Холодный кофе для шефа - Саша Ким

–Боюсь, твоё присутствие ещё больше мешает мне разобраться.

–Тогда я постою в сторонке и подожду…

–Помнится, тебе не нравились слухи вокруг наших отношений, если мы появимся на работе вместе, это может их лишь подпитать.

–Мне все равно…

–Я не могу тебя подвезти, я на мотоцикле, – придумал он очередной предлог.

–Скажи мне, кого ты видишь во мне? Действительно считаешь, что я все та же маленькая девочка, которую ни в коем случае нельзя сажать на байк? – возмутилась Бонни, все сильнее сжимая его ладонь.

Итан опустил глаза, будто только сейчас заметив, что она крепко держит его.

–Бонни…

–Что с тобой вдруг? Я не хочу видеть тебя таким, – будто прорвало ее, – Это из-за того разговора?

–Мы не будем это обсуждать, – он потянул руку, желая высвободиться, но Бонни не собиралась так быстро сдаваться.

–У меня на этот счёт своё мнение. Почему ты не хочешь даже выслушать меня? С чего ты взял, что можешь каждый раз решать все сам?

–Потому что я взрослый мужчина, и в состоянии самостоятельно оценивать свои поступки. А ты глупая девчонка, которая не смогла вовремя сказать «нет»! Здесь не о чем говорить. Я каждый раз переступаю черту. Ты просила сделать вид, что мы не знакомы – я лишь пытаюсь следовать твоему плану, – он старался не выдавать своих чувств, и эта сдержанность немало злила Бонни.

Она вдруг с силой толкнула его, от чего Итан упёрся спиной в стену.

–Значит, не знакомы? Ты то и рад стараться! Сбежал и даже не давал о себе знать, не смотря на все, что натворил! Наверно расстроился, когда я объявилась? Хочешь, чтобы я ушла – так и скажи! Ни к чему эта благотворительность! – она завелась не на шутку.

–Я… не хочу, чтобы ты уходила, – растерянно пробормотал Итан, сбитый с толку реакцией Бонни.

–Тогда прекрати вести себя так, будто я худшее, что случилось с тобой в жизни! – ее голос сорвался.

Итан в удивлении смотрел на Бонни, которая всё продолжала сжимать его руку, неосознанно впиваясь ногтями в кожу.

–Это не то… – он не мог подобрать слов, будто не было таких фраз, способных выразить насколько она ошибается, – такая глупая… – он нахмурился, и наконец, сжал ее ладонь в ответ, – что ты там себе нафантазировала? – он, будто неосознанно притянул ее руку к губам, едва коснувшись пальцев.

Из глаз Бонни покатились слёзы:

–Ты меня не правильно понял в ту ночь, – она не могла сконцентрироваться, но не желала упустить шанс объясниться, – я говорила о Бэне. Я злюсь из-за того, что ты сделал с Бэном, а не…

Итан открыл глаза, приходя в чувства.

–Прошу, просто, – она не была уверена, как правильно выразить изначальную цель этого разговора, – ты мог бы, сделать вид, что того разговора не было? Перестань смотреть на меня с этой болью! Из-за этого я не могу продолжать тебя ненавидеть! – ее слова подавила неожиданно подкатившая истерика.

Все эти дни, пока Итан был в командировке, и позже когда он стал делать вид, что ее вовсе не существует, Бонни ощущала такое напряжение, что толком не могла есть. Ведь вся еда напоминала ей об Итане, а ощущение того, что она теперь потеряла его навсегда, отдавались болью где-то в районе желудка.

–Просто скажи, что это не из-за меня, – рыдала она, – умоляю, скажи, что не из-за меня ты стал таким…

Итан сжал челюсть и его губы вытянулись в жесткую линию. Это было как раз то выражение лица, которое Бонни связала с испытываемой Итаном болью.

–Ну, пожалуйста! – очередной взрыв истерики сопроводился притопыванием ногой. Бонни, будто ребёнок, не могла унять своих чувств, хотя и понимала, насколько нелепо, должно быть, сейчас выглядит.

Ещё секунда замешательства и он, наконец, притянул к себе девушку:

–Хорошо… – прошептал он в ее волосы, – это не из-за тебя, – даже не пытался он завуалировать свою ложь, – ты не при чем, слышишь? Только не плачь, – он сильнее сжимал в своих руках содрогающееся от рыданий тело, желая получить от своей минутной слабости максимум ощущений, – ты можешь делать и говорить всё, что тебе заблагорассудится. Я заслужил это, – он склонился и легко коснулся губами виска девушки, – мне не будет больно, – продолжал врать Итан, – но и ты пообещай мне: ты больше не будешь плакать из-за меня. Я сделаю все, как ты захочешь, только не плачь снова. Моя девочка, – он поцеловал ее волосы, – Очевидно у нас не получается стать незнакомцами, значит давай как раньше, будем хотя бы друзьями? – с надеждой спросил он.

Истерика быстро стихла в его руках, и теперь девушка лишь продолжала тихо всхлипывать, уткнувшись в шею мужчины.

–Я мог бы снова стать твоим… братом, – это предложение далось ему особенно сложно, но проанализировав все события с новой Бонни, он почему-то пришёл к выводу, что выдавал свои желания за ее, а она, казалось, предпочла бы оставаться его семьей. Пусть это было далеко не все, чего бы он от неё хотел, однако если бы Бонни позволила ему хотя бы просто стать частью ее жизни, это бы уже было много, для «брата, который однажды пересёк грань дозволенного».

Мысли в голове стихли, когда Ит понял, что девушка в его руках слишком уж неподвижна.

–Что? – ее голос показался ему чужим, – хочешь стать моим братом? – она вдруг отстранилась, и принялась равнодушно поправлять макияж, – может даже вместо Бэна? – он кажется, понял, как Бонни восприняла его слова: она ведь сама только что сказала, что вся ее злость именно из-за истории с Бэнжамином, а Итан навыдумывал себе, будто могло быть возможно, что она пришла мстить ему из-за неожиданно оборвавшихся несколько лет назад отношений между взрослым Итаном и выпускницей Бон.

«Как говорила сама Бонни: для мести нужно нечто ценное. Я со своими ошибками недостаточно ценен для мести, толи дело мстить за брата… А теперь я чуть ли не предложил ей занять его место», – Итан мысленно отчитывал себя, но уже было слишком поздно, он видел, как в прекрасных голубых глазах зарождалась ледяная буря.

–Ну что ж, «братец», – язвительно поцедила она, – я рада, что нам, наконец, удалось поговорить, – ее холодность заставила его вновь поджать губы, – больно? – он чувствовал, что задыхается.

–Бонни… – ему так много хотелось ей сказать, тогда может быть, она перестала бы смотреть с такой ненавистью.

Но он не мог. Он поклялся, что ничего не расскажет.

—Брат, значит? – казалось, Бонни пытается уничтожить ни в чем не повинную бумагу.

Взявшись перерисовать иллюстрации к детской книге, которую заказчик забраковал, назвав «слишком депрессивной», она никак не могла сосредоточиться на работе.

–Чертовы слоники! – кляла она, никак не желающий улыбаться, рисунок, – всё не то!

Она в ярости отшвырнула очередной лист, попутно сбивая со стола весь свой рабочий инвентарь.