Беглер - Михаил Бабкин

– Харитон, есть идея! – обрадовано воскликнул парень. – Должна сработать.

– Нет, коней мы брать не будем, – отозвался глубоко задумавшийся бёглер. – Вполне вероятно, что они тоже нежити… Чего? Ты о чём? – он оглянулся на напарника.

– Сдадим логово и демонов-конструкторов полиции, – предложил Денис. – Анонимно, конечно. Напишем, мол, так-то и так-то, примите меры! И подбросим записку вместе с ключами в местное полицейское управление.

– Чушь, – коротко отозвался Харитон. – Не будут полицейские заниматься этим делом, не их профиль. Не в их компетенции. Переправят анонимку в службу безопасности, которой положено разбираться с подобными случаями, те рано или поздно отреагируют, а толку? Демоны-то уже удерут, ищи ветра в поле.

– Хе-хе, – озорно подмигнув бёглеру, сказал Денис. – Ещё как будут! Если, конечно, грамотно составить ту записку. Написать в ней, что в особняке по такому-то адресу находится тайный наркопритон, совмещённый с не менее тайным публичным домом. И что хозяин заведения копит несметные богатства в сейфе, в подвале, не выплачивая работницам секс-услуг положенного им содержание. И подписать: доброжелательница. Ну-ка, полицейские опрометью кинутся проверять подозрительное здание! Особенно подвальный сейф.

– Заглянут в дом и удерут, – скептически молвил Харитон. – Знаю я этих бравых работничков.

– А мы приложим к записке только два внутренних ключа, – предложил Денис. – Пусть попотеют, вскрывая входную дверь, тогда из принципа весь дом облазят! Чтобы не так обидно было за впустую проделанную работу. А тем временем и наши зомби подвалят… Тут-то их и возьмут как подозрительных личностей.

– Твоя идея настолько идиотская, что запросто может сработать, – помолчав, решил бёглер. – Убедил. – На ходу сняв со связки ключ от внешней двери, Харитон закинул его далеко в кусты.

– Осталось лишь найти писчебумажный магазинчик, купить необходимое и накатать донос, – деловито сообщил парень. – Харитон, а ты умеешь писать левой рукой? Ну, чтобы почерк изменить.

– Левой ногой умею, – ответил бёглер. – И не писать, а пинать, с размаху. Сам заполнять будешь!

Найти писчебумажную лавку в курортном городе оказалось не так-то просто. Рестораны, шашлычные, чебуречные, рюмочные, пивные и прочие забегаловки с негласным девизом: "Налил, выпил, повторил" встречались едва ли не на каждом шагу. А вот торгующие письменными принадлежностями ларьки – нет. Не говоря уже о книжных магазинах и тем более о библиотеках. Понятное дело, курортники прибывали в Номольф вовсе не читать, не за тем сюда ездят. Но хотя бы письма друзьям-знакомым они должны были писать? Или, скажем, любовные записки с пылкими признаниями. Или, на худой случай, ежедневные памятки-отчёты об израсходованных на отдыхе денежных средствах.

Или доносы.

Написать толковый, берущий за душу и призывающий к немедленному действию донос есть работа крайне непростая. Можно сказать творческая, далеко не каждому по силам. Не по таланту!

Одно дело указать в подметной бумажке лишь голый факт, скажем: "Обыватель Имярек гонит у себя дома по ночам самогон и часто напивается. А когда он пьяный, то всегда дебоширит". Тут, конечно, реакция властей будет достаточно спокойной: придут, арестуют самогонный аппарат и назначат его владельцу штраф. В крайнем случае дадут самогонщику год условно или же назначат принудительное лечение от пьянства – и всё. Вполне достаточно для перевоспитания обывателя Имярек.

Однако если в той анонимке написать по сути то же самое, но дав простор фантазии и учитывая текущую политическую обстановку, то эффект может получиться куда более сильный. Потому как кляуза о том, что гражданин Имярек гонит у себя по ночам самогон из ворованного с королевского предприятия сахара, заодно используя вместо дров монархические парадные знамёна и портреты августейших персон, а напившись допьяна в голом виде призывает с балкона к свержению королевской династии – такая «зажигательная» информация может привести гражданина Имярек к весьма и весьма печальным последствиям.

Хотя, конечно, и сахар тот бедолага покупал в магазине за свои кровные, и знамён с портретами никогда в печку не засовывал, а с балкона вообще не кричал, нет у него балкона – королевскому следственному отделу это безразлично. Сначала арестуют по доносу, а уж после станут разбираться, что было на самом деле, а чего и вовсе не случалось.

Устроившись за столиком в первой попавшейся уличной шашлычной, напарники приступили к задуманной каверзе. Харитон купил десяток пахучих, с пылу с жару шашлыков и кувшин сухого вина – разумеется, исключительно для прикрытия, негоже сидеть в закусочной с постным видом, что-то карябая на бумагах. Ещё примут за ревизоров, или того хуже, за тайных осведомителей: бока не намнут, но крепко-накрепко запомнят внешности… И, само собой, тоже ради конспирации, принялся те шашлыки с аппетитом поедать, запивая жгучее мясо прохладным с кислинкой вином.

Денис, развернув поздравительную открытку – большую, складную, с изображёнными на лицевой части бело-синими горами и скачущим по их вершинам чёрным всадником – приступил к сочинению доноса. Писал он долго, то грызя в задумчивости карандаш, то невидяще глядя на бёглера, увлечённо поедающего сочное мясо. Наконец дело было закончено: парень отложил карандаш и протянул Харитону плотно исписанную открытку. Бёглер, вытерев пальцы салфеткой, углубился в чтение, по ходу дела комментируя прочитанное:

– «Опиумокурильня», это ты молодец… "скрывает налоги от государства" тоже правильно… "тайный притон скотоложцев"… – здесь Харитон оторвал изумлённый взгляд от текста, осуждающе покачал головой, но ничего не сказал и уже молча продолжил чтение. Наконец отложил открытку в сторону:

– В общем всё нормально, я бы и сам заинтересовался подобным притоном… ээ… не на предмет посещения, – он погрозил пальцем хихикнувшему Денису, – но чтобы достойно покарать наглых преступников. Слушай, напарничек, а почему ты подписал кляузу как "доброжелательница Манька-Облигация", а? Или в этом имеется некий сакральный смысл, мне недоступный?

– Ага, – кивнул довольный Денис, – сакральный, вот-вот. Это я по приколу, тебе не понять. А объяснять слишком долго.

– Сойдёт, – решил бёглер. – Ешь шашлык, пока не остыл, и пойдём в полицейское управление. – Денис потянулся было за кувшином с вином, но Харитон стукнул его по руке: – Пить не разрешаю! Не хватало ещё чтобы ты на полицейского спиртным дышал.

– Погоди, – опешил Денис, – получается, я писал, трудился, и я же понесу донос вместе с ключами?

– Конечно, – подтвердил Харитон. – Одет ты как ярмарочная обезьяна, аж глаза режет, потому на твою физиономию полицейский особого внимания не обратит. Запомнит в первую очередь пёструю рубаху да коротышные штанишки. – Бёглер с ехидцей глянул на огорчённого критикой парня. – Ну-ка, хоть какой-то прок от твоей смешной одёжки! Маскировочно-отвлекательный.

Полицейское управление располагалось в центре города, между "Службой занятости" для трудоустройства безработных и бюветом номер двадцать четыре. Харитон, стоя за углом «службы», проследил за тем как Денис развинченной походочкой подошёл к дежурившему у входа полицейскому, отвесил тому поклон и, что-то коротко сказав, вручил открытку с ключами. После чего едва ли не бегом вернулся к бёглеру; настороженный полицейский проводил юношу долгим взглядом, затем уставился в открытку, шевеля губами, – читал. А через полминуты выдернул из кармана железный свисток и, повернувшись к управлению, тревожно засвистел.