, как раньше, все имеющиеся факты и наверняка быстро бы пришли к верному выводу.

Подумав немного, я решила, что всё-таки нужно поставить Устиновича-младшего в известность о сложившейся ситуации. И, вполуха слушая Григория Андреевича, принялась набирать эсэмэску: «Боря, нам срочно нужно поговорить, это касается Жени. Позвони мне немедленно!!!» Я отправила сообщение несколько раз, но кудрявый друг безмолвствовал. Хотя чего я могла ожидать от Бориса, сыграв с ним сегодня злую шутку?

— Маленькая дрянь договорилась до того, — раздражённо продолжал Арзамасов, не обращая внимания на мои манипуляции со смартфоном, — что заявила, будто её отец и так меня облагодетельствовал — отдал мне свою квартиру в Москве, а также мастерскую. Но это наглая ложь! Да, жилплощадь, где Роман обитал с Зоей, брат переписал на меня. И я её продал, а деньги вложил в дело, купив паб на Поварской. Но мастерскую Роман отписал своему другу, художнику Васильеву. Но, в конце концов, какое Женьке дело до моих взаимоотношений с братом? Роман свободен распоряжаться собственными деньгами и имуществом так, как сочтёт нужным!

— Вы совершенно правы, Григорий Андреевич, — согласилась я, отодвигая опустевшую тарелку и поднимаясь из-за стола. — Ну что, поедем в укрытие?

— В какое укрытие? — обескураженно переспросил гость, сонно тараща глаза.

— В очень уютное и тихое. Честно говоря, я опасаюсь, что недоброжелатели могут неверно истолковать ваше проживание в моей квартире. А на даче в Снегирях вас никто не найдёт.

* * *

Про себя я решила: что бы ни задумал Арзамасов, лучше ему действительно находиться под моим контролем. Ситуация обострялась всё больше и больше.

Отмотав хронологию событий назад, я восстановила в памяти все незначительные на первый взгляд эпизоды, показавшиеся мне странными.

Началось всё с исчезновения сестры гражданки Кашевой и со скандала, который Любовь Сергеевна закатила в управлении полиции. Хотя нет, не так. С пропажи старушки Мироевской всё началось для меня, а для остальных участников этой истории гораздо раньше.

Итак… За сутки до своего исчезновения Надежда Сергеевна созвонилась с Григорием Арзамасовым и договорилась о встрече. Но Евгения завладела телефоном дядюшки и перезвонила старушке, перенеся рандеву на другое время и в другое место, а именно к магазину «Золотой скарабей» поздно ночью. Почти слепой женщине было всё равно, в какое время суток встречаться, она путалась во времени и ничего не видела ни днём, ни ночью. Однако бабулька из осторожности догадалась надеть пальто мужа. Но это ей не помогло. На Мироевскую было совершено нападение наркоманами, которых нанял повар Владимир, вступивший в союз против своего шефа Арзамасова с его племянницей Евгенией, исподволь накручивавшей парня. По-видимому, Ред Джейн решила избавиться от дядюшки любой ценой, пообщавшись с ним, послушав его рассуждения относительно предстоящих выборов и заподозрив в родственнике реального претендента на папино наследство.

Женя решила сыграть на опережение — начала планомерно подставлять Григория Андреевича. Услышав разговор дяди с Мироевской, она тут же придумала план, как кинуть на Арзамасова подозрение: страсть Гауляйтера к атрибутике Третьего рейха известна всем, поэтому надо всего лишь грамотно прикончить старушку. По замыслу Евгении, та должна была умереть во время продажи раритета якобы от руки Григория Андреевича. Но Мироевская по рассеянности забыла кольцо дома. Основную надежду Ред Джейн явно возлагает на мобильный телефон убитой, который следователи найдут у трупа и в коем найдутся звонки от дядюшки.

И тут девушку подстерегает неудача. Во-первых, наркоманы, вопреки договорённости, всего лишь похитили у Надежды Сергеевны сумочку, побоявшись пустить в ход нож. Кроме того, Мироевскую с сердечным приступом из-за стрессовой ситуации «Скорая помощь» увозит в больницу. О последнем Женя не знает, а потому наверняка считает возможность подставить дядю потерянной.

Но мы с Любовью Сергеевной приходим ей на помощь, расклеивая по округе объявления о вознаграждении, которое готовы выплатить за любую информацию относительно пропавшей старушки. И — какое везение! — указываем телефон адвокатской конторы. Вот тогда-то Евгения и просит своего подельника Терещенко позвонить по этому номеру и выяснить адрес бюро, а также навести справки, нет ли у нас подходящего адвоката мужского пола, которому она могла бы заморочить голову. Выбор повара падает на Бориса, и я замечаю чёрный «Джук» Володи, который преследует Борин «Форд». А буквально через пару дней — надо же, какое совпадение! — Устинов-младший становится свидетелем нападения подражателя инсулинового убийцы на прелестную певицу.

Теперь, заручившись союзником в лице Бориса, Евгения будет планомерно топить конкурента в борьбе за наследство, пытаясь вывести его из игры. И моя задача не допустить этого любыми способами. Так, во всяком случае, ситуация выглядит со стороны. Или кто-то очень хочет, чтобы она выглядела именно так.

* * *

В Снегирях, в доме бабушки и деда, я отвела Григорию Андреевичу гостевую спальню, предварительно заперев находящийся по соседству кабинет на ключ, ибо дед ужасно не любит, когда туда заходят посторонние. Уловив через щелку приоткрытой створки мерное сопение гостя, я на цыпочках прокралась наверх и улеглась в своей комнате. Перед сном решила почитать последний роман Акунина и не особенно удивилась, когда скрипнула дверь и на пороге появился Арзамасов. На нём были белые трусы, по лицу блуждала таинственная улыбка, а в руке поблёскивала ополовиненная бутылка коньяка. Коньяк хранился в кабинете деда, из чего я сделала вывод, что гость всё-таки сумел туда проникнуть.