Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах - Андрей Анатольевич Посняков

злобно шипя, вылезла огромная гадина, раздув капюшон, злобно взглянула на князя, скручивая тугие кольца. Вовсе не похоже было, что змея лишена ядовитого жала. Где же танцовщица? Нет ее. Выскользнула из шатра!

Князь оглянулся… Злобно шипя, кобра раскрыла пасть и прыгнула… Уклоняясь, Хельги схватил валявшуюся рядом флейту – тяжелую, из черного дерева, – ударил ядовитую тварь в голову. Гадина зашипела, видно, задумала повторить атаку, но князь не дал ей этого сделать, схватил светильник, ткнул пламенем в змеиную морду, точно горящей головней в воду, только что дым не пошел. Раскручивая кольца, обожженная тварь полезла из шатра наружу. Огонь не тот враг, которому можно мстить. А вот этот – совсем другое дело.

Князь осторожно выглянул из шатра и увидел, как падает в траву стройное обнаженное тело.

Ужаленная разъяренной коброй танцовщица умерла сразу, даже не успев подумать ни о чужих кровавых богах, ни о любимой красавице Гездемоне.

Хельги едва успел отрубить змее голову лежащим рядом с шатром кинжалом, который давно уже заприметил. Холодная кровь брызнула на траву, извиваясь, билось в предсмертных судорогах мерзкое скользкое тело.

Глава 6

Внутренний голос Матиаса

Проверка событий обнаружила, что люди делали нужное дело: борьба велась вовсе не из-за схоластических тонкостей…

Лев Троцкий. «Сталин»

Наши дни. Норвегия

Игорь остановил машину недалеко от бара. Выждал – нет, что-то никто не выходил. Посигналил… Без толку. Что ж, придется идти, хоть и не хочется – дождь, а у самого тротуара, как назло, висит запрещающий остановку знак. Ну, блин, Йорг… Захлопнув дверцу старого зеленовато-серебристого «гольфа», Акимцев поднял воротник куртки, быстро пересек небольшую площадь и, вынырнув из плотной стены ливня, ворвался в бар. Именно ворвался, поскользнувшись на вымокшем от дождя тротуаре. Бар был не очень большой, но и не слишком маленький – средний. Стойка с набором напитков, по стенам – плакаты с портретами рок-звезд, отдельно – гитара, красно-белый «Ибанез» Ингви Мальмстина с дарственной надписью – предмет законной гордости хозяина заведения. А вот и Йорг – сидит на высоком табурете у стойки, потягивает пиво, всей тушей повернувшись к небольшой сцене – там играла какая-то подростковая группа: две гитары, ударник. Соло-гитарист с длинным темным хайром, словно Джимми Пейдж в лучшие времена. Басист, совсем еще мальчик, – где-то Игорь его уже видел… нет, сейчас не вспомнить. За ударными, такое впечатление, девушка. Ну да, точно девушка!

– Заслушался, котяра толстый? – Подойдя, Игорь хлопнул Йорга по плечу. Акимцев неплохо говорил по-английски, а иногда, при случае, мог и по-норвежски что-нибудь брякнуть.

– А, Игор. – Йорг делал ударение на французский манер, на последний слог. – Я уж с утра тебя жду.

– Оно и видно, – перекрикивая грохочущую на маленькой сцене группу, усмехнулся Акимцев. – Ты здесь ждешь, я – в машине.

– Так на десять ведь договаривались? – Йорг вскинул брови.

– Ну да. – Игорь кивнул. – Только уже одиннадцать.

– Разве? – Йорг бросил взгляд на часы. – И в самом деле! Это я тут ребятами заслушался. – Он кивнул в сторону сцены, приобнял Игоря за плечо, заорал в ухо: – Хорошо играют!

– Слышу! – Игорь обернулся к сцене. – Только звук могли б и получше настроить.

– Что?! – не расслышал Йорг.

– Звук, говорю, плохой, «мясо». Во-он, солист играет, а его и не слышно – все бас забил. Удавить такого «звукача» мало. – Акимцев – сам по основной профессии звукорежиссер – с осуждением покачал головой. – Весь кайф ребятам портит… А этого, светленького, – он показал на юного бас-гитариста, – я точно где-то видел.

– Так на концерте, наверное, в Черном лесу. – Йорг допил пиво и довольно погладил себя по толстому животу. – Они там часто ошиваются… Ну что, едем?

– Да, пожалуй, пора. – Перед тем как Акимцев произнес эту фразу, группа смолкла, и его громкий голос разлетелся в наступившей тишине реверберирующим затухающим эхом: пора-ра-ра-ра…

– Извините, вы ведь музыкант из России? – услышал позади себя Игорь, взявшись за ручку двери. Обернулся – щуплый светло-русый пацан, пухлогубый, со вздернутым носом и небольшими веснушками, в узких черных джинсах и майке с лого «Сатирикон», на вид лет четырнадцать. Где-то… Ах да, это ж басист из только что отыгравшей банды.

– Ну, я музыкант из России, – отозвался Акимцев. – А что?

– Автограф, – попросил пацан. – Вот, я и плакат приготовил. – Он протянул небольшой постер, из тех, что были не так давно отпечатаны к будущим гастролям новой группы Акимцева.

Гастроли организовывал Йорг – толстяк, басист и миллионер, решивший попробовать себя на поприще менеджмента. Вообще, Йорг был хороший человек, правда, необязательный. Вполне мог попросить что-нибудь и тут же забыть, особенно после пива. Ну, к этой его слабости друзья – а у новоявленного менеджера их было бессчетное количество – относились с пониманием, особенно Игорь, который именно за счет Йорга в прошлом году провел несколько месяцев в частной клинике доктора Норденшельда, куда попал, пребывая в коме, после того как едва не погиб в схватке с огромным, невесть откуда взявшимся в городе волком. Именно находясь в коме, он вдруг ощутил себя Хельги – юношей из древней Норвегии, сыном Сигурда-ярла. Очнувшись в новоявленной ипостаси, Игорь смотрел на тот далекий мир – мир могучих богатырей и славных конунгов – как бы с двух сторон – со своей и со стороны молодого викинга Хельги, которому – так случилось – сильно помог в схватке с каким-то мифическим Черным друидом. Впрочем, Игорь и сам едва не погиб от рук этого зловредного типа, выстоял лишь благодаря тому, что ощутил в себе силу вольного норвежского ярла, ставшего к тому же киевским князем. В общем, «шиза косит наши ряды!», как говаривала когда-то классная руководительница шестого «А» Анна Ивановна Штерн, рассматривая дневник Игорька Акимцева, украшенный оскаленной физиономией Оззи Осборна. Впрочем, нет худа без добра. Благодаря всему этому бреду Игорь нашел свое счастье в лице Марины Левкиной, русской медсестры в клинике Норденшельда, которую и увез с собой обратно на родину. Они стали втроем – Игорь, Марина и ее сын, второклассник Димка, – жить-поживать да добро наживать. Вот за «добром»-то и отправился Акимцев в гастрольную поездку по Скандинавии, используя прежние связи. Набрал блэкушную группу из молодых ребят, погромыхали год, порепетировали, и в путь. Теперь, бог даст, пожнут лавры славы, как вот Игорь сейчас.

Расписавшись на постере, Акимцев, тщательно скрывая, что доволен, протянул его парню. Тот улыбнулся.

– Вы меня не помните?

– Что-то не припоминаю, – честно признался Игорь. Ничего такого не было в этом парнишке примечательного, обычный, каких миллионы.

– Жаль, – огорчился