Владыки Аспирона. В гостях у Тьмы - Артём Николаевич Мухин

что снилось.

Восхищала эта кроха.

Но как спастись смогла она?

Кто-то же ей там помог?

Что за удача ей дана?

Посмотрим, отпустил ли шок.

– Лика, можешь нам сказать,

Куда делись все в Кургане?

– Конг, ты можешь подождать,

Не делай больно её ране.

– Вила, сколько городов падёт,

Если мы чуть подождём,

Время против нас течёт,

И, чем раньше мы начнём,

Тем больше шансов на спасенье.

Девочка слегка кивнула,

Бледна была, как привиденье.

И в воспоминания нырнула:

– Мы с папой в эту ночь гуляли,

Крак на небе был большой,

Даже звёздочки сияли.

Папа был тогда не злой.

Он сказал, что надо спать,

И мы пошли уже домой,

Чтоб удобно ночевать.

Вдруг кто-то Крак закрыл рукой,

Люди стали очень злые.

Даже папа рассердился

От того, что все плохие.

Он за рубашку так схватился,

Что я даже подлетела.

Он сделал больно, я пищала,

Но обнять его сумела,

Я его не отпускала,

Я плакала, его просила,

Но он всё ещё был злым.

Я уже почти молила.

Он не был никогда таким.

Лика плакала навзрыд,

Вила сверлила меня взглядом,

Вызывая жуткий стыд,

Она стояла с крошкой рядом.

Дав бедняжке отдышаться,

Хотели слушать её снова,

И нам пришлось её дождаться,

Чтоб она была готова.

– У меня была игрушка,

Мы сделали её с отцом,

Деревянная лягушка

С очень длинным языком.

Она была в моей руке,

Я пнула ею папе в глаз

И, наверно, по щеке,

И она сломалась враз.

Я попросила починить,

И папа замер на чуть-чуть,

Он перестал меня душить,

Он дал мне воздуха вдохнуть.

Он поставил меня сразу,

Он плакал, плакал, как и я,

И сказал мне тихо фразу:

"Прости, родная, ты меня,

Твой голос, Лика, меня спас!

Я вспомнил, вырвался, сбежал,

Ты просто умница у нас".

И он меня к себе прижал.

Мы слышали, как люди дрались,

Нужно было убегать,

Мы не на шутку испугались,

Что нас могут отыскать.

Было всё ещё темно,

Но папа знал, куда идти.

Ему было всё равно:

Днём иль ночью нас вести.

И мы спрятались в тупик,

Ведь недалеко совсем

Услышали какой-то крик.

Это было слышно всем.

Он попросил меня молчать,

Чтобы дальше ни случилось.

Поспешил поцеловать.

Я помню, громко сердце билось.

Он крышку ящика закрыл.

Я слышала его шаги,

Как он тихо уходил,

Хоть чуть скрипели сапоги.

И всё, он больше не вернулся.

Лика всхлипнула опять.

Я с Вилой переглянулся.

Нужно снова было ждать.

Понятно, что отец увел

Опасность от своей дочушки.

Но как он разум свой обрёл

От слов о сломанной игрушке?

Видно, что любовь отца

Пробилась через черноту,

Соединив в одно сердца,

Обеспечив чистоту.

Её невинная душа

Сопротивлялась изначально.

Она жила ведь не греша

И была сильна ментально.

Она продолжила рассказ:

– Я лежала и ждала,

Боялась, не чесала глаз

И точно-точно не спала.

Потом страшилки начались:

Звук от тысяч деревяшек,

Что по улицам прошлись,

Словно грохот звонких чашек.

Дяди, тёти говорили

На незнакомых языках,

Совсем рядышком ходили.

Это просто страшный страх!

Я в щёлку видела скелетов!

Представляете? Живых!

И пару крупных силуэтов,

Ну… таких…больших-больших!

Целый день бродили тут,

А потом они пропали.

А вдруг они опять придут?

Может вы их испугали?

Теперь попробуй догони.

Мне бы папу отыскать…

И маму тоже… Где они?

Им надо столько рассказать.

Это было неизбежно.

И Вила всё понимала,

Обняла кроху очень нежно

И тихонько ей сказала:

– Их украли злые люди,

Мы их попробуем найти

И стараться очень будем,

Но нам совсем не по пути,

А одна ты пропадёшь.

Мы тебя с собой возьмём,

А ты позже их найдёшь.

Только сразу отдохнём.

Лика пару раз моргнула,

Переваривая это,

И цепко на меня взглянула,

Ища поддержки и совета.

– Я согласен с ней, прости.

Вила дело говорит,

Так что, крошка, не грусти,

Даже если тут болит, -

И я прижал кулак к груди.

– Я тоже потерял родных.

Наша встреча впереди.

Ищи спасение в других.

Она губки прикусила,

Нахмурив бровки так серьёзно,

Она выглядело мило,

Но сказала очень грозно:

– Я найду их, всех найду.

И кто родителей обидит,

Тоже ночью украду.

Кирт поможет, он всё видит!

Меня ничуть не удивило,

Что Кирта знают с малых лет.

Но вот что меня смутило:

Мифана что-то долго нет.

Я это обсудил с Вилой,

Она взглянула на Светило

И кивнула головой.

Это очень странно было.

И тут явился главный кот,

Махая радостно хвостами,

За собой ведя сирот.

Те крутили головами –

Ужасен Пепельный Курган.

Их было семеро ребят,

Миниатюрных горожан.

И у всех глаза блестят,

Видимо, от горьких слёз.

На лице застыла тень,

Перепуганных всерьёз,

Переживших ночь и день.

Все не старше лет шести:

Мальчишек двое, пять девчонок,

Они едва могли идти,

Так мало было в них силёнок.

Один и вовсе чуть хромал,

Едва ступая на ногу,

Видно было: он устал.

Я решил, что помогу,

Навстречу двинулся ему,

Но вызвал у детей испуг,

Неловко стало самому,

И я сказал им, что я друг.

Но, увидев Лику с нами,

Парнишка дал себе помочь.

Он повис на мне руками,

Чтоб ногу не пришлось волочь.

Всеми занялась Вила:

Она их быстро подлатала,

Старалась очень, как могла,

И что делать, она знала.

Я сделал вылазку опять,

Чтоб одежду раздобыть.

Долго не пришлось искать,

Замки сложнее было вскрыть.

Я набирал с собой еду,

Так как просто всё сгниёт.

Брал с собою, что найду,

Что-то сразу бросил в рот.

Мародерство не порок,

Если это пропадёт.

Отец мне дал такой урок:

Нужно думать наперёд.

Мифан привел ещё двоих,

Мальчишки в погребе засели.

Кэшри не нашли других.

И если эти не сумели,

Значит больше никого.

Ровно десять их спаслось,

Их охраняет божество,

Кирт какой-нибудь небось.

Царапин сколько, сколько шишек.

Хоть каждый из детей спасён,

У девчонок и мальчишек

Горький вид со всех сторон.

Я к ним уже почти привык,

Они сидели молчаливо

Плечом к плечу, совсем впритык,

Пялясь на котов пытливо.

Такую живность поискать.

Да и размер внушал опаску,

Боялись даже обсуждать

Это существо из сказки.

Самец опять ушёл в дозор,

Среди улиц растворился,

Исчезнув с виду, словно вор,

С серыми домами слился.

Насмотревшись на хвостатых,

Дети изучали нас,

Вполне обычных, скучноватых,

Тех, кто их, возможно, спас.

Вила готовила бинты

Из тряпок,