Сказки немецких писателей - Новалис

совсем затих, притаился, и всё вслушивался, и вот, когда заметил он, что деревце так странно зашелестело-зашуршало, он запел:

Мирт, зачем твой тихий шорох,

Дрожь твоих тенистых веток?

И о чём твоя кручина?

А в ответ ему раздался чей-то нежный, тихий голосок:

Раз любовь и боль во взорах,

То любовь и боль в ответах, —

Обожаю господина!

Так понравился принцу голос этот восхитительный, ну не сказать словами. Но какова же была его радость, когда он увидел ясно, что на скамеечке подле него кто-то сидит; хотел он было проверить — кто это, но чья-то нежная рука взяла его руку и уста запечатлели поцелуй. А потом услышал он слова такие:

— Повелитель мой верный, принц любезный, не спрашивай меня — кто я и откуда, дозволь мне изредка в тиши ночной вот так сидеть подле ног твоих, чтобы могла я отблагодарить тебя за заботу, какою окружаешь ты меня и деревце мое, ибо я живу в нём и зовут меня Мирточка; благодарность за твою доброту переполнила меня, всё росла я день ото дня, но стало тесно мне в этом деревце, и дозволило мне небо принимать порою человеческое обличье, чтоб тебя могла я иногда навещать.

Принц пришел в восторг от этих слов и почувствовал себя безмерно счастливым от такого дара небес. Несколько часов они беседовали, и говорила она столь мудро, рассудительно, что появилось у принца страстное желание увидеть Мирточку лицом к лицу. Девушка ему на это возразила:

— Дозволь мне сначала песенку тебе пропеть, и тогда увидишь ты меня.

Тут она запела:

Тихо, мирт мой милый.

Тихо в мире всём.

Лунное светило

Служит пастухом

Для отары звездной.

В небе — водопой.

Тихо, мирт, и поздно…

Свидимся с тобой.

И пока она пела, листья на деревце нежно шелестели, облака плыли по небу медленно, а фонтан журчал в саду тихо-тихо, и мелодия той песни была столь певучей, сладкозвучной, что заснул принц, сам того не заметив, но едва закрыл глаза он, поднялась тихонечко Мирточка и скрылась в своем зеленом пристанище. Проснулся поутру принц и увидел, что скамеечка пуста; так и не мог понять он до конца, было ль то всё наяву или во сне; но когда он посмотрел на деревце и увидел, всё оно усыпано цветами, то решил, что, наверное, Мирточка не пригрезилась ему. Никто ещё так страстно не желал наступления ночи, как он. Едва только начало вечереть, удалился он к себе, сел на краешек кровати и принялся поджидать Мирточку. Вот уже и солнце село, вот и сумерки спустились, ночь настала. Зашелестели листочки на деревце, и появилась Мирточка, уселась на скамеечку и принялась рассказывать истории всякие, прекраснее которых он никогда ничего не слышал. Слушал принц и всё наслушаться не мог, и когда он снова попросил дозволить ему свет зажечь и на неё взглянуть, вновь запела она песенку свою:

Тихо, мирт мой милый,

Всюду и везде.

Птица приклонила

Голову в гнезде.

Для отары звездной

В небе водопой.

Тихо, мирт, и поздно…

Свидимся с тобой.

И снова задремал принц и проснулся только утром, как и прежде в некотором смятенье, и снова дожидался он наступления ночи с тем же нетерпением. Но и в этот раз было всё, как прежде: попросит он разрешения взглянуть на неё, а она запоет свою песенку и нагонит на него дрему. Так прошло семь ночей, и за это время преподнесла она ему немало мудрых уроков, как страною управлять, как — народом. Ещё пуще разожгла она тем самым любопытство принца, ещё больше прежнего захотелось ему увидеть Мирточку. И тогда велел он укрепить под потолком своей комнаты сеть шелковую, чтоб в любой момент её можно было незаметно опустить; сделал так и снова стал ночи дожидаться. И вот в урочный час появилась Мирточка на своей скамеечке и начала ему глубокомысленно растолковывать, в чём сущность настоящего доброго князя-правителя, а потом уж собралась было снова петь свою колыбельную, но он обратился к ней с такими словами:

— Сегодня дай мне песенку тебе пропеть.

После долгих уговоров уступила она, и пропел он тогда такую песенку:

Слышишь голос родниковый,

Стрекозиный резкий звон?

Слушай, слушай, слушай снова!

Умерший во сне — спасен!

Тот спасен, навек крылатый,

Кто на небо вознесен,

Райской сини соглядатай, —

А крыла дарует сон!

Тот спасен, дитя простора,

Кто отринул нашу тьму.

Спи, сновидь, летай — я скоро

Разбужу и обниму!

Пел принц песенку свою так нежно-убаюкивающе, что Мирточка сама не заметила, как задремала подле его ног; и тогда опустил он сеть, накинул её на Мирточку, а потом засветил лампу и увидел он, — святые небеса! — как вы думаете, кого? Деву чудную — краше не бывает на свете: лицо её — как ясная луна, такое нежное и чистое, а кудри — словно золото переливаются на лбу, на голове — изящный венчик, сплетенный весь из миртовых цветов; наряд на ней расшитый серебром, и руки сложены молитвенно. В немом восторге, в изумленье полном принц долго созерцал свою подругу и наставницу свою, но радости не смог тут удержать и крикнул он, ликуя:

— О совершенство, добродетель, красота, сколь облик твой прекрасен! Кто тебя хоть раз увидит, тот уж не сможет жить без тебя!

Тут взял её он руку и надел свое кольцо серебряное на пальчик, потом молвил:

— О, пробудись ото сна, прелестная подруга, возьми ты сердце у меня и трон, не покидай меня отныне!

Проснулась в тот же миг она и, увидав, что лампа зажжена, зарделась и затушила её тотчас же. Потом запричитала Мирточка, заплакала: ты, мол, поймал меня врасплох, не будет счастья нам. Но принц уж так просил у неё прощения, что простила его Мирточка и пообещала стать его женой, правительницей той страны, коль будет ей на то родительское благословение. А принц пускай всё приготовит к свадьбе и спросит позволения родителей её, но до того им больше видеться нельзя, мол, вовсе. Принц согласился на всё, только спросил, как он ей даст знать, что все приготовления закончены, на что она отвечала:

— Повесь маленький