Чужое дело - Ольга Славина

— Тебя подвезти? — любезно предложил Андрей, когда они вместе вышли из кабинета Оладушкина.

— Хорошо бы, — кивнула Лиза.

Конечно, опер водил не роскошную иномарку, а старенький жигуленок, но это все равно лучше метро и автобуса. Сегодня суббота, пробок на дорогах нет.

— Лиза, я много думал и решил: давай жить вместе, — неожиданно серьезно изрек Андрей.

Его пассажирка даже на сиденье подпрыгнула.

— Что, прости?

— Да ладно, не пугайся так, — успокоил водитель. — Вещей у меня немного, шкаф новый покупать не придется. Просто ко мне дальние родственники из Саратова приезжают. Будут детям столицу нашей родины показывать, во всей красе ее магазинов. Я, конечно, дома нечасто бываю, но боюсь, мне в моей однушке не хватит места даже на коврике. Надо искать пристанище у друзей на ближайшую неделю.

— И чтобы далеко не ходить, ты вспомнил обо мне?

— Лиз, ну мы же друзья. Но если тебе неудобно…

Да уж, удобства сомнительные, как сортир во дворе. В ее квартире мужчины не появлялись лет двадцать. Тогда отец бросил их с мамой. С тех пор они жили вдвоем, а последние лет пять Лиза обитала одна, мама перебралась к богатой сестре на Рублевку. Но Андрею она отказать не может. Не отправлять же его в однокомнатные Верочкины хоромы. У самой Лизы все-таки три комнаты, возможно, им даже встречаться не придется.

— Конечно, Андрей, мы друзья. Мой диван в твоем распоряжении.

— Обещаю ванну долго не занимать и девочек не водить.

— Что же, они так и останутся немытыми? — съязвила Лиза.

— Да, нехорошо как-то получится. Слушай, а может быть, ты станешь моей девушкой? — осенило Андрея. — Из санитарно-гигиенических соображений…

Вот он всегда так. С ним не знаешь, плакать или смеяться.

— Если я и стану чьей-нибудь девушкой, то из романтически-чувственных соображений, — возразила Лиза.

— А что, это мысль! — радостно улыбнулся он. — Ты привлекательна, я чертовски привлекателен. Чего мы время теряем?

— Андрей, если ты будешь так гнать, время для нас может совсем остановиться. — Ей не понравился последний обгон.

— Прости, увлекся. Тобой, между прочим. — Он снизил скорость и посмотрел на нее, как бухгалтер на деньги.

Она улыбнулась, хотя ей было грустно. Когда-то она мечтала, чтобы между ними случилось нечто большее, чем дружба. Ведь не сразу понимаешь фразу «они не подходят друг другу». В старших классах Андрей казался Лизе самым красивым и самым сильным парнем на свете. Но он уже учился в институте и оставался ночевать вовсе не у школьниц. А теперь он шутит над тем, от чего у нее до сих пор замирает сердце…

— Знаешь, а ведь диван гораздо удобнее, чем лавка, — сказал Егор и поцеловал Верочку куда-то в затылок.

Супружеская постель еще удобнее, подумала она, но вслух не произнесла.

— Диван — мое новое приобретение, — похвасталась Верочка. — Он красный, на нем бежевые подушки с маками. Модель «мечта наркомана».

Она рассказывала, а не показывала. В комнате царил полумрак. Лишь фонари заглядывали в окно.

— Да, кайф ловится здесь, как рыба сетью, — согласился Егор.

— Это комплимент?

— Нет, заявление в наркоконтроль.

Он отвел волосы у нее со спины и поцеловал сзади в шею. Он делал так и раньше, она обожала этот его жест и этот поцелуй.

— Надеюсь, заявление не от потерпевшего? — спросила она.

— От соучастника, — ответил он, — которому, к сожалению, уже пора уходить…

— Да, конечно. — Она не собиралась удерживать заложников.

Когда он вышел из душа, смыв следы преступления, она уже включила свет, накинула халат и собрала одежду с пола в шкаф.

— У тебя в ванной клад искали, что ли? — Егор выглядел озадаченным. — Половину плитки отодрали и нашли бриллианты?

— Да нет, просто у меня так понравилось ремонту, что он никак не хочет уходить.

— Тебя мастера кинули? Прислать тебе бригаду со стройки?

— Ну если бригадиром будешь ты…

— Верочка, я серьезно.

— Ладно тебе. Жить-то можно.

— Ну и как ты вообще живешь? — немного запоздало поинтересовался он.

— Отлично! — с энтузиазмом воскликнула она. — Новая работа, новая мебель, старая любовь, почти законченный ремонт. Что может быть лучше?

— Ясно.

Он повернулся и пошел на кухню.

— Ты куда? Кофе хочешь? — немного запоздало предложила она.

Когда она встала у плиты, Егор уже открыл и закрыл холодильник.

— Понятно, значит, ремонт влюбился в тебя и остался. А вот продукты обиделись и ушли.

— Ты что, наблюдатель ООН? — хмыкнула она.

Но он достал из внутреннего кармана пиджака вовсе не международный мандат, а бумажник. И положил на стол пять купюр по сто евро.

— Извини, больше наличных нет. Надо было сразу сказать, я остановился бы у банкомата…

Ее щеки будто свеклой натерли. Конечно, самое привлекательное в мужчине — его кошелек. Но не слишком приятно чувствовать себя содержанкой.

— В следующий раз я обговорю цену заранее, — нахально заявила Верочка. — И так дешево ты не отделаешься.

— Милая, это бесценно, — улыбнулся он.

Ей же было не до смеха.

— По-твоему, мне нужны от тебя деньги?

— По-моему, тебе нужны деньги, — мягко поправил он.

И самое поганое, что он прав, а она не может швырнуть эти бумажки ему в лицо. Гордость гордостью, но назавтра ведь сегодняшнего ужина не хватит. Вот черт! Надо быть экономной и ходить в одних сапогах три зимы. И перейти на духи «Красная Москва». И искать мясо в сосисках. Другие же как-то находят.

Если тратишь больше, чем зарабатываешь, тут уж не до мизансцены: «Ах, за кого ты меня принимаешь? За продажную женщину?!»

— Спасибо за благотворительную помощь, Егор, — вместо пощечины, сказала она.

— Может быть, назовем ее дружеской?

— Боюсь, мой диван это не подтвердит.

— Кто же ему поверит, он же под кайфом…

— Спасибо тебе, Егор.

— Не за что, красавица. До свидания! Я тебе позвоню.

— Как получится…

Конечно, она будет рада. Но он вовсе не обязан радовать ее. Он обязан радовать совсем другую…

«Переезд» назначили на воскресенье. Андрей не собирался надоедать Лизе вечером в субботу.

— Это же особое время для нас, старых холостяков, — подмигнул он ей и ушел пить пиво и играть с друзьями в бильярд.