Второй шанс для двоих - Игорь Гребенчиков

Яна Брейгеля «Орфей в Аду». И я в центре всего этого безумия. А потом раздается какой-то потусторонний и особенно громкий щелчок, и я просыпаюсь. Хлопаю глазами, пытаясь проморгаться.

«Ну и дела», — успеваю удивиться я, пока сон не выветривается из головы, оставляя в памяти лишь смутные образы. Да и те уже успели спутаться между собой, так что мои ночные мультики если и имели изначально какую-то логику в повествовании, то теперь она была утеряна безвозвратно.

Тело казалось затекшим и неповоротливым со сна. Вставать с кровати уж очень не хотелось. Но и просто лежать до талого тоже не казалось хорошей идеей. Чувствовал я себя относительно хорошо, видимо, напиток Совы еще действовал. Ну и зачем тогда лежать, плесенью покрываться?

За дверью изолятора послышались голоса. Один принадлежал Виоле, второй, если я ничего не перепутал спросонок, Панамке. Принесла нелегкая в такую-то рань. Сейчас же практически вчера еще, судя по освещению за окном, чего вот не спится?

Разговаривали девушки громко, хоть и не сказать, что ругались. Спорили, думается. И я, похоже, догадывался, чем, в теории, может быть предмет спора. Но убедиться все равно надо. Заодно лишний повод поднять свой зад с кровати.

Нащупал на прикроватной тумбочке очки. Только сейчас смог как следует оценить все нанесенные им повреждения. Вердикт был не самым утешительным — мостик треснул, так что одно неаккуратное движение, и будут у меня два монокля, один носоупор пропал, а один из шарниров, соединяющих дужку и раму, капитально расшатался. И каким неведомым образом линзы уцелели — тайна сия велика есть.

«Ладно, мостик скотчем или изолентой обмотаю, пофиг, остальное не так уж и критично в моей ситуации», — попытался я успокоить сам себя.

Стараясь не шуметь, подкрался к двери изолятора. По счастью, она и так была немного приоткрыта, так что мне оставалось только лишь высунуть ухо.

— Оль, я просто хочу, чтобы ты, да и весь ваш вожатский коллектив, сделали все правильно, — произнесла Виола с выдохом, словно уже ни на что и не надеясь. — Не хватало еще, чтобы случилось, как в ту смену, помнишь, когда одна пионерка якобы угрозами чуть не довела другую до суицида. Не очень приятная-то история была, согласись. Бог с ним, что лагерь могли закрыть, я глаза той девочки до сих пор забыть не могу.

— Я тоже, — приглушенно ответила Ольга. Блин, как обычно, самое интересное остается где-то за кадром. — Увы, я никак не смогу повлиять на Кольцова, чтобы он не докладывал о произошедшем Никанору Ивановичу. Он все равно расскажет, а так еще и меня подставит запросто. Лучше от этого никому не станет. Поэтому я и хочу во всем разобраться. Сама, без всяких сломанных телефонов.

— Вряд ли Максим тебе так беспрекословно доверится, — Виола в этот момент как будто даже хмыкнула. Не смогла удержаться от ноток скептицизма. И у нее для этого были все основания, на самом-то деле.

— А у него выбора нет, — ровно ответила на этот выпад Ольга. Интересно, почему это? — Речь ведь не только о нем сейчас, но и о Двачевской тоже. Она вчера не меньше него отличилась. Ох, Вилка… — я разглядел, как вожатая обессиленно упала на кушетку. — Вот почему, почему всегда, когда какие-то пионеры друг в друга влюбляются, происходит что-то такое? И, как назло, этими двумя в этот раз оказались именно Жеглов с Двачевской! С обычными-то ребятами проблем не оберешься, а уж с этой парочкой…

Я бы попробовал подобрать слова, чтобы описать, насколько я сейчас польщен, но в данный момент это все же не было настолько необходимым, поэтому обошелся простой ухмылкой.

— Я удивлена, что ты говоришь об этом так, будто только что сделала какое-то открытие, — хмыкает медсестра. — Подростковая любовь это же всегда было синонимом хаоса. Чистое и ничем не прикрытое безумие. Молодые люди пойдут на все, лишь бы быть друг с другом. И, к сожалению, иногда это очень необдуманные и порой даже жестокие вещи. Это я вообще к чему — не до конца знаю, что такого натворили мой помощник со своей рыжей красавицей, но уверена, что, если взглянуть чисто с человеческой точки зрения, ничего страшного там нет.

— Кроме откровенного нарушения дисциплины, тайного содержания на территории лагеря потенциально опасного животного и хамского отношения к вожатому, — покачала головой Ольга. — Это еще повезло, что сегодня День Нептуна и Никанору Ивановичу, мягко говоря, не до жалоб Кольцова. А вот завтра… Еще и родительский день как раз… Опять… Боюсь представить, что будет, особенно, если еще и Любовь Марковна пожалует.

А это еще что за персонаж? Судя по невольно проскочившему пренебрежению в словах Панамки — как минимум, не особо приятный. И как-то связанный с Алисой.

— Да уж, почти прямо как в том году… Ладно, будем надеяться, что у нее найдутся дела поважнее, — даже Виолу передернуло. Видать, и вправду скверная баба. Панамка ничего не ответила, но я прямо-таки чувствовал ее смятение. — Пионер, хватит там уши греть!

Да как? Я же тише мыши был!

— Виола, это нечестно, — разочарованно вздохнув, я покорно покинул свое укрытие. — Вы могли бы хотя бы немножечко мне и подыграть в моей спонтанной авантюре, дабы я не придумывал потом, как наверстать упущенное другим путем.

— Максим! — тут же воскликнула Ольга. На ее лице явственно отражалась смешанная гамма чувств. — Напугал же ты меня! Когда Славя вчера сказала, что… Как ты себя чувствуешь?

— Да нормально, вроде, — я, признаться, слегка смутился с такой постановочки ситуации. Думал, что вожатая тут же начнет меня пилить. Даже не суть и важно, за что.

— Ох, хорошо, что так, а то я все изнервничалась… Ну и зачем ты подслушивал?

Ну вот, теперь все нормально. А то я уж забеспокоился.

— В этом не было необходимости, при желании я мог бы все услышать и не вставая с койки — я решил, что этого объяснения будет достаточно, чтобы от меня хотя бы с этим отстали. — Но мне надо было замотивировать себя встать. Доброе утро, кстати, Ольга Дмитриевна. Хорошо выглядите.

— Не ерничай, — скрестила руки на груди вожатая. Голос ее был сердитым, но совсем не агрессивным. — С тобой предстоит очень серьезный разговор. И, раз уж ты все слышал, то, надеюсь, понял, что я пытаюсь быть на вашей стороне. Хотя и не должна по всем правилам. Поэтому мне нужно, чтобы ты максимально честно рассказал о том, что произошло вчера.

Действительно ли стоит довериться Панамке? Вопрос, который я не очень-то и хотел себе задавать. В целом, она