Жертвы с подвохом - Олфель Дега

Король зябко подёрнул плечами и повернулся к хранительнице Книги.

— Тара, — доверительным шёпотом обратился он к подданной, — ты никогда не думала о том, чтобы получить Орден Мужества?

— Если для этого мне нужно будет провести Самую длинную ночь с королевой, то нет, — вполне серьёзно заявила та, — это ваша, хм… обязанность.

Сделав глубокий вдох, король шагнул вслед за Кирой, чьи всё более удаляющиеся вопли заглушали крики из соседней палаты. Метки Лиранс бесшумным взрывом оборвали связь с королевством гоблинов, и Тара привычным жестом открыла Книгу, придержав спадающие очки длинным пальцем. Быстро уменьшающимися ушами она не могла шевелить также ловко, как ранее.

— Ну вот, — пробормотала она, — чуть не пропустили Самую длинную ночь. Но я просто не могла поймать их Величеств, чтобы напомнить про неё. Вечно они где-то пропадали.

Алиандр прищурился от резких всполохов искр, которые, впрочем, коснувшись короля начинали постепенно гаснуть. И увидел жену, которая сидела на узком диванчике, глядя в одну точку и потирая виски дрожащими пальцами. Мельком оглядев помещение, сам замер от удивления.

— Это что? Колодец? — недовольно спросил он, ощупывая стены, обклеенные бумагой, на которые был нанесён рисунок из кочанов капусты, отдалённо напоминающие розы.

— Дом моей бабушки под Ростовом, — ответила Кира, подняв на него удивлённые глаза, — сама сразу не сообразила, темно, да и была здесь последний раз в детстве… думала, в тюрягу упекли за всё хорошее, что я сделала в Королевстве. Вот она, гоблинячья благодарность во всей красе!

Алиандр, запутавшись волосами в паутине, щедро раскинутую от двери до тусклого зеркала, осмотрелся вокруг и встретился взглядом с пауком, размером со знатного птицееда, который судорожно вытягивал из брюшка новую порцию паутины, чтобы ликвидировать нанесённый его дому ущерб.

— И тебе надо было вспомнить именно это место перед перемещением, да? — взвился он, отворачиваясь от насекомого. Кира подняла на него глаза и прищурилась.

— А вот не было времени помечтать о коттедже на берегу моря, — огрызнулась она, — успела только мысленно собрать чемоданы и уйти к бабуле. Почему к ней… не знаю. Злая была. Вот гоблины. Намекнули бы…

— Запрещено, — лаконично поведал Алиандр, проходя в единственную комнату в старом деревянном доме, — Книга даёт возможность новой королеве самой решить, где провести Самую длинную ночь.

— Ясно, — отозвалась Кира, кивнув, — Книгу по возвращении сжечь. Устроитель медовых месяцев она так себе.

Алиандр с сочувствием на неё посмотрел, впрочем, не особенно стараясь скрыть ехидство.

— Да, конечно, — протянул он, — вот Самую длинную ночь, разумеется, придумали только для развлечения.

— А разве не так? — настороженно спросила Кира, прикидывая, жив ли ещё сельский клуб и дискотека при нём. Во времена её бурной юности, у бабули в гостях было весело по ночам — самогон под «Сектор Газа», и не очень по утрам — бабкин бубнёж под рассол.

Алиандр закатил глаза, и вздохнул.

— Так, — подтвердил он, — исключительно так.

Кира, потянувшись, огляделась. Небольшой дом бабы Клары, казалось, передавал привет прямо из девяностых годов. Бабуля скончалась пять лет назад, в городе, куда её чуть ли не силой утащили заботливые дети, которым надоело постоянно срываться в деревню, чтобы помогать матери «справляться по хозяйству». Мать Киры, категорическим тоном заявив, что свинью маме она лучше купит в магазине, чем будет проводить отпуск в свинарнике, собрала старушку и забрала в город. Мерзкий характер бабы Клары в этом случае проявился в мастерском владении клюкой, которой она отходила зятя, помогавшего ей выходить из обжитого места.

Но, казалось, баба Клара переехала в город даже с удовольствием. И лишь вечерами злобствовала на противных детей, которые вырвали её из родного гнезда и поместили в городскую квартиру, выделив всего лишь одну комнату. С её точки зрения, замена жилья явно была неравноценная своей кухне и десяти соткам. Она быстро облюбовала скамейку возле дома рядом с другими пожилыми женщинами и давала чёткие характеристики всем входящим и выходящим из подъезда. Пока к ней не присоединилась баба Тася, которая прекрасно знала её в молодости, и просто неприлично для почтенной дамы ржала, даже не скрываясь, когда баба Клара начинала возмущаться в сторону распущенной молодёжи.

— Эх, бабуля, — ностальгически вздохнула Кира, — тебя здесь так не хватает!

— Ась? — проскрипело из темного угла комнаты, и супруги подпрыгнули от неожиданности. Алиандр заметно побледнел, неверяще вглядываясь в сумрак. Сосредоточившись, он вызвал защитную энергию и сжал правую руку, окутавшуюся сиреневым сиянием. Прикоснувшись к Кире, которая прижалась спиной к стене коридора, усилил свои силы и повернулся лицом к голосу из тени.

— Итить твою налево, внуча, опять ты поздно вернулась! И притащила кого-то… Молодой человек, вы бы убрали ручку от моей внучки. Ну чисто ёлка новогодняя…

— Какая милая старушка, — шепнул Алиандр, — Кира, теперь я знаю, как ты будешь выглядеть в старости?

— А кто-то врал про долгую жизнь, — хмыкнула Кира, не спеша бросаться покойной родственнице в потусторонние объятия, и прищурилась, припоминая, — столетиями… Если к ним не прилагается вечная молодость, то ищи другую дуру.

— Можно? — обрадовался Алиандр, и тут же получил подзатыльник от жены и удар кочергой от её бабули, которая, наконец, решила пойти в атаку на незваного гостя. Киру, похоже, видеть она была рада, приветливо щерясь беззубым ртом.

Отразить оба удара король не успел, беззвучно грохнувшись к ногам обнявшихся родственниц. Точнее, баба Клара облапила не успевшую увернуться Киру. Принюхавшись и поняв, что это не атака зомби, Кира осторожно поцеловала бабушку в сероватую щёку. Старушка пахла увядающей лавандой, а не разложением. Голова у самой девушки тоже побаливала, метка Лиранс сработала снова, отразив, хоть и слабо, ощущения короля от знакомства с заместителем тёщи. Но королеву, похоже, задело только мимолётно.

— Бабуль, ты в курсе, что стукнула моего мужа? — озадаченно спросила королева, опускаясь на колени возле тела. Которое, в принципе, дышало, и собиралось прийти в себя.

— Кого?! — охнула старушка, приземляясь рядом с внучкой, — благодетеля зашибла, кажись?! Так предупредить надо было. Я б его караваем встретила, сама испекла, иконками. А не кочергой. Нашёлся, слава те, Создатель, приду… храбрый мужчина. А то вижу — лапищи тянет, фейерверки в хате зажигает. Ну, чисто маньяк. А тут вон оно чё. Так и написала бы заранее, что неадекватного мужа притащишь.

Кира снова с сомнением осмотрела старушку. Баба Клара была (по крайней мере, при жизни) убеждённой атеисткой и терпеть не могла готовить, чтобы предлагать каравай и благословение. И куда нужно было писать, тоже непонятно. Алиандр застонал и повернулся, уставился мутными глазами на мать тёщи. Которая авансом выдала ему все неприятности совместного проживания с родственниками в течение года. Уложившись при этом всего в минуту.