Шагнуть за горизонт - Андрей Земляной

— Но у меня приказ… — Тайя подняла огромные, ярко-желтые глаза и посмотрела на Алексея.

— Тогда считайте, что у меня тоже приказ охранять вас. — Белый качнул головой в сторону кресла. — Присаживайтесь, пожалуйста. Давайте лучше обсудим, что именно мы можем посмотреть в вашем замечательном городе.

Она осторожно присела на краешек кресла.

— Ну, наверное, Айнард Те…

Белый остановил ее жестом.

— Сад Откровений я увижу на церемонии «Танца Цветов». Но мне бы хотелось увидеть нечто менее туристическое и пафосное. То, что обычно называют сердцевиной.

— Ну, не в Гал шир[27]же вас тащить? — Тайя чуть улыбнулась.

— И туда, обязательно. — Белый кивнул головой. — Но в первую очередь — те места, куда вы сами ездите отдыхать, и то, что бы вы показали человеку, который хочет увидеть суть алатского народа.

— Хм… — она задумалась и почесала кончик уха, что у алатов означало крайнюю степень растерянности. — Мне надо посоветоваться.

— Хорошо. — Алексей встал. А теперь проводите меня до площадки, о которой говорил алат гор.

Сад Откровения — Айнард Те, — строго говоря, был не совсем садом. Большой лесной массив, в который превратилась Священная роща, лабиринты тропинок и дорог вели в центр леса, где стояло Дерево, выращенное из зернышка еще две с половиной тысячи лет назад. А под гигантской кроной, собственно, и находился сам Айнард Те, представляющий из себя парящие в воздухе на разной высоте диски с цветами и травами всех планет алатов. Своего рода сады в миниатюре, в центре которых были оставлены места для легких столиков и нескольких кресел. Машины опускались на специальную площадку, далеко от сада, и дальше все шли пешком. Выходящих на поляну гостей встречали монахи Священного Дерева, и рассаживали на приземлявшиеся диски, руководствуясь одним им ведомыми правилами и диски снова взмывали в воздух.

Алексею достался летучий огород со странными растениями с длинными подвижными стеблями, на которых находился пульсирующие голубоватым цветом бутоны. Один из бутонов, словно живой, потянулся к ноге Алексея и вдруг, раскрыв плотные лепестки, попытался укусить за сапог показавшимися из глубины бутона острыми словно шило зубами. Когда зубы щелкнули в воздухе, не найдя добычи на нужном месте, к поискам подключился еще один, и через несколько секунд уже десяток хищных цветков шевелил отростками, пытаясь достать добычу. Сначала Алексей просто двигался в рваном ритме, не давая себя ухватить, а когда ему надоела эта забава, он просто начал легкими шлепками отправлять распахнутые пасти навстречу друг другу. Очень быстро все ростки оказались намертво сцеплены попарно и, не сумев втянутся обратно в землю, шевелились внизу, не доставляя, впрочем, никакого беспокойства.

За веселой возней с живой клумбой Алексей не заметил, как диск снова прижался к земле, и рядом с ним замер молодой монах с небольшим баллончиком в руках.

— Капитан — служка отчего-то отчаянно заикался и с ужасом смотрел на едва шевелящиеся бутоны, пытающиеся втянуть друг друга под землю. — Да простит меня Светлый лес. Я не хотел…

Его лепетание прервал высокий даже по алатским меркам, худой словно спичка монах в ярко-изумрудном плаще.

Он мельком глянул на вяло двигающийся ковер под ногами Алексея и, врезав молодому такую затрещину, что тот с баллоном укатились в разные стороны, спокойно произнес:

— Алексей им Красная Звезда, монахи в моем недостойном лице просят о прощении за опасность, которой Вас подвергли служители Светлого леса, да будут вечно зелены его ветви. Служитель Миоро должен был обработать цветы еще утром. В таком состоянии они не представляют угрозы. Если мы как-то можем загладить свою невольную вину перед вами…

Алексей подчеркнуто медленно встал.

— Рамм хор ирм кевадо а Хайдо (Света и прозрения вам, Мудрый). Хочу сказать спасибо за то замечательно-красное развлечение, которое вы доставили мне еще до начала торжеств. Искренне сожалею, что не все мои враги столь милы и непосредственны, как эти цветы. Надеюсь, я им не повредил?

— И много у тебя врагов, зернышко? — неожиданно усмехнулся старик.

— Я тщательно работаю над тем, чтобы их количество не превышало разумных пределов, но и не опускалось ниже уровня, когда жить становится скучно.

— Прекрасно сказано! — подошедший откуда-то слева офицер улыбнулся и добавил на вполне приличном русском. — Не будете ли вы против, если я составлю вам компанию на этом празднике?

— Отчего же? — Алексей учтиво поклонился, мгновенно опознав в офицере принца арх Крао им Анкоро. Для меня будет честью провести этот сияющий золотом праздник вместе с таким замечательным спутником, принц.

— Мы знакомы? — принц сделал удивленное лицо.

— Ах, принц, — мягко пожурил его Белый. — Если вы сейчас скажете, что совершенно случайно подошли ко мне, и что история с хищными цветами тоже случайность, я совсем перестану уважать алатскую контрразведку. Как же можно отрицать очевидное, да еще и сделанное так топорно?

— Браво, капитан! — арх Крао одобрительно кивнул и уже не спрашивая разрешения шагнул на летающую клумбу и занял один из стульев.

— Совсем разленились, — пожаловался он после того, как диск снова поднялся в воздух. — Даже простые операции вызывают массу трудностей. Скажите, — он положил руки на стол и чуть наклонился вперед как бы придавая беседе оттенок доверительности, — а как вы боретесь с непрофессионализмом?

— Мы мало живем, арх Крао, — усмехнулся Алексей, — и много воюем. Война — главный фактор положительного отбора. Враг, вот наш экзаменатор. Он, как правило, не прощает ошибок. Кроме того, из за короткой продолжительности жизни мы были вынуждены создать довольно эффективную систему передачи знаний. И если у вас тридцатилетние считаются незрелыми юнцами, то у нас в тридцать лет, человек уже специалист с пусть невеликим но стажем практической работы и багажом уже собственных ошибок.

— Да, — задумчиво произнес принц. — Недаром мне советовали поближе с вами познакомиться.

— Вы не поверите, арх Крао. Мне тоже.

Они почти синхронно расхохотались.

Постепенно диски выстроились амфитеатром и в центр медленно вплыл большой, более двадцати метров в диаметре диск, на котором в окружении цветов стояла красивая девушка в платье из тончайшей ткани голубого цвета. Ветер подхватил и расправил складки платья и волосы растянув за спиной у девушки шлейф голубого с золотом цветов.

Это была та самая песня, что понравилась Алексею. «Небесная синь» Только в живом исполнении это вызывало куда боле сильные эмоции. Когда Айна им Горо закончила петь оборвав звук на высокой ноте, со всех сторон раздались вежливые словно шелест листвы аплодисменты. Диски со зрителями вновь перестроились давая присутствующим новый угол обзора и парящий сад с Алексеем и Крао оказался совсем близко от земли.