В плену у Тирана - Екатерина Юдина

Легонько нажимая на покрасневшие участки кожи, мужчина спрашивал, сильно ли болят те места, к которым он прикасался. Варя, краснея от злости и смущения, отрицательно мотала головой.

— Хорошо. Сильных ушибов нет, — наконец-то изрек Макаров, вновь поднимаясь на ноги.

Сняв с себя рубашку, он накинул ее на девушку, после чего поднял вырывающуюся Варю на руки и отнес в свою спальню. Положив ее на кровать, мужчина накрыл Варю одеялом и пошел к шкафу, чтобы взять себе новую рубашку.

— Скоро тебе принесут одежду, — сказал Макаров, застегивая пуговицы на рубашке.

Варя хотела вновь потребовать, чтобы Макаров отпустил ее, но мужчина уже вскоре вышел за дверь. Теперь его движения были резкими, а взгляд мрачным и суровым. Даже дверь он закрыл с громким, оглушающим хлопком, будто от былого спокойствия больше ничего не осталось.

Уже вскоре Варя вновь услышала голос Макарова, доносящийся до нее, даже через закрытую дверь, кажется, аж с первого этажа. Это был первый раз, когда она услышала, как мужчина повысил голос. Слов она толком разобрать не смогла, но Андрей явно негодовал и даже ей стало не по себе, будто там, на первом этаже, разворачивался устрашающий апокалипсис, а главной угрозой тех, кто там находился, был готовый крушить все на своем пути Макаров.

Варя так и не поняла, что там происходило, но уже через пятнадцать минут, после того, как весь шум стих, в спальню забежала Даша. Испуганная и бледная девушка, казалась до крайности растерянной. На Варю она не смотрела, все время блуждая рассеянным взглядом по полу. Пробормотав что-то наподобие «Извини», Даша положила на кровать, рядом с Варей одежду, после чего выскочила за дверь, до того, как девушка успела рассмотреть на ее шее красные отметины.

— Андрей Алексеевич, вы зря так поступили с Дашей, — прогрохотал Матвей, догоняя Макарова.

Андрей быстрым шагом шел по широкой дорожке, простилающейся брусчаткой между широкими клумбами от задней двери дома до гаражей. Мужчина оставил в своей машине рабочий ноутбук и хотел его забрать, чтобы поработать хотя бы дома, ведь уезжать обратно в офис уже не было никакого желания.

— Она же ни в чем не виновата, — вновь сказал Матвей, видя, что Макаров никак не реагировал на его слова. — Даша же объяснила, что они подрались потому, что та девчонка пыталась убежать. А что оставалось делать Даше? Просто отпустить ее? Я по себе знаю, что ту сумасшедшую не так просто остановить. Вон у меня до сих пор царапины на лице остались после того, как она на меня набросилась. Даша просто защищала себя и выполняла свою работу, а вы чуть не задушили ее…

Матвей долго говорил практически не замолкая и активно жестикулируя руками, но ни одно его слово толком не долетало до сознания Макарова. Андрей знал, что Матвей влюблен в Дашу. Его приторную заинтересованность в молоденькой домработнице разве что слепой не заметил, но то, что мужчина старался оправдать девушку, порядком злило Макарова.

Возможно, в словах Матвея был смысл и Андрею, наоборот, следовало наказать Варю за очередную попытку бегства. Она для него никто — лишь мимолетное развлечение, а Даша вполне хороший и преданный работник. Но стоило мужчине увидеть Варю в том состоянии, в котором она сейчас находилась, как мысли заискрились, взбудораживая все тело сильным внутренним пламенем. По венам в тот момент текла не кровь, а лава, сжигая и изувечивая Андрея изнутри. Нечто острое, сродни длинным клыкам, впилось в сердце, терзая и разрывая его на куски.

Оказывается, Макаров был способен почувствовать чужую боль. Он перенял на себя те ощущения, которые бесновались в Варе и в собственной голове увеличил их в стократ, чувствуя, как в груди все рвется, поливается кислотой, сквозь сквозные раны и шипя плавится.

Так бывает. Человек чувствует боль, когда больно, тому, кто стал для него дорог, пусть этот человек сам еще не воспринимает возникшей привязанности. Душа принимает чувства раньше, чем это делает сознание. И именно душа рвется на кривые, кровоточащие куски, когда дорогой человек страдает.

В тот момент, стоя в ванной и смотря на Варю, Андрей будто сошел с ума. Ему захотелось защитить Варю и утолить боль девушки, забирая ее себе. Будто околдованный Варей, Андрей действовал исключительно по наитию. До сих пор в голове творился полнейший сумбур и желание еще сильнее наказать Дашу неминуемо тлело в глубине сознания. Но, нет, Андрей этого делать не собирался.

Теперь, после случившегося, Макаров начал понимать, что Варя стала странно влиять на него. Не сдержавшись, он поцеловал ее, а когда девушка сказала, что ее выворачивает от прикосновений мужчины, его буквально обожгло недовольством, ведь в ту секунду ему неописуемо сильно захотелось, чтобы она тянулась к его рукам, а не пыталась их оттолкнуть. Немного успокоившись, Макаров пришел к мысли, что он постепенно начинает привязываться к этой пустышке и это нужно было пресекать. Поэтому, больше трогать Дашу он не собирался, ведь, наказав девушку еще сильнее, Макаров уже сам себе доказал бы, что Варя для него не просто игрушка для развлечения. Свою же возникшую привязанность к Варе Макаров возненавидел, точно так же, как пропитался отрицательными эмоциями к самой девушке. Просто потому, что она стала ему нравиться, хотя сама по себе вообще ничего интересного не представляла.

Варя не стоила привязанности Макарова. Обычная и вполне банальная студентка. Такие не становятся роковыми женщинами для мужчин… Но, черт, сердце все равно, будто ножами истязали, стоило Макарову вспомнить кровь на ее лице и холод в глазах.

— Андрей Алексеевич, может, вы извинитесь перед Дашей? Она закрылась на кухне и плачет. Я попытался ее успокоить, но Даша меня не слушает. Она послушает только вас, — сказал Матвей все это время идущий вслед за Макаровым. Если Андрей видел, что этот мужчина увлечен Дашей, то сам Матвей видел, что Даша уже давно влюблена в Макарова и сейчас, когда она пребывала в истерике все еще не в состоянии отойти от страха и шока, успокоить ее мог только Андрей.

Матвей был готов на все, лишь бы стать для возлюбленной единственным на кого она будет смотреть, но видя, как ей плохо, собирался отойти в сторону, чтобы девушка смогла успокоиться рядом с мужчиной, которого любила. Пусть это был и не Матвей и его действия были во вред самому мужчине.

Макаров, услышав слова Матея, резко остановился, чувствуя, как глаз начал дергаться. Он никогда и не перед кем не извинялся и делать это сейчас не собирался. Тем более, несмотря ни на что, он считал, что девушка получила по заслугам и в своих действиях Андрей ничего плохого не видел. Хотя, он вообще никогда в своих поступках ничего плохого не видел.

— Матвей, ты меня разочаровываешь, — сказал Макаров, оборачиваясь к мужчине. Несколько обычных слов, сказанных без каких-либо эмоций или повышенных тональностей, но сколько же скрытого гнева было в них. — Ты забываешь свое место и говоришь мне то, чего говорить не стоит. Я надеюсь, что это не повторится, иначе ты вновь отправишь работать на Меньшикова.