Шагнувший в небо - Дмитрий Даль

— Это обстоятельство нас очень заинтересовало. Тем более в городе многие говорят об этом. Мы сделали запрос в гильдию Горелистников и получили от них справку, что не далее как два дня назад в районе Пятки наблюдались стихийные выплески магической силы, наблюдался процесс открытия межпространственных врат. Наши люди в Пятке доложили, что какая-то страшная сила выкосила банду Джентлов и сильно проредила банду Лекарей. И это совпадает по времени с вашим посещением Пятки. Что ты об этом знаешь, мальчик?

Даил чувствовал, что дело пахнет жареным. Если он признается, что участвовал в открытии врат и выпустил духов, а ведь по сути это сделал именно он, то шериф ему этого не простит. До Криса далеко, да он и не подсуден властям Темного города, а вот его, мальчишку без отца и матери, можно легко во всем обвинить и казнить, чтобы другим урок был.

— Я видел только как Джентлы и Лекари схлестнулись друг с другом. Отчего, почему — мне это не ведомо.

— То есть ты продолжаешь утверждать, что не знаешь, зачем охотник ходил в Пятку?

— Ему надо было о чем-то поговорить со стариком Раухом.

— Это он открывал врата и выпустил духов?

— Каких духов? — попытался удивиться Даил. — Я ничего не знаю. Он не все время рядом со мной был. Может, и правда что-то такое сделал.

— Хорошо, а зачем он тебе вчера на ночь глядя потребовался?

— Мне показалось, что он заплатил мне не все деньги, что обещал.

— Странно. А вот кабатчик Флот Троффеллиус утверждает, что ты был очень напуган, когда приходил к нему. Чего ты боялся, мальчик?

— Я ничего не боялся. Просто устал, наверное, не выспался… — вяло и неубедительно сказал Даил.

— Вот тут у меня свидетельские показания, которые поступили к нам в течение этой ночи и утра. Здесь говорится, что тебя видели возле городского театра. Вот показания домовладельца Рохо Тувио, который утверждает, что ты ворвался к нему в дом и как сумасшедший метался по этажам, искал кого-то. У него сложилось впечатление, что ты от кого-то убегаешь и очень напуган. Заметь, опять напуган. Странно это все, не находишь?

Даил промолчал. Ему нечего было сказать.

— Теперь же обратимся к событиям этой ночи. При невыясненных обстоятельствах сегодня в разных районах города, в том числе и возле театра, погибли в общей сложности двенадцать человек. За это утро умерло еще восемнадцать. Все они умерли при схожих обстоятельствах. И вот это пугает.

Дознаватель Варриус перевел взгляд на бумаги, перелистнул несколько страниц, нашел нужное место и зачитал:

— На телах убитых, — подчеркнуто — «убитых», не найдено следов насильственной смерти. Но в то же время умерли они не по естественным причинам. Все тела сильно мумифицированы. По приблизительным оценкам, мумификации они подверглись не ранее чем три-четыре сотни лет.

Дознаватель Варриус поднял глаза на Даила.

— А вот это утверждение хоть и абсолютно достоверно, но звучит абсурдно. Всех этих людей видели днями ранее живыми и здоровыми. Вот тогда я задумался, как такое возможно. Явно без магического вмешательства не обошлось. Мы вызвали магов из гильдии Горелистников. Они подключились к расследованию и очень быстро обнаружили разгуливающего по улицам города иномирного духа под названием Сирень.

При упоминании этого имени Даил не мог сдержать дрожь.

Это не укрылось от цепкого опытного взгляда дознавателя.

— Вижу, тебе знакомо это название. Значит, мы не ошиблись. Это радует. Сирень — весьма злобная сущность из первородных, обитает в пространственно-временном мешке, откуда самостоятельно выбраться не может. А тут оказалась на свободе. Наше расследование показало, что именно вы с охотником Крисом Кортатосом выпустили ее на свободу. И зачем-то привели в город. К охотнику у нас масса вопросов, но, как сам понимаешь, он освобожден от какой-либо ответственности. Полное искупление всех прошлых и грядущих грехов. Но ты — это другое дело, ты не просто выпустил врагов монгов на волю или участвовал в этом, — ты не сообщил об этом куда следует, чем, как сам понимаешь, только усугубил свое положение. Ты совершил страшное преступление, из-за которого погибло большое количество монгов и продолжает гибнуть сейчас. Маги гильдии Горелистников справятся с проблемой. Но Сирень набрала силу, разрослась, и теперь с ней бороться стало намного сложнее.

— Он сказал, что как только она насытится, то сама уберется, — растерянно пробормотал Даил.

Дознаватель Варриус услышал его, усмехнулся в усы и сказал:

— Значит, ты не отрицаешь свою причастность к этому преступлению. Чистосердечное признание облегчает наказание… обычно… Но не в этом случае.

Дознаватель и шериф переглянулись. Шериф кивнул.

— Твой приговор уже готов. Он подписан магистром Темного города Суром Ламием. Приготовься его услышать.

Варриус достал из папки толстый лист бумаги, развернул его перед собой, поправил очки и стал медленно читать, выделяя голосом самые важные места.

Даил слушал его и не мог поверить в то, что это с ним происходит. Сперва шла ознакомительная часть, она описывала состав преступления, собранные факты и доказательства. Сухим протокольным языком было описано преступное поведение Даила Орлина и то, к чему оно привело. Слушать это было утомительно и скучно. Тем более, что самое важное было в конце.

Он понимал, что, что бы там ни решил магистр города, любой приговор разительно изменит его жизнь. Он уже не сможет жить так, как раньше. И ничего хорошего ему это не принесет. Он думал, что его подвергнут большому денежному штрафу, длительному тюремному заключению, но то, что он услышал, повергло его в состояние шока.

— Повинен смерти через повешение. Приговор обжалованию не подлежит. Его надлежит исполнить без промедления. Подпись. Расшифровка, магистр Темного города Сур Ламий.

— Но как же так… — растерянно пробормотал Даил, не в силах поверить в услышанное.

— Сар Маркс, к казни все готово?

— Все готово, сар Варриус. На эшафоте его давно уже заждались. Да и напуганный народ требует крови.

— Последнее напутствие, мальчик. Пусть в следующем воплощении ты будешь более умным и осмотрительным и никогда не повторишь тех ошибок, что совершил сейчас. Уведите его, — приказал дознаватель Варриус.

Надежд на спасение не осталось.

Что чувствует приговоренный к смерти за несколько минут до казни? Острое желание жить — во что бы то ни стало, вопреки всему. Дышать и наслаждаться жизнью. И острое сожаление о том, что все это — несбыточные мечты. Осталось совсем чуть-чуть, и у него отберут самое сокровенное, самое ценное. И это никак не исправить. Бороться бесполезно. Все равно казнь состоится.

Даила вывели из кабинета дознавателя и повели по длинному чистому коридору с темно-зелеными стенами. Он шел и никак не мог поверить в происходящее. Разве такое возможно? Как же так? Он ничего не сделал им плохого. Охотник выпустил Сирень, этот узелок развязал он, и он не проконтролировал, чтобы Сирень вернулась назад в свою клетку. А теперь Даил должен отвечать за эту ошибку? Но почему?