Делу конец - сроку начало - Евгений Сухов

— Да что ты меня все генерал-полковником-то кличешь? Будь попроще, я для тебя Антон Игоревич. Усек?

— Так точно, Антон Игоревич!

В свое время генерал был крепкий оперативник, об этом знали все, и когда он прибывал на место преступления, в нем мгновенно пробуждался охотничий азарт, какой можно наблюдать у породистого рысака, состарившегося на беговых дорожках. И силы вроде уже не те, и усталость накопилась немалая, но стоит ступить на зеленую траву ипподрома, и как прежде начинает бурлить кровь, а копыта невольно от нарастающего возбуждения барабанят по гулкой земле.

Глаза у генерала Прохорова загорелись почти сатанинским блеском. Он подошел к стене, ковырнул ногтем пулевую отметину и сдержанно заметил:

— А пальба здесь была нешуточная. Все стены, от пола до потолка, в пулевых отметинах. Гильзы нашли?

— Никак нет, товарищ генерал. Обыскали все, вскрыли даже полы, думали, может быть, туда что-нибудь закатилось, но ничего не нашли.

Начальник управления повернулся к полковнику Крылову, который, несмотря на свой немалый рост, оставался почти невидимым, и четко произнес:

— Не расслабляться. Нажимать дальше и докладывать мне по-прежнему каждый час, как продвигается дело.

Ни с кем не прощаясь, генерал-полковник заторопился к выходу.

Майор Шевцов с интересом разглядывал Корикова.

При первой встрече это не удалось, мешала граната, которой тот размахивал, как веником. Сейчас перед ним сидел спокойный и даже флегматичный мужчина. Трудно было поверить, что еще вчера он представлялся ему сгустком энергии, способным легким прикосновением сокрушить каменную стену. Возможно, в тот момент так оно и было.

Безусловно, Кориков был сильный человек и абсолютно не опасался ни следака, таращившегося на него с нескрываемым любопытством, ни предстоящего допроса. Похоже, его не беспокоила и собственная судьба, а к своему пребыванию в кутузке он относился философски: ничего страшного не случилось — отсижу положенное да и выйду.

Прежде чем вызвать к себе в кабинет Корикова, Шевцов досконально изучил его досье, навел о нем справки. Сотрудники его фирмы, состоящие в основном из бывших милиционеров, действительно занимались охраной объектов, причем на очень высоком уровне. Кроме этого, они специализировались на том, что добывали информацию, и, как утверждали знающие люди, перед Кориковым распахивались любые двери, а ключи от самых неприступных сейфов у него как будто бы висели на шее. Еще Кориков имел неплохие связи в преступном мире, кое-кто из законных воров были его личными друзьями, и, как следовало из оперативных сводок, он весьма комфортно чувствовал себя на всевозможных преступных сборищах. Поговаривали, что его фирма доставляла грев в одну из подмосковных колоний.

Максим Егорович Кориков не боялся ничего, это нужно было признать. Не страшила его и зона. Как только господин Кориков попадет за решетку, так мгновенно окажется под опекой влиятельных блатных.

— Ну, чего пялишься, майор? — без всякого раздражения поинтересовался бывший директор фирмы. — Я не красная девица. Или ты того?.. Ну, чего улыбаешься, в ментуре тоже всякие людишки встречаются, приходилось мне знавать подобных. Может, лучше сигаретой угостишь, а то в камере у нас с этим напряг. Сунули в какую-то лунявую хату: ни дороги нет на волю и переговорить не с кем.

Шевцов достал пачку сигарет и положил перед Кориковым:

— Кури.

Лениво, как если бы он выкуривал по четыре пачки в день, Максим достал одну сигарету и старательно большим и указательным пальцами размял слежавшийся табак. Сдул с ладони просыпавшиеся желтые соринки и сунул сигаретку в уголок рта.

— Бери всю пачку, — великодушно предложил Шевцов. — Тебе еще понадобится, да и нужно хорошие отношения с сокамерниками устанавливать. На общак дашь несколько штук.

Кориков невесело хмыкнул:

— Это всегда подозрительно, когда мент об арестантах печется. — Но пачку взял и небрежно положил ее в карман. — У меня и так все в порядке. Я там за своего прохожу, если что, меня братва и поддержит, и согреет. А вот если бы ты попал, то тебе несладко пришлось бы. Ну да ладно, — щелкнул он зажигалкой, — за курево спасибо. Буду в камере дымить и тебя вспоминать. Кстати, надолго меня заперли? — невинно поинтересовался он и выпустил в сторону серую струйку дыма.

Майор невольно улыбнулся:

— А ты, я вижу, полон оптимизма, Максим Егорович. За тобой такие серьезные дела значатся, а ты думаешь, что тебя на пятнадцать суток задержали. Наш отдел мелкими хулиганствами не занимается.

— Мне уже говорили об этом.

— Чтобы наша беседа стала доверительной, сначала поговорим о пустяках. — Шевцов сделал небольшую паузу и положил ладонь на папку, лежащую на столе. — Мы знаем, что твоя контора дает «крышу» многим фирмам, в послужном списке значатся даже заводы.

— Ах, это! — небрежно махнул рукой Максим Егорович. — Право, пустяки, — легким щелчком он стряхнул пепел на пол, — скорее всего я занимался благотворительностью. Это куда дешевле милицейских «крыш», насколько мне известно, вы берете уж больно много. А потом, если вы надумаете привлечь меня по такому обвинению, то оно просто не дойдет до суда, рассыплется. Вряд ли кто захочет отказаться от моего покровительства, а тем более свидетельствовать против меня. Что там у вас еще?

— Хранение оружия, взрывчатых веществ, в наше время это очень серьезная статья…

— Но у меня имеются соответствующие разрешения, вам нужно только повнимательнее прочитать все мои бумаги, — не сильно волнуясь, почти перебил Кориков. Держался он на редкость уверенно, будто вместо следственного изолятора его должны препроводить в один из шикарных московских ресторанов. — Все-таки мы охранная фирма и постоянно должны поддерживать свой тонус. Вот вы же тренируетесь в тире?.. Так почему нам не поступать таким же образом, тем более что к нам обращаются влиятельные и состоятельные люди. Кстати, их имена, фамилии занесены в журналы, можете проверить. И они оставались нашей службой весьма довольны.

Майор Шевцов согласно кивнул:

— Да, мы ознакомились с этими данными. Список действительно впечатляет. Со временем мы проведем беседы и с ними, но сегодня меня больше интересуете вы. Ладно, опустим сейчас подобные мелочи, давайте поговорим о главном. Как вы объясните, что в вашем помещении имеются следы от пуль и много следов крови. Ее пролилось столько, что следы подтеков видны даже в подвале.

— Все очень просто, майор, — голос Максима Егоровича звучал без интонаций, словно происходившее не имело к нему никакого отношения. — Люблю порой почудить, знаешь ли, — откинулся он на спинку стула. — Как-то велел своим ребятам привезти со свинофермы пару десятков поросят, а потом от нечего делать стал расстреливать их из пистолетов. Они визжат, а ребятам радость. А потом месяц одними шашлыками питались.

— Интересно очень!