Наследие да Винчи - Льюис Пэрдью

Когда Сюзанна и Вэнс сошли с катера, был уже почти полдень, и они оказались в толпе туристов; рядом роились детишки.

Белладжио когда-то был престижным курортом, излюбленным местом отдыха богатых англичан. Но ему не была дарована красивая старость, и теперь он напоминал обрюзгшую, безвкусно одетую матрону. Отличные ristorantes стали мрачными забегаловками. Причудливые улицы, некогда блестевшие алмазами и драгоценными камнями, теперь были уставлены ларьками с дешевыми безделушками. Изысканность сохранилась лишь в богатых частных поместьях. Белладжио стал «ловушкой для туристов» и удобным торговым складом для людей, которые жили или отдыхали на своих виллах.

Вэнс взял Сюзанну за локоть, и они, свернув от рядов уличных торговцев итальянской бижутерией и сувенирами, сделанными в Китае, направились к узкой крутой лестнице на вершину холма. Лестница, изгибаясь, проходила по старой части Белладжио, мимо маленьких магазинов и ресторанов, а также мимо ворот частных резиденций, на нижних этажах которых располагались конторы.

Они поднимались выше, и гомон туристского роя угасал. Вэнс начал рассказывать Сюзанне о том, как был куплен Кодекс Каицци.

— Бернард Саутворт — поверенный семьи Каицци, — объяснял он. — Все переговоры по продаже Кодекса проходили через него. Граф Каицци появился только во время передачи Кодекса — это произошло в библиотеке замка Каицци, на самой вершине холма, за городом.

— Тот огромный белый палаццо, который мы видели по пути?

— Да. Оттуда открывается вид на все три части озера. Выглядит восхитительно. Просто невероятно.

— Не похоже, что Саутворт — итальянская фамилия, — заметила Сюзанна.

Вдруг появился рассыльный, груженный коробами с оплетенными бутылями «кьянти», укрытыми сеном, — он медленно спускался по лестнице. Чтобы дать ему пройти, Сюзанна с Вэнсом зашли в крохотную мастерскую, где, по всей видимости, чинили электрические приборы. Там Вэнс краем глаза заметил двух священников, объяснявших, насколько важно починить их устройство побыстрее, в тот же день. Казалось, что хозяин лавки в ужасе.

Доставщик «кьянти» быстро обошел их, и Вэнс с Сюзанной двинулись дальше. Журналистка мягко спросила:

— Слышали, как говорил этот бедняга? Он был ужасно перепуган.

— Иногда верующие ведут себя так при священниках.

— Нет, — покачала головой женщина, — ему было по-настоящему страшно. Это не просто уважение или что-то еще.

— Наверное, они из монастыря, — сказал Вэнс. — Он тут неподалеку. Люди верят, что они поедают младенцев или еще что. Кажется, это пережиток инквизиции. Не стоит об этом думать.

Они дошли до маленькой аккуратной двери с начищенной до блеска гравированной медной табличкой: «Бернард Саутворт II, эсквайр».

— Ах да, — сказал Эриксон, вспомнив предыдущий вопрос Сюзанны. — Саутворт — англичанин, приехал сюда очень давно, полюбил Белладжио и остался. — Вэнс протянул руку к блестящему медному молотку и резко постучал четыре раза. Дверь темного красного дерева распахнулась, и перед ними появилась пышная женщина, судя по униформе — домработница.

— Синьора Саутворта, per favore, — попросил Вэнс.

— Momento. — Женщина закрыла дверь и через минуту вернулась. — В данный момент синьор Саутворт крайне занят. Вы можете прийти завтра?

Вэнс и Сюзанна переглянулись.

— Но я звонил сегодня утром, — возмутился Вэнс. — Он сказал, что примет меня.

— У него появилось очень, очень много дел, — упрямо ответила женщина..

— Я должен его увидеть. Это очень важно.

— А я говорю, что прямо сейчас он очень занят. — В голосе женщины уже звучала злость. Она было начала закрывать дверь, но Вэнс быстро шагнул вперед и сунул в щель ногу.

— Я буду стоять здесь, — сказал Вэнс, — если мистер Саутворт настолько занят, что сможет принять меня только завтра, я постою до завтра. — Женщина сердито посмотрела на него. — Давайте, — продолжал он, — вызовите полицию.

— Вэнс! — резко сказала Сюзанна. — Вы опять устраиваете скандал.

— Я рад, что вы обратили внимание, — улыбнулся тот. — Надеюсь, что Саутворт тоже это заметит. Как и все хорошо воспитанные англичане, он терпеть не может скандалов. — Рядом остановились две итальянки с корзинами белья и уставились на них. — Я хочу знать, почему он передумал, — сказал Вэнс Сюзанне. — С тех пор, как мы ему позвонили, прошло лишь два часа. Что могло случиться?

— Я не знаю. Но это неудобно.

— Понимаю, — опять улыбнулся он. — Так и задумано.

— Signore, signore! — Вернулась служанка. Из-за ее спины раздался глубокий бас с округленными гласными.

— Пусть войдут, — устало произнес Саутворт, — впустите их, иначе не будет мне покоя. — Женщина пронзила Вэнса убийственным взглядом и широко распахнула дверь. Вэнс и Сюзанна вошли. Комната была слабо освещена и наполнена мягкой мебелью и темным деревом, будто в английском частном клубе. Пахло дорогим трубочным табаком.

— Доброе утро, мистер Эриксон, — произнес Саутворт холодно и сдержанно. Худой, можно сказать, тощий мужчина был одет в серый костюм-тройку в тонкую полоску, между карманами жилета тянулась золотая цепочка. Серебристые волосы аккуратно, волосок к волоску, причесаны, а ровно подстриженные серебристые усы еле заметно подергивались от раздражения.

— Не стоило устраивать нам такой теплый прием, — с сарказмом сказал Вэнс. — Мистер Саутворт, это моя… коллега, мисс Сюзанна Сторм.

Саутворт кивнул:

— Приятно познакомиться. А теперь, мистер Эриксон, расскажите, по какой такой важной причине вы врываетесь в мой кабинет, когда я общаюсь с клиентом?

— Я хочу посетить синьора Каицци, — сказал Вэнс, — мне хотелось бы…

— Это невозможно, — прервал его Саутворт.

— Вы можете ему позвонить от моего имени? — спросил Вэнс.

— Это даже не обсуждается, — ответил Саутворт. — Мистер Каицци строго распорядился, чтобы его не беспокоили. Последние две недели были чрезвычайно тяжелы для него, а потом еще вчерашние события… Это шок.

— Вчерашние события?

— Его единственный выживший брат скончался вчера от сердечного приступа.

— Единственный выживший брат? — Спросил Вэнс недоверчиво. — А что случилось с другими?

— Как раз об этом я пытаюсь вам рассказать, — ответил Саутворт.

— Мне показалось, вы стараетесь ничего мне не рассказывать, — пробормотал Вэнс.

— Две недели назад Энрико и Америго погибли: самолет, который пилотировал Энрико, упал.

— А кто погиб вчера?

— Пьетро, — ответил Саутворт.

— Получается, остался только Гульельмо, — произнес Эриксон. Поверенный молча кивнул. — Боже, — сказал Вэнс, задумавшись. Очередной сердечный приступ, очередная связь с да Винчи разорвана. Энрико был отличным пилотом, он очень внимательно следил за техническим состоянием самолета. — Известно, почему самолет потерпел аварию?