Когда сказать да - Лесли Мэримонт

Мелинда тяжело вздохнула.

– Брюс, ради Бога, давай прекратим этот разговор. Мне и так тошно.

– Хорошо. Но я все равно хочу знать о тебе все. Знать, что ты думаешь, что чувствуешь, чего хочешь. Ради этого я приехал в Майами. У нас есть о чем поговорить, и я не уеду, пока мы это не обсудим.

Его искренность могла бы растрогать Мелинду, но с сегодняшнего вечера она перестала верить мужчинам. Все эти милые беседы лишь один из множества способов добиться цели. А его цель – переспать с ней еще раз.

Интересно, что же ему так понравилось, раз он готов на все, лишь бы снова затащить ее в постель? Как будто она первая девчонка в его жизни.

А может, в каком-то смысле и первая. Ведь недаром он заявил, что с нею чувствовал себя так, будто занимается любовью с девственницей. Возможно, именно ее невинность, незащищенность, неопытность пришлись ему по душе.

Поэтому он и сказал, что она какая-то особенная. И ему хочется показать ей всякие эротические штуки, о которых она и понятия не имеет.

А что? Почему бы и нет? Ей представилась сегодняшняя сцена в ванной. Только не между Роем и Эйприл. А между нею и Брюсом. Оба они обнаженные. Он вцепился в ее волосы, опустил глаза и смотрит на нее, ожидая, когда она доставит ему наслаждение.

Мелинда едва не вскрикнула.

– Лин?

– Что?

– Литтл-Рок. Видишь указатель? Теперь куда?

Куда же теперь? Она отогнала от себя дурные мысли и сказала Брюсу, куда ехать.

Их ферма находилась в пригороде Литгл-Рока.

Некогда просторный дом теперь покосился и больше напоминал сарай. На заднем дворе располагался загон для скота. Последний раз Мелинда была здесь почти год назад. С тех пор ничто не изменилось.

А когда была жива ее мать, все было совсем иначе. Любой, кто проезжал мимо, сказал бы, что в доме есть настоящая хозяйка. Люси, экономка отца, выбивалась из сил, получала от него нагоняи за то, что посадила цветы или решила покрасить забор, но даже ей не удавалось вернуть ферме Билла Вейли прежний уютный, домашний вид.

Было уже четыре, когда Брюс припарковал машину у старого забора. Не успел он заглушить двигатель, как распахнулась дверь, послышались торопливые шаги. Заскрипела калитка, и к ним вылетела Люси в сопровождении большого желтого пса.

– Лин! – завопила она.

Только в этот момент Мелинда поняла, что любит ее не меньше, чем отца. И впрямь: сколько она для него сделала! И для нее.

– Привет, Люси, – сказала она с искренней теплотой.

Две женщины обнялись.

– Как тебе идет это розовое платье! – сказала Люси. Она знала толк в одежде.

– Ты мне льстишь.

– Да что ты! Как нехорошо получилось. Тебе с Роем пришлось из-за меня прервать вечеринку. Значит, ты не поехала на автобусе?

– Да, на автобус мы опоздали, – начала объяснять Мелинда, – но, Люси, послушай, дело в том, что со мной не…

Люси, не слушая ее, направилась к машине и наклонилась к двери водителя.

– Привет, Рой!

Только никакого Роя в машине не было.

Люси выпрямилась и, моргая, посмотрела на Мелинду.

– Люси, познакомься, это Брюс, – представила она своего спутника. – Брюс, это Люсиль. Можно он будет называть тебя Люси?

Люси медленно кивнула, пытаясь прийти в себя.

Брюс решил, что настала пора выйти из машины.

– Здравствуйте, Люси, – сказал он, опираясь на дверцу. – Давно хотел с вами увидеться.

И, чтобы вы не подумали ничего такого, мы с Мелиндой просто друзья.

– Ага, – рассмеялась Люси, – так я и поверила! – К ней явно вернулось самообладание. А куда делся Рой?

– Какой Рой? – спросила Мелинда, прикинувшись невинной девочкой.

– А, понятно. Значит, все уже в прошлом.

Что же он натворил? Не захотел посадить тебя в автобус?

– Я и не просила его об этом. Между нами все кончено.

– Ну, – философски подытожила Люси, такова жизнь. От любви до ненависти… Кстати, мне этот Рой никогда не нравился.

Мелинда в изумлении вытаращилась на нее.

– Как это? Ты же говорила?..

– Ну мало ли что я там говорила! Он, конечно, очаровашка, только в нем нет искренности, что ли. Все это внешний блеск.

– Ну-ка, ну-ка, – оживился Брюс, – скажите это ей еще раз!

– Чья бы корова мычала! – Мелинда смерила его презрительным взглядом. – Прости, Люси.

Ты же знаешь, не поссоришься – не помиришься. А как там папа?

– Вроде ничего. Узнал, что ты приезжаешь, и даже выпил таблетки.

– Что говорят врачи?

– Жить будет. И, честно говоря, вряд ли твой приезд ускорит его выздоровление. Но я не для этого просила тебя приехать.

– А для чего же? – Мелинда испугалась. Что еще произошло?

– Мне хотелось бы, – начала Люси, – чтобы ты поговорила с Биллом по душам. Он привязался к ферме, но в последнее время возраст и здоровье уже не позволяют ему заниматься хозяйством, как раньше. Да и денег на это не хватает. Те сбережения, которые у него были, он уже успел потратить. А найти деньги где-то еще тоже проблема.

– Ты клонишь к тому, что…

– Да. Как ты считаешь, возможно, следует продать ферму? Я вот что тебе скажу. Твой старик вроде сам не прочь ее продать. Он понимает, что все радости от нее уже позади, остались одни заботы. Но ему кажется, что ты привязана к этому месту. Как-никак, здесь жила твоя мать, многое в доме сделано ее руками. И если ты…

– Понятно.

Если бы папа знал правду!.. Матери Мелинды никогда не нравилась ферма. Она жила здесь и ухаживала за домом только потому, что любила мужа и дочь. Поэтому-то она сажала все эти цветы, которые словно чувствовали ее заботу и тепло и тянулись к ней.

Но мать умерла. Цветы растут, но уже не те и не так, а дом ветшает и вот-вот развалится.

Нет, без матери для Мелинды ферма уже не та и она не будет по ней скучать.

– Я поговорю с ним, – пообещала она. – Может, удастся его убедить.

– Так и знала, что могу на тебя рассчитывать. Наша Мелинда просто прелесть, правда? – обратилась она к Брюсу.

– Несомненно, – ответил он.

Как показалось Мелинде, с долей сарказма.

Ей вдруг пришла в голову страшная мысль.

Что, если отец задумает переехать к ней в Майами? Вот уж начнется тогда веселая жизнь!

– Но где, – спросила она Люси, – он будет жить, если мы продадим ферму?