Притворщик-2, или Сага о «болванах» - Александр Шувалов

— Уже забыл, что еще?

— Пока все.

— А что такой злой?

— Ты понимаешь, — он присел за стол, полез в шкафчик за бутылкой, — будешь?

— Чуть позже.

— Хотел я, Женя, перетащить сюда одного хорошего мужика, мы с ним еще в Англии работали. Сидит сейчас в Москве за штатом, дурью мается.

— Ну?

— Ну и ну. Отправил я в Центр бумагу, так, мол, и так, прошу вернуть на Родину ввиду полной непригодности для работы одного сотрудника, все равно толку от него абсолютно никакого.

— Этого бизнесмена, Костю?

— Ну да, — он вздохнул и налил, — точно не будешь?

— Точно.

— Ну и хрен с тобой, — он опрокинул емкость в себя, — а для повышения эффективности работы, вместо этого бездельника прошу прислать подполковника Гребенкина, толкового работника и опытного профессионала. Сегодня прислали ответ.

— Дальше можно не рассказывать. Послушай, а почему ты не сплавишь кого-нибудь из молодых?

— Жалко, да и потом они все-таки стараются…

— Тебе видней… — молодые действительно старались вовсю, один не вылезал из кинотеатра с порнофильмами, совершенствуя там разговорный язык. Второй в это же самое время во всех позах окучивал жену первого.

— Вот и получается, — он опять налил. — Что торчу я здесь как забытая в жопе клизма… — поднял стакан на уровень глаз.

— Отставить, — тихо сказал я.

— Что?

— Отставить, сказал. Прекращай выть, соберись и слушай меня внимательно…

Местная ветчина известна по всему миру тем, что раздобыть ее здесь не намного проще, чем, скажем, в Израиле, всю подчистую отправляют в Америку. Я соорудил мощный бутерброд, осмотрел со всех сторон и принялся за дело. Дениса ветчина совсем не привлекала и, вообще, этим вечером он выглядел не слишком товарно.

— Что не ешь?

— Сыт.

— Понятно, а то я грешным делом решил, что вера не позволяет.

— В смысле?

— Ну, может, ты у нас мусульманин или иудей, и те, и другие свинину как-то не очень.

— Я просто не хочу есть.

— Почему?

— Наелся.

— Понятно, а мешки под глазами у тебя от здорового питания и усердной службы? Я тебя чем послал заниматься?

— Следить.

— А ты что делал?

— Я с него глаз не спускал, только, а он всю неделю шлялся по кабакам.

— И ты, значит, следом?

— Ну да.

— А в кабаках он, как я понимаю, заливал за галстук?

— Да он вообще пьет как лошадь.

— Ну и ты за компанию? — он засмущался. — А по бабам тоже шлялся исключительно в интересах конспирации и достоверности?

— Не было такого! — искренне возмутился Денис. Немного слишком искренне. Вскочил на ноги и встал передо мной как царевич Алексей на допросе у папы Пети.

— Не ори, — сурово молвил я. — Сядь и успокойся. Отвечай на вопросы.

— Спрашивайте.

— Контакты были?

— Только с бабами.

— Какими бабами?

— Разными. Он их менял постоянно, — Денис вздохнул.

— Не завидуй. Бабы-то хоть ничего были?

— Разные, — он хмыкнул. — Он к вечеру так нажирался, что некрасивых не оставалось. Один раз вообще такую зацепил, хоть стой, хоть падай. Представляю, каково ему было на утро, — нахмурился, — если честно, я вообще не понимаю, к чему вся эта комедия со слежкой.

— Это не комедия, Денис, — я посуровел, — вообще-то я не обязан тебя информировать, но так и быть… — понизил голос, — в резидентуре завелся крот.

— А к нам это каким боком?

— Ты хоть сам понял, что только что сказал? Он же, сука, что услышит, тут же сливает. Ты, что, хочешь — едва не сказал: «Гнить в шкафу» — Исчезнуть с концами, как твой друг?

— Извините.

— Проехали, — я достал очередное фото, — отсыпайся, приходи в себя. Завтра поутру приклеишься вот к этому красавцу, — протянул фото, — и пару дней за ним походишь.

Денис внимательно изучил фото и спрятал в карман.

— Дохляк какой-то, — презрительно заявил он.

— Может и дохляк, только ты с ним поосторожней, — я налил себе чаю и сделал лицо суровым, — у парня за плечами три года оперативной работы, да и в академии он не балду гонял, как некоторые, а драл жопу. Расслабишься, сразу срубит. Понял?

— Понял. Вы думаете, это он?

— Если честно, грешу на другого, но и этого проверить очень даже не помешает.

— Если это он, то что он, по-вашему, будет делать?

— Встречаться.

— А телефон зачем?

— Любой телефон засекается на раз-два и, вообще, чем реже пользуешься всякой техникой, тем меньше шансов спалиться. Усеки на будущее.

— Усек. Ну, я пошел.

— Иди, — заботливо проговорил я, — отдыхай.

Запер за ним дверь и сам засобирался ко сну. Не мешало набраться сил, впереди меня ожидал интересный день. Помните китайскую поговорку о черной кошке в темной комнате? Так вот, комната оказалась не такой уж и темной и кошка уж точно в ней была.

Ранним утром я вышел из номера, удачно разминулся с симпатичной светловолосой горничной, толкающей перед собой тележку с бельем, и… Все, больше ничего не помню. Последнее, что я услышал, было легкое потрескивание, напоминающее звук электрошокера. Наверное, это он и был, я отключился раньше, чем упал на ковер в коридоре.

То же время. Москва.

Хозяин кабинета явно пребывал в прекрасном настроении. Такое у любого государственного служащего, независимо от занимаемого поста, появляется после вызова «на ковер» к руководству, в случае, если руководство при этом не топает ножками и не брызгает слюной, а, напротив, скажет что-нибудь ласковое и милостиво почешет подчиненного за ушком. Это окрыляет.

— Что скажете, Павел Константинович? — хозяин кабинета обворожительно улыбнулся подчиненному и заботливо пододвинул пепельницу… — Можете курить.

— Спасибо, Всеволод Дмитриевич, — достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Вообще-то, он всегда запросто курил в кабинете собственного бывшего подчиненного. — Пока все идет согласно плану.

— А этот твой, как его? — щелкнул пальцами, столько, дескать, народу на руководстве, всех не упомнишь.

— Скоморох, — как по нотам подыграл подчиненный.

— Точно, Скоморох, — широко улыбнулся. — Лихой он, оказывается, парень.