Романтическая неделя с шафером - Элли Блейк

– Какая наглость.

Харпер рассмеялась, хотя ей хотелось заплакать.

Она реалист, циник самого высокого уровня, попала под чары романтика. Честного романтика. Который говорит то, что чувствует.

Каково это – жить вот так? Иметь такую свободу? Чтобы чувствовать себя в безопасности в любой точке мира?

Всю жизнь Харпер боролось, шла по четко намеченной тропе. А сейчас она сбилась с курса… Она споткнулась и чувствует, что вот-вот упадет, потому что влюбилась в самого невероятного мужчину.

Нет, стоп. Она не влюбилась. Ее просто влечет к нему. Это вовсе не любовь.

В другом конце комнаты Лола швырнула свои карты на стол, в то время как Адель вскинула вверх руки в победном жесте.

– Я ненавижу эту игру! – закричала Лола.

Харпер могла сидеть сейчас там, с ними. Потому что они сестры, семья. Завтра Лола выйдет замуж, и эта ниточка, которая связывает их, порвется. И Харпер по-настоящему останется одна.

Лола достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, значит, она достаточно взрослая, чтобы знать правду.

– Что бы ты ни замышляла, остановись, – сказал Кормак. – У тебя такой маниакальный взгляд, как будто ты планируешь получить мировое господство. – Кормак нежно взял ее за руку. – Что ты задумала, Харпер?

– Ничего, что касалось бы тебя.

– Я так не думаю.

– Лола! – крикнула Харпер.

– Да?

– Пойдем прогуляемся?

Лола встала из-за стола.

– Конечно.

Они вышли на балкон. Луна спряталась за облаками, видимость была плохая, но зато они могли слышать, как волны разбиваются о скалы внизу.

– Ты можешь в это поверить? Завтра я стану миссис Грэйсон Чедвик.

– Или он может стать мистером Лола Эддисон?

Лола бросила на нее удивленный взгляд.

– Так тоже делают.

– Конечно. Но не я. Я счастлива взять имя будущего мужа. Войти в его семью.

Харпер втянула воздух сквозь зубы. Должно быть, она сделала это довольно громко, потому что Лола услышала странный звук и повернулась к ней, взяв Харпер за руку.

– Это прозвучало так неправильно. Я только имела в виду, что они уже давно как семья мне. И я не ухожу от тебя. Я с тобой. Но ты так далеко, а они здесь. Со мной. Я не такая, как ты. Мне нужно принадлежать кому-то.

Харпер глубоко вздохнула.

– Я хотела с тобой кое о чем поговорить. О Грэе…

– Грэй? Что с ним?

– Вернее, о его родителях. И о папе.

– Какое отношение имеют родители Грэя к нашему отцу?

«Вот и все», – подумала Харпер, почти на сто процентов уверенная, что поступает правильно.

– Понимаешь, в том, что папина сделка обернулась потерями, есть их вина.

– О чем ты говоришь? Папа по своей неосмотрительности лишился денег, и они ни при чем. Это было ужасно и непредвиденно.

Харпер прикусила губу. Она столько лет хранила эту тайну, чтобы защитить Лолу. А значит, то, что они оказались здесь, была ее вина. И теперь она должна постараться, чтобы исправить ее.

– Я уверена, что папа заключил эту сделку по совету Вестона Чедвика. А когда он обанкротился, Чедвик оставил папу справляться с проблемой.

Лола отпрянула назад.

– Это не так.

– Но это так.

– Ты… – Лола сглотнула. – Ты говорила с ним?

– С тех пор как он уехал, нет.

Когда Лола позвонила и сказала, что выходит замуж, Харпер первым делом наняла детектива, чтобы отыскать отца. Чтобы поговорить с ним? Сказать ему, что они счастливы? Чтобы показать ему, что они обе успешны, несмотря ни на что?

Но ей не повезло. Детектив ничего не нашел на него. Харпер оставалось только надеяться, что он жив и счастлив где-то вдали от них.

– Но тогда, в тот день, когда он пришел домой, сломленный, он снова и снова повторял, что это вина Вестона Чедвика.

– Я помню, – едва слышно сказала Лола.

– Помнишь?

– Я думала, это сон, или я сама придумала. Большая часть моих воспоминаний о папе – выдумка. Но я помню, как он плакал в спальне, а ты стояла на коленях у его ног, хватала его за руки и просила все рассказать, чтобы могла исправить все это. И папа… – Лола сглотнула. – Папа ответил, что хотел бы никогда не встречать Вестона Чедвика.

– Но ты была такой маленькой!

– Харп, я младше тебя всего на три года!

– Ты всегда была таким счастливым ребенком, Лолли. Даже во время всего этого хаоса. Я думала, что все это прошло мимо тебя.

Лола пожала плечами.

– Теперь ты понимаешь, почему не можешь выйти замуж за Грэя?

– Что за черт? – Голос Грэя раздался от балконной двери.

Он, Кормак и Адель с напитками в руках стояли в проходе. Харпер посмотрела на Кормака, и тот медленно покачал головой.

– Лола, – позвала Харпер.

Но Лола с болью посмотрела на нее и пошла к Грэю. Харпер хотела схватить ее за руку и притянуть к себе, чтобы закончить разговор, но пальцы сестры выскользнули из руки Харпер.

– Все в порядке, – успокаивающе сказала Лола, – ты просто зашел в неподходящий момент.

– А когда можно будет зайти?

Лола внимательно посмотрела на Харпер, которая вдруг произнесла:

– Скажи ему все. Посмотрим, будет ли он отрицать очевидное.

– Что отрицать? – Грэй переместился так, чтобы встать перед Лолой. Как будто хотел защитить ее от Харпер.

Но девушка протестующе подняла руку:

– Не беспокойся. Она так привыкла контролировать мою жизнь, что не может остановиться.

Что?

– Да никогда в своей жизни я не хотела контролировать твою жизнь. Я не мечтала с детства работать на трех работах, чтобы платить за квартиру, еду, одежду. Или скрываться от социальных служб, которые никогда не позволили бы мне заботиться о тринадцатилетнем ребенке, потому что я сама еще была несовершеннолетней. У меня не было выбора. Я сказала тебе хоть что-то, когда ты бросила университет, за который я заплатила, чтобы стать учителем йоги? Когда ты побрила голову? Когда ты близко подошла к тому, чтобы по закону сменить свою фамилию на Боуи?

Глаза Лолы вспыхнули гневом, как будто она хотела что-то ответить, но передумала.

– Нет, – сказала Харпер. – Я ничего не сказала. Но я не могу смириться с тем, что ты выходишь замуж за Грэя.

– Эй! – рявкнул жених.

Харпер даже не заметила, что Кормак приблизился к ней, пока не встал перед ней. Защищая ее. Грэй заметил это и взглянул на своего друга воинственно. Настала очередь Харпер успокаивать их.