Похищенное сердце - Рексанна Бекнел

— О, яснее некуда. Но вот вопрос: понимаешь ли ты, что ты натворил и что тебя ждет в ближайшем будущем?

Рис хмыкнул:

— Вполне. Теперь это моя спальня, и я буду хозяином здесь.

— Мой отец заставит тебя ответить. — Изольда перешла к бессильным угрозам. — Он не успокоится, пока не отомстит за все. Он не сойдет в могилу, прежде чем не распра…

— Он сойдет туда раньше, чем думает, — резко прервал ее Рис, ему надоело слушать озлобленные крики. — Ты не представляешь, с каким удовольствием я отправлю его на тот свет вместе слюбимым братцем. Да упокоятся они навеки.

Он намеренно ответил так жестко, так грубо и цинично. Но едва эти слова вырвались у него, как он сразу пожалел об этом, напрасно он так погорячился. На него смотрели расширившиеся от ужаса глаза Изольды, в которых явственно отпечатались страх и презрение. Рис даже смутился. Ей удалось поколебать в нем чувство ненависти, которое он взращивал в себе годами.

— Как ты подл! Хотя что ж тут удивительного, я всегда подозревала это, — еле слышно сказала она. — Вот почему я так презираю тебя, несмотря на все твои достоинства. Я ненавижу тебя больше всех на свете!

Рис помрачнел и, не отдавая себе отчета, грубо схватил ее за руку:

— Что ж, Изольда, и правильно делаешь. Но что от этого меняется? Ничего. Ведь мы оба знаем, какие чувства я могу пробудить в тебе. Один раз мне удалось это сделать, уверен, что удастся и в другой.

Она бросила на него укоряющий взгляд, а он, растерявшись, принялся подталкивать ее к дверям:

— Советую поторопиться, если не хочешь, чтобы я доказал на деле справедливость моих слов. Пора навестить твоих доблестных вояк, попавших в плен к валлийцам.

Как бывший пленник, Рис хорошо знал дорогу в подземелье, но теперь узник стал в замке полновластным хозяином. Ему не надо было прикладывать особых усилий, превращение произошло просто и естественно. Рис уже ощущал себя настоящим повелителем, а не мятежником.

Злорадная мысль мелькнула в его голове. Обратная метаморфоза — из госпожи в служанку — была куда менее приятной. Конечно, Изольда будет сопротивляться, но он заставит ее смириться. Разве он не Рис ап Овейн?

Изольде очень хотелось плакать из жалости к себе, а также из-за бессильного презрения к Рису, но она изо всех сил удерживала душившие ее слезы. На душе у нее было горько и печально, как никогда. За одну ночь вся прежняя жизнь замка Роузклифф, с такой любовью выстроенная ее отцом и матерью, перевернулась кверху дном, ее уютный, спокойный мир разлетелся в клочья.

Но не только она одна стала жертвой свершившегося переворота. Проходя через главный зал, Изольда заметила Магду с мокрыми от слез глазами. Отчего плакала девушка? Может, ее обидели эти гнусные вояки? Или она оплакивала смерть своего возлюбленного, Джорджа, кажется, так его звали. У остальных слуг, изредка попадавшихся на пути, лица были опечалены и мрачны. Впрочем, их тревогу можно было понять: никто не знал, что их всех ждет в недалеком будущем.

Внезапно Изольда поняла: в замке она единственная из семьи Фицхью — и сразу ощутила тяжкое бремя ответственности на плечах. Как бы поступил ее отец в сложившейся ситуации? Впрочем, нет. Не стоило брать в качестве примера для подражания отца. Он был воином, мыслил и действовал как боец. Перед глазами Изольды тут же возник образ ее матери, Джослин Фицхью. Как бы она поступила, оказавшись на месте Изольды? Наверное, прежде всего дала бы знак, что замок захвачен и его обитателям срочно нужна помощь.

Изольда расправила плечи. Да, она во что бы то ни стало должна известить родителей о случившемся. Девушка окинула зал внимательным взглядом. Надо было действовать быстро, но соблюдая осторожность. Дворецкого Одо не было видно на привычном месте, вместо него там, поглубже забившись в тень, сидел Тилло. Склонив голову на руки, он как будто молился. Трое незнакомых вооруженных людей охраняли двери. Изольда не моргнув глазом встретила их наглые взгляды и презрительно повела плечом.

Нет, им не сломить ее, а сама она точно не поддастся диктату.

Рис схватил задумавшуюся Изольду под локоть и подтолкнул к лестнице, ведущей вниз.

— Где Одо? — спросила Изольда, когда они очутились в мрачных и холодных подвальных помещениях замка. — Он не военный человек, так почему его нет на обычном месте?

— Я не нуждаюсь в его услугах, — просто объяснил Рис. — А где Ньюлин?

— Откуда же я знаю?

В подземелье они остановились возле тяжелых, окованных железом ворот, за ними находились две клетушки-камеры. Ворота со скрипом отворились, и Изольда увидела темные фигуры сидевших или лежавших людей, кое-кто из них встал, услышав, что к ним идут. Но тут какой-то человек бросился к ней навстречу — это был Осборн. Он просунул руки сквозь прутья решетки и с радостью обхватил руки Изольды.

— Как ты, дитя? — тихо спросил он, но под низкими сводами темницы его слова прозвучали как погребальный звон. — Они не обидели тебя, Изольда?

Нежность и забота звучали в его словах. Она поняла, что он хотел сказать, но притворилась, что у нее все хорошо.

— Не беспокойся за меня, я цела и невредима, — как можно тверже ответила она.

— До нее пальцем никто не дотронется, — вмешался Рис, — если только все вы будете вести себя смирно и выполнять мои приказы.

Осборн метнул на него недоверчивый взгляд из-под косматых бровей и усмехнулся:

— Надеюсь, это и тебя тоже касается? Ты не будешь лапать ее своими ручищами?

Изольда круто обернулась к Рису:

— Ты Не имеешь права держать их здесь.

— Отчего же?

— Но в такой тесноте невозможно находиться.

— Они вольны покинуть темницу, как только присягнут на верность новому лорду Роузклиффа.

— Тебе, что ли? Не смеши. Ты никогда не станешь настоящим хозяином Роузклиффа.

— Чем же я хуже других? — с издевкой ответил он и, повернувшись к Осборну, бросил: — Ну что, убедился? Она жива и здорова. — Рис махнул рукой своим товарищам: — Отведите ее в общий зал и посадите за мой стол. Я скоро присоединюсь к тебе, — сказал он Изольде.

— Отпустите меня! — кричала она, пытаясь вырваться из рук стражей, но ее безжалостно поволокли наверх.

Осборн и Рис смотрели друг на друга ненавидящими глазами. Возбужденные криками Изольды, узники начали приподниматься. Одни сгрудились за спиной Осборна, другие подошли вплотную к решетке, осыпая ругательствами Риса:

— Сукин сын!

— Валлийский ублюдок!

Осборн поднял вверх руку, и обозленные крики сразу смолкли.

— Как долго ты намерен держать нас в заточении? — спросил он.

Рис осклабился: то, что происходило в подземелье, доставляло ему невыразимое наслаждение.

— Об этом прежде всего надо спросить у отца Изольды.