Зелень. Трава. Благодать - Шон Макбрайд

— Ага, — отвечает Бобби, отрываясь от книги («Пригнись, мат летит!», биография Битлз), — на сладенькое.

— Почему бы просто не выкинуть эту и не достать новую?

— Никак невозможно, — говорю я, отрываясь от своей книги («Мат-перемат!», биография Джерри Ли Льюиса), — у него мало осталось.

Фрэнни, который сейчас перевернул Бобби вверх ногами и вытрясает из его карманов дюжины и дюжины «Базук», родился 25 декабря 1960 года, ровно через девять месяцев после первого свидания Фрэнсиса Младшего с Сесилией. В школе был круглым троечником, разносил воду спортсменам и ни разу и рядом с телкой не стоял, за исключением тех случаев, когда какую-нибудь из них бросал крутой бойфренд и ей нужна была жилетка, куда высморкаться. Два его важнейших триумфа — это успешная сдача экзамена на должность почтальона и в целом достойная роль любящего сына в семье. В остальном же он, по меткому выражению Джеймси, полное угробище.

— Угробище? Все слышали? Бобби Джеймс обозвал меня угробищем, — говорит Фрэнни.

— А ты угробище и есть, — бормочет Стивен, который сейчас сидит за столом в гостиной, а родился 25 июня 1966 года. У Стивена было все, чем природа обделила Фрэнни: красота, обаяние, чувство юмора, светлая голова и успехи в спорте. И родители всегда уделяли ему больше внимания. Они вполне могли сидеть в гостиной и умильно хлопать трехлетнему Стивену, когда у того получался крученый удар детским футбольным мячом, пока Фрэнни пропалывал газон на улице.

— Никакое он не угробище. Он у нас просто уродская дева, — говорю я, который родился 15 августа 1971 года. Я выбрался из Сесилии с вопросом к акушеру, держит ли послед прическу так же, как гель, или нет. Пока Сесилия ждала в аптеке предписанных ей лекарств, я прямо тут же рядом пел, плясал и вообще всячески валял дурака. Я мочил коры и жалил как оса. Моя прическа внушала уважение всегда и всем, даже быкам на улице. Я был рожден для рока, а если не для рока, то для спасения заблудших душ, а если и не для рока, и не для спасения заблудших душ, то для того, чтобы смешить всех вокруг.

— Да что вы спорите, ребята? Фрэнни и то, и другое, и даже еще того хуже, — говорит Сес, которая стоит позади Арчи, вцепившись руками ему в горло. Сесилия Реджина Тухи Младшая родилась 15 августа 1976 года во время грозы. Линию электропередачи перерезало, свет погас, а у Сесилии уже отошли воды. Она сказала мне из ванной, чтобы я нашел кого-нибудь из взрослых с машиной. Первым, кто попался мне навстречу, был Фрэнсис Младший. Он был при исполнении и отказался пренебречь служебными обязанностями, так что мне пришлось притащить с собой мистера Джеймса, который был занят тем, что уговаривал миссис Магон отпереть дверь мистеру Магону. Он отвез нас в больницу на полицейской машине с включенной сиреной; нам с Бобби Джеймсом обоим было по пять лет, и мы всю дорогу орали Помогите, помогите, у нас беременная, у нее отходят воды. Через десять минут после того, как мы добрались до места, родилась Сес. Я был первым в семье, кто ее увидел. С того момента и по сей день я просто без ума от нее. Мы по жизни всегда вместе.

— Можешь прекратить меня душить? — полупридушенным голосом спрашивает красный как рак Арчи.

— Нет, не могу, пока ты, жопа, не скажешь мне, какая я красивая, — приказывает она.

— О’кей, — с трудом выдыхает он, — ты, жопа, красивая. Всё, довольна?

— Ладно. Все равно теперь очередь Грейс, — говорит она ему.

— Эй ты, жопа, — говорит Грейс, обращаясь к Сес, — хочешь, я придушу эту жопу?

— Да, жопа, будь так добра, — смеется Сес, глядя, как Грейс душит Арчи, — так тебе, жопа, и надо.

— Так, и какого ж черта мы все тут ругаемся? — говорит Сесилия. — Фрэн, скажи им.

— Сесилия, не видишь — я ем. Фрэнни, ты сегодня во сколько вышел?

— В десять, — говорит Фрэнни.

— Легкий день? — спрашивает его Фрэнсис Младший.

— Нет, тяжелый. Разносили рекламу кабельных каналов.

— Что, много было?

— Прилично.

— Сколько?

— Тебе точное число назвать? — переспрашивает Фрэнни.

— Нет, количество листовок на каждый дом, — говорит Фрэнсис Младший.

— Три на один.

— Да, блин. И во сколько закончил разносить?

— В двенадцать тридцать.

— Тогда где перекрывался?

— Здесь, что, не помнишь? Ты был, ммм, наверху.

— А, ну да.

— Что, укусила за ногу?

— Угу.

— Сегодня?

— Угу.

— Где?

Фрэнсис Младший указывает на входную дверь, за которой рычит Флэггарт, явно обращаясь лично к нему.

— Может, впустишь собаку, Фрэн? — спрашивает Сесилия из-за стола.

— Нет, — отрезает он. — Стивен, а ты когда сегодня заканчиваешь работу?

— Оставь Стивена в покое и впусти собаку, Фрэн, — говорит ему Сесилия.

— В гробу я видал эту собаку. Стивен, я спросил, во сколько ты заканчиваешь работу?

— Тебе обязательно к нему лезть? — говорит Сесилия со злостью в голосе.

— Как хочешь, можешь и не отвечать, — говорит Фрэнсис Младший. — Я сам знаю во сколько. В одиннадцать. Так что жду тебя домой в пять минут двенадцатого.

— Фрэн, заткнись и отвяжись от него, — набрасывается на него Сесилия.

— В пять минут двенадцатого, Стивен. Усек? — повторяет Фрэнсис Младший.

Сес бьет Арчи щеткой по голове. Грейс отбирает у нее щетку и тоже припечатывает его. Фрэнни обменивается тычками с Бобби Джеймсом. Гарри углубился в «Форбс». С улицы рычит Флэггарт. Я причесываюсь. Стивен с грохотом отодвигает свой стул от стола. Сесилия говорит ему: полегче на поворотах, а то мало, что ли, вы двое вчера ночью мебели расхерачили? Телек плюется кадрами с чужих войн, интервью с девочками в бикини, программами по домоводству, картинами пожаров, затем прогнозами погоды — такая-то сегодня и такая-то завтра, кому какая на хрен разница?

Стивен, говорит Фрэнсис Младший, когда будешь выходить, не смей шарашить дверью. Шарах. Черт бы тебя побрал, Стивен, говорит он. В пять минут двенадцатого, или я сменю замки.

Оставь его, Фрэн, думай, что говоришь.

Черта с два я не думаю, что говорю, Сесилия.

Что насчет платежек? Мы можем с тобой потолковать о деньгах?

О чем тут толковать, Сесилия? Ты все спускаешь начисто. У меня сверхурочные, я ничего себе не покупаю, и я же еще виноват. Почему бы тебе не устроиться на работу?

На работу? Я четверых детей вырастила. Двое все еще в школе. Нет, пятерых. Мне достался еще один в инвалидном кресле, которого я приютила потому, что его гребаные родители сами не в состоянии им заниматься.

Заткнись-ка лучше, Сесилия. Ты что несешь при ребенке?