Двое в лодке - Александр Варго

– Мордой сюда, к нам. Вот прямо тут.

Иртышный окончательно добил хозяина дома, когда вытащил из небольшого продолговатого футляра пинцет, а потом еще и здоровенную лупу с раскладной ручкой.

– Начнем, – сообщил он и склонился к соломенной подстилке.

Рядом присел и Вестовой, стараясь следом за ученым человеком заметить на сухой траве что-нибудь необычное. Так, почти упершись друг в друга лбами, они провели пару десятков секунд.

– Может, солому в сторону убрать? – почему-то шепотом спросил Вестовой.

Доктор тут же перестал смотреть через увеличительное стекло на подстилку.

– Почему ты шепчешь, Егор Федорович?

Вестовой вытаращил на психиатра глаза.

– Да так, само собой как-то получается.

Лена едва не отправилась к праотцам из-за любопытства, разрывающего ее. Ноги сами привели к хлеву.

– Ну что, метеорит нашли?

Иртышный встал и осведомился:

– Почему вы думаете, что это был метеорит?

– Сынулька наш только об этом и твердил весь вчерашний вечер. Фантастики начитается и давай придумывать.

– А чего сами не достали тогда?

– Так муж пришел и сказал, что сегодня вы придете.

– А вдруг он золотой? – серьезно спросил доктор. – А вы меня ждете. Стали бы богатые… тайно.

Лена аж остолбенела от такой вот неожиданной мысли.

Следом за гостем выпрямился и Егор.

– А кто тебя отсюда с золотом-то отпустит? – тихо и несколько зловеще прошептал санитар доктору на ухо, но так, чтобы слышала и жена.

– Эй, вы чего? – не поняла она.

Когда доктор заржал как раскормленный конь, женщина махнула на них рукой.

– Два идиота, – резанула она и ушла.

Была бы в хлеву дверь, она обязательно резко хлопнула бы ею, а так ей оставалось только руками махать.

– Придурки! – донеслось уже со двора.

Посмеиваясь, они откинули траву в сторону и расчистили площадку до земли.

Пол был достаточно хорошо утрамбован. На нем не имелось никаких следов, говорящих о том, что в него что-то вошло.

– У тебя ведь есть лопата. Надо срезать верхний слой, он сильно затерт.

– Я сейчас, – откликнулся Вестовой, повернулся к двери стойла и увидел в правом нижнем углу пучок разросшейся плесени.

«Вот черт, – подумал он. – Вроде слежу, доски меняю».

Вестовой взял один из светильников и присел к тому, чего в его хлеву не должно было быть.

– Не трогай! – воскликнул над его ухом Иртышный.

Доктор тоже увидел зеленый нарост на досках, замененных совсем недавно и еще не успевших потемнеть. Он подхватил Вестового под мышки и оттащил подальше.

– Назад, Егор Федорович!

– Не кипятись, молодежь, – важно ответил ему хозяин, вставая на ноги и отряхиваясь. – Видишь, я же нашел.

– Нашел, конечно, – согласился с ним Иртышный.

Глаза великого ученого, засунутого судьбой в этот вот глухой угол, сверкали в предвкушении великих открытий.

– Срикошетил, значит, от скулы. А окалина сошла с него, когда он сквозь доску на крыше прошел. Иначе ничего бы и не случилось.

– Зараза, думаешь?!

– Надо проверить, – тихо произнес доктор, вынимая из рюкзака, повешенного на шест, торчащий из загородки, два респиратора.

Вестовой по требованию доктора натянул на лицо поролоновую маску, проверил, плотно ли сидит носовой зажим, потом спросил:

– Думаешь, поможет?

– От вирусов нет, а вот от крупной органики вполне, – проинформировал его доктор и начал сквозь лупу рассматривать изумрудное новообразование на струганой сосновой доске.

– Видишь? – Он передал Вестовому лупу.

– Похоже на еловые иголки. Только они маленькие и прямо из деревяшки растут.

– Точно, – согласился Иртышный. – А камень видишь в середине?

– Нет.

Доктор вытащил из нагрудного кармана ручку и, не касаясь, указал ею в центр новообразования:

– Вот холмик.

– Вижу, но он зеленый.

– Приглядись. – Доктор обошел стойло, чтобы увидеть доску с наружной стороны. – Отверстие не сквозное. Отлично. Он в ней застрял. Весь.

– Да где?

– В толще доски. Прямо под иголками, приглядись.

Хозяин дома приблизился вплотную, согнулся.

– Да, вижу. – Вестовой выпрямился, явно довольный. – Черная косточка с сиреневыми точками. Драгоценный камень. Таких, наверное, и не знают еще. Продам его, и двинем на Канары. Эх, заживем! В кои-то веки бабе своей шубу куплю. Достала меня, спасу нет. Серьезно говорю, как на духу.

Между тем лицо доктора под маской было не таким веселым.

– Если продавать, то надо понимать, что это. Да и первому встречному не спихнешь, – проговорил он.

– Пойду, Ленке расскажу. – Вестовой так шустро рванул к выходу, что Иртышному пришлось подсуетиться, чтобы перехватить его у двери.

Он закрыл проход своим телом и заявил:

– Егор Федорович, не торопись. Эта штука может быть очень… необычна. Тогда несдобровать нам. Приедут те, кому не надо, и…

Вестовой сделал шаг назад.

– Да кто ты такой, чтобы мне указывать в моем доме. Это мое, понял?! Мое! Я тебе его не дам! – Крепкий мужик подошел вплотную к Иртышному.

Он не отдавал себе отчета в том, что почти утратил контроль над собой из-за волны жадности, нахлынувшей на него, и туманных перспектив стать богатым.

Психиатра нельзя было отнести к людям впечатлительным. Он и не такое на своем веку видывал, поэтому был готов к интеллектуальному поединку.

– Но ведь мы даже не знаем, что это, – медленно проговорил он, делая шаг в сторону, снимая маску и как бы приглашая хозяина выйти на свежий воздух и там, во дворе, немного проветриться.

Главное, чтобы санитар не касался, не думал даже дотронуться до этой вот залетной дряни.

Егор пропустил трезвый аргумент оппонента мимо ушей.

Он, разгоряченный словно бык на корриде, действительно вывалился во двор, но тут же повернулся к Иртышному и проговорил тихо, чтобы жена не могла его слышать:

– Да ты не представляешь, что значит жить в нищете!

Достаточно простая, но емкая фраза, идущая от самого сердца, влетела Иртышному в голову и разорвалась там, снесла менторские перегородки. Он чувствовал, что меняется в лице, понимал, что пропустил сквозь собственную ментальную броню осколочный фугас невиданной силы. Перед ним стоял мужик, доживавший пятый десяток. Он кое-как влачил свое существование уже на протяжении нескольких лет и не видел ни для себя, ни для семьи своей ничего впереди.