Палочка для Рой - ShayneT

трата сил, разве что вы пытаетесь донести какое-то послание, — отозвалась Тейлор. Выглядела она задумчивой. — Террóр — это единственный способ, которым он может сохранять верность своих людей?

― Нет, — ответил Северус. — Хотя ваше присутствие и правда сделало самых низших членов более осторожными насчет вызывания неудовольствия своих начальников.

― Что? А, «Тéррор»? Да, ясно. Так в чём там дело?

― Стало... модным рекомендовать тех, кто плохо справляется, на следующую миссию против вас. Тёмный Лорд разрешает такое, потому что пока рядовые грызутся друг с другом, они не выступят против него.

― Мне всегда было любопытно, почему кто-нибудь не выстрелит ему просто в спину, а затем большинство из вас могло бы делать вид, что он всё ещё жив. Вы легко могли бы использовать это как оправдание для грабежа домов ваших врагов, а затем скрываться.

― Если бы стало известно, что Тёмный Лорд умер навсегда, то организация, скорее всего, распалась бы на фракции.

Тейлор кивнула понимающе.

― Я видела такое раньше. Вы когда-нибудь задумывались над тем, чтобы возглавить партию, реформирующую Пожирателей Смерти? Я имею в виду, когда убью вашего босса.

― Что?

― Вы можете создать более добрую, мягкую организацию Пожирателей Смерти, которые не будут делать ничего, только сидеть в своих креслах-качалках и бормотать свои расистские штучки, пока более юное поколение будет выходить в мир и менять порядок вещей.

― И вы позволите такой организации существовать?

― Пока там не будет никого, кто напрямую вредит мне. Может, даже и тех, кто сражался со мной, в зависимости от того, что они натворили. Зависит от того, поверю ли я в то, что они притворялись или нет. Мне ненавистна мысль о том, что год спустя, когда я буду обедать в Хогсмиде, мне придётся забрызгивать стены кровью.

Если Северус был прав, то это будет не первый раз. Он не знал, как она убила целую группу Пожирателей Смерти и затем изобретательно украсила весь посёлок. Он не знал, хочет ли это знать.

― Уверен, что вы быстро поверите всем, — сказал он.

― Потому я и хочу как можно скорее научиться Легиллименции, — ответила Тейлор. — Иначе, мне, возможно, придётся действовать на упреждение.

Она что, угрожала убить всех его старых знакомых, если он не обучит её?

― Это будет агрессивная самооборона, — продолжила она.

― Сомневаюсь, что Министерство с этим согласится, — сухо ответил Северус. — И хоть я не сомневаюсь, что вы успешно сбежите из Азкабана, они могут решить, что умнее будет просто подвергнуть вас Поцелую, из-за той опасности, которую вы представляете.

― Я обдумываю способы справиться с дементорами, — заметила Тейлор.

Тем не менее, продолжать она не стала, так что, должно быть, предупреждение Северуса до неё дошло.

― Вы готовы?

Она кивнула.

Северус вскинул палочку и направил на неё.

В её разум всегда было сложно проникнуть. Конечно, каждый разум отличается от других, но практически все они имеют много общего. Её разум был более чужеродным, чем даже разум домового эльфа.

Это было как смотреть в калейдоскоп — перемешанные обрывки и кусочки изображений, из которых лишь небольшие обрывки имели смысл. Если бы она смогла контролировать и улучшить эту способность, то у неё получился бы эффективный окклюментный щит.

Даже сейчас ему потребовалось больше времени, чем хотелось бы, чтобы проскользнуть через этот бесконечно меняющийся лабиринт, составляющий её защиту.

Мгновение спустя он оказался внутри. Это было не свежее воспоминание, но ему не хватало контроля, чтобы сделать нечто большее, чем просто схватить то, до чего мог дотянуться.

― И позвонки шеи соединим со... спиной. И спина соединяется с... костью ноги.

Ребенок со светлыми волосами склонялся над телом, лежащим на столе. Она вскрыла тело и делала что-то при помощи скальпеля. Северусу потребовалось мгновение, чтобы осознать — тело на столе было живым. Во вскрытой грудной клетке виднелись всё ещё работающие лёгкие и всё ещё бьющееся сердце.

Неужели это Тейлор в её прежнем теле пытает какого-то невинного человека?

Через массивные двери холодильника Северус видел то, что некогда было чернокожим подростком, раскинутым в стороны, как тела в Хогсмиде. Его лицо было искажено агонией, и каким-то, невозможным образом, он всё ещё был жив.

― Просыпайся, Тейлор, — ласково сказала девочка со скальпелем. — Я не хочу, чтобы ты всё пропустила.

Веки девушки на столе дрогнули и открылись, но она ничего не сказала. Она носила странного рода маску с очками, достаточно большую, чтобы Северус не мог толком рассмотреть её лица.

Вот это — Тейлор?

Прежде чем он успел рассмотреть что-то ещё, он ощутил, как его уносит прочь, засасывает водоворотом её разума.

Он вдруг обнаружил, что задыхается, оказавшись в таком насыщенном воспоминании о вони, что он ощущал её в собственной глотке. Он едва мог дышать.

Они находились в темноте, запертые внутри металлической коробки, вызывающей клаустрофобию. Кто-то засунул Тейлор в гроб? По всему её телу ползали насекомые; она пыталась бороться.

Снаружи он слышал женские дразнящие голоса:

― Никто не придёт, Тейлор, — низким голосом сказала девушка с другой стороны двери. — Ты умрёшь здесь, и никому не будет до этого дела. Они все слышали твои крики, но даже учителя не защитят тебя. Оставайся там вместе с остальными отходами.

Он услышал смех нескольких девушек, уходящих прочь.

Тейлор кричала, всхлипывала и била по двери, но точно как сказала другая девушка, никто не пришёл.

Это напомнило ему о его собственном опыте с Джеймсом Поттером. В Хогвартсе он видел все разновидности травли, и, тем не менее, никогда не пытался остановить их, несмотря на собственный опыт, показывающий, насколько болезненной может быть травля.

Почему он никогда ничего не предпринимал?

Он набрасывался на учеников, но не на тех, которые каждый год мучили своих одноклассников.

Он попытался вытянуть себя из воспоминания, но обнаружил, что в ловушке, давится и задыхается от запаха рвоты и гниющих отходов тела. Было трудно сделать вдох, и он заметил момент, в котором Тейлор поддалась панике.

Эта девушка была моложе той, что лежала на столе. Лежавшая на столе была испугана, но терпелива, даже с учётом той боли, которую испытывала.