Убийство из суеверия - Мэри Лондон

— Он защищал память об отце! — вскричал Патрик Тейлор. — Даллингтон подстроил все так, чтобы коллекция Адамсов целиком перешла к нему. Да, это он вынуждал профессора Адамса покупать все без разбору! Это он обольстил Элис — сперва помогал ей в учебе, а после устроил на работу! Он только выжидал удобного случая, чтобы прибрать к рукам все и вся!

— Замолчи, Патрик! — воскликнула Дженнифер Тейлор.

Выждав, когда шум поутихнет, сэр Малькольм продолжал:

— Я тоже спрашивал себя: может, Кевином действительно руководила сыновняя любовь? Однако подобное чувство было ему чуждо. Тогда я начал искать с другой стороны, и после бурной истерики Эммы Адамс картина на глазах стала проясняться. Потом я отправился домой к Адамсам в Ричмонд и обнаружил там много интересного. Во-первых, как выяснилось, Кевин посылал анонимные письма. Мы нашли изрезанные газеты, которыми он для этого пользовался. Кому же он посылал письма? Сначала мы подумали, он кого-то шантажировал. Но ошиблись: письма были клеветническими, и Кевин посылал их профессору Даллингтону. Он пытался таким способом очернить Элис в глазах ее жениха. Господин Тейлор, вы знали об анонимных письмах?

— Нет, зато я точно знаю, что Кевин не хотел, чтоб его сестра выходила за Даллингтона. Я же говорю: он подозревал профессора в разных махинациях. К тому же Даллингтон был для нее слишком стар. Кевин считал такой союз отвратительным!

— И вы сами, кажется, тоже! — колко заметил профессор.

— Итак, мы со старшим инспектором приехали домой к Адамсам, — продолжал сэр Малькольм. — И там, в библиотеке Элис, среди книг по этнологии я, к своему изумлению, обнаружил исследование Крафта-Эбинга о половых патологиях. Я решил его пролистать. И наткнулся на одну весьма примечательную страницу, читаную-перечитаную. Там как раз черным по белому описывался интересующий нас случай. Скоро я перескажу в двух словах, о чем речь. Так вот, а еще я обнаружил личный дневник Элис Адамс, впрочем, довольно странный. Я взял его с собой, хотя мне несвойственна подобная бестактность, и, вернувшись вчера домой, прочел его. Вот он. — Сэр Малькольм извлек из кармана пиджака дневник и стал читать: — «Третье июля: снова он, как всегда! Восьмое июля: он предложил мне самое худшее. Откуда такая низость? Седьмое августа: очередная попытка с его стороны. Двадцатое августа: у меня заканчиваются каникулы. Стоит ли принимать его предложение? Второе сентября: в перерывах между учебой приходится обхаживать маму, возможно, скоро выйду замуж, даже не знаю, как от него избавиться. Он ходит за мной по пятам. Чем все это закончится?» — Сэр Малькольм закрыл дневник Элис Адамс и спросил: — Догадываетесь, кто такой безымянный «он»?

— Даллингтон! — решительно выкрикнул Патрик Тейлор.

Профессор пожал плечами:

— В записи от двадцатого августа Элис упоминает, что возвращается с каникул и боится встречи с «ним». А на каникулах мы были в Париже с нею и госпожой Эммой Адамс. И тут уж я думаю скорее на вас, Патрик, это вас она упоминает в своих записях. Признайтесь, вы же любили Элис и поэтому так меня ненавидите. Сожалею, старина, но она предпочла меня!

Молодой Тейлор собрался было возразить, но тут сэр Малькольм подошел к Эмме Адамс:

— Вчера в разговоре с мэтром Дервантером и профессором Даллингтоном вы упомянули женщин, вероятных знакомых Кевина, и вдруг впервые догадались, какую из них любил Кевин.

Госпожа Адамс встала. Всем было ясно: она опять погрузилась в бездну воспоминаний. Наконец несчастная мать проговорила:

— Нет, мой малыш не мог так поступить со мной, со своей матерью, ведь я его так любила. Неправда! Он никогда не обманывал моего доверия. И как вам такое могло прийти в голову! — Она поднесла руки к вискам: — Никогда! Никогда!

И с этими словами она снова упала в кресло. Брайан Дервантер сказал ей еще что-то на ухо. И по ее щекам потекли слезы.

Сэр Малькольм снова оказался посередине комнаты.

— В тот вечер Кевин вышел из дома профессора около полуночи. И направился по адресу Клейтон-стрит, тридцать два, к заброшенному дому тетушки Скво. Там он должен был с кем-то встретиться. Лейтенант Финдли, не могли бы вы сообщить нам результаты сравнительной экспертизы отпечатков пальцев, снятых в том самом доме, и тех, что вы взяли у здесь присутствующих?

— Слушаюсь, сэр. На табличке со странными буквами мы обнаружили отпечатки пальцев господина Патрика Тейлора.

Финдли собирался продолжить, но молодой человек поспешно его прервал:

— Возможно, я действительно прикасался к ней, когда заходил в музей, но в том доме бывать мне никогда не приходилось!

— Табличка лежала в витрине, а витрина была заперта на ключ, — заметил профессор. — И прикоснуться к ней вы никак не могли, разве что украли ее, после того как разбили стекло!

— Давайте послушаем дальше, — предложил сэр Малькольм. — Прошу, лейтенант, продолжайте.

— Слушаюсь, сэр. Мы сняли множество отпечатков с входной двери того дома. Чтобы ее открыть, — ведь она вся перекосилась — приходилось подналечь на одну створку. Так вот, на ней сохранились отпечатки не только пальцев, но и ладоней, притом очень четкие. И установить их принадлежность нам удалось совершенно точно: помимо сэра Малькольма Айвори и того бродяги, Шаромыги, там наследили Кевин Адамс, господин Тейлор, Элис Адамс и профессор Даллингтон.

Присутствующие были до того потрясены, что никто из них не проронил ни слова. А Форбс так и вовсе был сражен.

— Чудеса, правда? — спросил сэр Малькольм, обводя взглядом присутствующих.

Все сидели молча, потупив взоры.

— Ну, хорошо, а теперь я расскажу, как все было. Кевин приходит в заброшенный дом. В полночь у него там встреча. Тот, кого он ждет, понятно, появляется чуть погодя. И не один. Он не знает, что за ним кое-кто следит, и этот «кое-кто» — вы, Патрик Тейлор.

Молодой человек встал и, переминаясь с ноги на ногу, выпалил одним духом:

— Все это… Ах, я не виновен в смерти Кевина, совершенно, клянусь!

— Господин Тейлор, я не обвиняю вас в убийстве друга. Но, судя по отпечаткам, вы были в доме тетушки Скво, ведь так? Ответьте же, пожалуйста.

Не переставая покачиваться из стороны в сторону, молодой человек глухим голосом признался:

— Да, был. Я понял: у Кевина назначена тайная встреча. Он ничего мне о ней не говорил, и я понятия не имел, с кем он собирался встретиться. У меня возникло любопытство, я спрятался в библиотеке и следил за вестибюлем, и сразу после полуночи увидел того, с кем он должен был встретиться. Да, я поступил плохо… Решил пойти следом… Но, сэр, больше я ничего сказать не могу… Это означало бы навести кое на кого подозрения.

— Насчет этого не беспокойтесь, дружище. Я все знаю. Так что не стесняйтесь! Итак, вы проследили за этим «кое-кем» до самого заброшенного дома и стали свидетелем того, что там произошло. Так скажите нам правду!

Патрик сначала заколебался, потом сказал: