Книга Кохелет - Ави Иона

знать о реальном мудреце «Кох̃е́лете», «обучавшем народ знанию»: перед ним находилась книга, единодушно признанная творением Соломона («сына Давида, царя и Иерусалиме»); сам он тоже в этом нисколько не сомневался; и в Эпилоге он и восхвалил-то никого иного, как Соломона (а не подлинного Автора): тот легендарный царь, как известно, тоже «изрёк три тысячи притчей, /…/ и приходили от всех народов послушать мудрости Соломона» (3 Цар. 4.32-34).

J. Все наши дальнейшие рассуждения по поводу авторства Эпилога можно свести к очень простой, в сущности, дилемме: либо «Кох̃е́лет» – это известное в Иерусалиме прозвище – псевдоним некоего конкретного мудреца, и, тогда, конечно, Эпилог вполне мог быть написан неким его почитателем (но тогда как же быть с шокирующими самовосхвалениями Автора?) – либо «Кох̃е́лет» – это лишь псевдоним, придуманный Автором специально и только для Книги и для Соломона. Следовательно, Эпилог, где сообщается об известном мудреце Кох̃е́лете – блеф. Этот Эпилог, вероятнее всего, присочинил сам Автор.

Резюмируя, мы приходим к выводу, что «Эпилог» к Книге (ст. XII.9-12) при всей кажущейся его простоте – поистине труднейший фрагмент в плане определения авторства, и невозможно решить, принадлежит ли он самому Автору (скорее всего), либо некоему Третьему редактору (что менее вероятно).

* * *

В нашем длиннейшем и чрезмерно затянувшемся комментарии наступил определённый этап: мы разобрались со ВСЕМИ возможными редакторскими вставками, и теперь есть смысл привести просто их полный перечень.

Полный перечень вставок в Книге Кох̃е́лет (по мнению Автора этого комментария)

Первый редактор:

II.26 Ибо тому, кто благ пред Ним,

Даёт Он мудрость, и знание, и радость,

А согрешающему даёт заботу – копить, собирать –

И отдать благому пред Богом.

VII.26 Благой пред Богом спасётся от неё [женщины],

А согрешающий попадётся.

Второй редактор:

VIII.12 Но ещё я [ведь] знаю,

Что благо будет боящимся Бога,

Которые боязненны пред Ним;

VIII.13 А блага не будет нечестивцу,

И не продлятся дни его, тени подобно,

Оттого что не боязнен он пред Богом!

XI.9 И знай, что за всё [за] это

Приведёт тебя Бог на суд!

XII.13 Выслушает всему заключенье:

Бога бойся, его заповеди исполняй,

Ибо в этом – весь человек;

XII.14 Ибо всякое дело Бог приведёт на суд

Над всем утаённым – добром ли, злом.

Предположительно Первый редактор:

V.19 Ибо Бог отвечает ему [человеку] радостью его сердца.

VII.9 Не спеши скорбеть, ибо скорбь

В груди глупцов [только] находит пристанище.

VII.29 Одно [только] – смотри – я нашёл:

Что сотворил Бог человека прямым,

Он же доискивается разных замышлений.

Предположительно Второй редактор:

V.8 Ибо бойся [ты] Бога!

VII.18 Но боящийся Бога всего избежит!

VIII.6 Ибо зло человека – на нём [же] тяжко [ляжет].

Либо один из редакторов, либо сам Автор:

III.14 И сделал [так] Бог, чтобы его боялись.

VII.25 И узнавать: нечестие – глупость, а глупость – безумство.

«Эпилог» к Книге (ст. XII.9-12)

Очень спорное; труднейшее место: либо сам Автор (скорее всего), либо один из редакторов – Третий (что менее вероятно).

* * *

Справедливости ради надо сказать, что выраженного, законченного антитеиста из Автора не получается – вернее, не выглядит совершенно антитеистическим текст его Книги. Между предельно острыми и чуть ли не богульными его высказываниями и благочестивыми редакторскими вставками нет чёткой границы – даже если объявить не принадлежащими Автору все мало-мальски религиозно-благочестивые реплики. Приходится как-то увязывать его предельно острые высказывания вроде: «Не будь очень праведен» (VII.16), «Это Бог – ради сынов человека: чтобы поняли сами, что они – скот, и только! (III.18), «Грешник сто зол сотворит – а век его продлевается! (VIII.12), «Что не скоро над злыми делами свершается надлежащее, оттого и полнится сердце сынов человека устремленьями злыми» (VIII.11), «Есть бессмыслица, что на земле творится: что есть праведники, которых постигает такое, чего заслуживали бы дела нечестивцев, и есть нечестивцы, чей удел – как для деяний праведников!» (VIII.14) и т.д., – приходится увязывать эти поистине еретические высказывания с его же, Автора, высказываниями совсем другого плана: «И помни Создателя твоего [или: создателей твоих, – в тексте разночтение] в дни своей юности» (XII.1), «Всё Он сделал прекрасным – в свой Срок» (III.11), «Когда пообещаешь [что-то] Богу по обету – принести не замедли» (V.3), «Праведника с нечестивцем Бог рассудит [или: будет судить, – «йишпо́т» допускает оба варианта перевода]» (III.17) – и т.д. Объявить эти последние, не укладывающиеся целиком в антитеистическую композицию, места Книги вставками нельзя: они несомненно принадлежат Автору. Возникает довольно мучительный вопрос: какой же всё-таки смысл он в них вкладывал и какую роль отводил в Книге? Все эти сомнительные места подробно рассмотрены в Комментарии; при желании можно с этим Комментарием ознакомиться. Но, как уже говорилось раньше, если вообще не рассматривать гипотезу позднейших редакторских вставок, мы ни на шаг не продвинемся в понимании того, как Автор относился к Богу, к миру. Перед нами предстанет сумбурное, хаотическое сочинение (наподобие того, что в Библии), в котором мы запутаемся гарантированно и безнадёжно.

* * *

Кое-что можно добавить об уже отмеченном «неполном» антитеизме Автора. Автор Книги Иова – действительно подлинный антитеист и богоборец. В отличие от него у Экклезиаста другое, более пессимистичное мышление; он продвинулся дальше Иова. Иов в своих обвинениях Богу питал всё-таки некую надежду на то, что Бог исправит свои несправедливости, восстановит его разрушенную судьбу. Бог для Иова – прежде всего личность, на которую можно обижаться, обвинять, молить о защите. Бог Экклезиаста совсем другой. «Бог на небесах, а ты – на земле» (V.1). От Бога Экклезиаст уже ничего не ждёт – ни милости, ни гнева. Он сполна убедился в иррациональности Бога, в граничащей с отсутствием удалённости Бога от людей, в его и непредсказуемости, и безразличии. Кто-то сказал: «Боги для нас – как рыбы Гигантского моря, от которых мы не ждём ни вреда, ни пользы»; эта фраза почти что передаёт отношение Экклезиаста к Богу. Он не антитеист, потому что продвинулся ещё дальше: просто «махнул» рукой на эту иррациональную, безразличную к людям, непостижимую силу, которую он зовёт Богом.

(Необязательное отступление)

Здесь хотелось бы упомянуть о качестве существующих переводов «Экклезиаста» и наличие литературы по этой теме.

Прежде всего, существует библейская «Книга Екклесиаста, или Проповедника». В Библии «Экклезиасту», как и «Иову» «не повезло»: нет сомнения, что его переводом занимались настоящие профессионалы, но обе эти книги – пожалуй, единственные в