Госпожа Сумасбродка - Фридрих Незнанский

– Ладно, дядь Кость, не сердись, но ты в самом деле отключился, уже когда приехали, и шел на автопилоте. Хоть как зонтик подаренный ломали – помнишь?

– Брось, – уже мрачно возразил Меркулов, – какой еще зонтик? Не было с нами никаких зонтиков! Дождя ж ведь тоже не было, так?

– Ну ладно, утром разберетесь с хозяином, – и Денис открыл сразу три бутылки «боржоми». – Давай, дядь Кость, а то сейчас проснутся «отцы» и заставят тебя дуть коньяк. До самого утра. Они, между прочим, именно так настроены.

– Нет уж, дудки! Не выйдет! Я домой поеду. Хотя… наверное, уже несколько поздновато?

– Домой вы не поедете, – строго сказал Денис. – Мы еще из МУРа звонили теть Леле и сказали, что забираем тебя с собой. Она просила только одно: много не наливать. И на всякий случай нитроглицерин держать под рукой.

– Она так сказала? – удивился Меркулов. – Странно… Чтоб Леля? Надо ей позвонить.

– Не надо, – Денис показал свои наручные часы: – вон, уже двенадцатый час, зачем будить? И еще она просила не разрешать вам вызывать служебную машину.

– Тоже верно… – Меркулов на минутку задумался и вдруг посмотрел на Гордеева. – Я не понял, в какой вопрос ты должен меня… изложить? О чем Саня сказал?

«Во, реакция!» – восхитилась «молодежь». Ничего не упускает!

– Да тут такое дело, – вздохнул Юрий и начал рассказывать свою историю по третьему разу…

Но во время рассказа из комнаты «выгреб» на кухню сам хозяин квартиры – помятый со сна и взъерошенный. Остатки некогда рыжих, а теперь уже пегих волос его торчали в разные стороны, он их машинально приглаживал широкой ладонью, но они не слушались. Вячеслав Иванович придвинул ногой себе стул, с презрительной гримасой уставился на «боржоми» и потянулся за водочной бутылкой. Но на полпути рука его как бы зависла.

– Племяш! В чем дело? Разве в доме коньяк закончился? Я тебя совершенно не понимаю.

– Слушаюсь, товарищ командир! – Денис удалился в комнаты, а Грязнов дотянулся-таки до водочной бутылки, поднес к носу, понюхал и передернулся. – Как вы это можете пить?! – И тут же добавил: – Как, говоришь, Юра, фамилия этого… Рогожин?

– Да, – удивился такому вниманию Гордеев.

– Ага… Я немного в курсе. Есть неясности, но работа вполне профессиональная. Извини, Юра, это я так, просто к слову. Слушайте, а где же Саня?… Турецкий! – закричал он, не дожидаясь ответа.

– Здесь я, – донеслось издалека. – Я все это уже слышал. Зря Юрка туда лезет.

– Это почему? – повернулся к двери Грязнов.

– Сейчас приду – скажу.

И Турецкий появился на кухне – одновременно с Денисом, который нес в руках по бутылке коньяку.

– Я так скажу, – заявил Александр Борисович. – Ты что же, Юра, собираешься судиться с госбезопасностью? Да с тобой же никто и разговаривать не станет.

– Ну почему? Есть же в конце концов закон, – возразил Гордеев.

– Закон-то он есть, – подтвердил Турецкий. – Но не для такого рода дел. Раз они старательно маскируют убийство под самоубийство, значит, в этом их интересе как раз и зарыта собака. И хрен они позволят тебе заниматься эксгумацией, понял?

– Фи, Александр! – поморщился Меркулов.

– Слушайте, ребята! – перебил всех Грязнов-старший. – А чего это мы на кухне-то устроились? У нас что, гостиной, что ли, нету? Денис! Я тебя совершенно не понимаю!

– Дядь Слав, мне накрыть – пять минут. А вы что же, всерьез пировать собираетесь? Или так, в легкую?

– Мы еще не знаем, что мы будем делать, но стол должен быть накрыт! Ты разве забыл порядок? Ты разве?…

Все, дядька начал «заводиться»! Денис засмеялся и ушел в гостиную.

– Так чего ты про собаку? – снова переключился на главную тему Вячеслав Иванович.

– Какую? – Турецкий вопросительно поднял брови.

– Которую надо экс…гумировать, – настаивал Грязнов.

– Ах, ты про эту?… Смотри, хороший коньяк… – он начал разглядывать этикетку на бутылке.

– Не отвлекайся!

– Костя, чего он ко мне пристал? Ну скажи ты этому нашему непонятливому, что без личной визы, к примеру, заместителя директора предприятия, которое именуется в просторечии Лубянкой, скажем, того же господина Коптева, благоволящего лично к тебе, ни фига наш талантливый адвокат не раскопает и никого, естественно, не защитит, зато неприятностей на свою умную башку наберет выше крыши.

– Это так, – солидно подтвердил Меркулов.

– Ну а раз так, надо либо все спускать на тормозах, либо придавать делу совершенно официальный характер. Совершенно! – он устремил вверх указательный палец. – Как говорит мой друг Грязнов.

– Я тебя понял, Саня, – так же солидно продолжил Меркулов. – Знаешь, за что я тебя всегда уважал?

– Очень интересно.

– За то, что ты умеешь правильно смотреть вперед. И заранее делать верные выводы. Я не хочу в данный момент высказываться более определенно, но мне представляется, что именно тебе, Саня, и придется в самое ближайшее время заняться этим делом. Я, конечно, встречусь и переговорю с Дмитрием Дмитриевичем – он имел в виду Коптева, с которым у него были действительно достаточно доверительные отношения. – И я почти уверен, что их Управление собственной безопасности, если оно уже занимается этим делом, передаст его нам. Но тут есть еще один момент… Хорошо, здесь все свои, поэтому сформулирую следующим образом: необходима консультация с одним нашим «другом». Понимаешь, Саня?

– В Чертаново, что ль?

– Вот именно. Поэтому давайте-ка, господа хорошие, поступим следующим образом. Я, где надо, посоветуюсь, подумаю. Мальчишки – я имею в виду Дениску с его орлами, – действуя совместно с Юрой, помогут и тебе, Саня.

– Ты меня что, уже женил? – изобразил изумление Турецкий.

– А ты, гляжу, не сильно и сопротивлялся… Нет, пока речь не о свадьбе, я думаю, каким образом при острой нужде мы сможем оплатить работу «Глории». Кстати, Вячеслав, ты тоже заранее подумай. У тебя ведь есть некие средства на проведение спецмероприятий.

– Дядь Кость, – вмешался Денис, – у нас с Юрой уже имеется договоренность, что наши действия будет оплачивать он из своего гонорара. Так что мы пока не жалуемся.

– Это хорошо, – согласился Меркулов, – но все равно надо иметь в виду. На случай непредвиденных обстоятельств. Вот так, друзья мои… Дениска, а ты чего здесь? Разве там уже все накрыто?

– Естественно! Прошу перейти к праздничному… ночному столу.

– Согласовано, – кивнул Меркулов, поднимаясь, и тут же указал пальцем на ящик с «боржоми»: – Но я пью отныне только это!

«Народ» недоверчиво захохотал, но, уходя с кухни, ящик тем не менее прихватили с собой.

В длинном коридоре из кухни в гостиную Турецкий придержал Меркулова за локоть.