Из яблока в огрызок и обратно - Виктор Батюков

смотрел на довольную физиономию друга, затем, не глядя, нащупал стоявший на столе стакан кефира, выпил его одним махом, поморщился, словно от водки, и потянулся за огурцом.

– Но, но. Ты поаккуратней с меню, а то, как бы от твоего эксперимента у тебя донышко не прохудилось, – встревожился Гена, отбирая у Александра соленую закуску.

Шустов приложил ладонь ко лбу друга и сокрушенно покачал головой.

– Да, Геник, ты сегодня прям светофор какой-то. Лицо – красное, змий – зеленый, горячка – белая. Может врача вызвать?

– Ага. Патологоанатома. Ты послушай, прежде чем меня в психушку сдавать.

Яблочкин встал и начал, расхаживая по кухне, выкладывать все доводы в поддержку своей идеи. Шустов слушал его не перебивая, и сочувственное выражение лица сменялось на задумчивое.

Дни в маленькой, тесной комнатушке, снятой под детективное агентство «Гроза» проходили однообразно скучно. Яблочкин все свое рабочее время отдавал борьбе за светлое будущее виртуальных городов, а Шустов либо дремал в неудобной позе на стуле, либо читал тематические пособия от Чейза, Агаты Кристи, Незнаского и др. Изредка их идилию нарушали торговцы всякой дрянью, инспектора разных служб или электрик из соседнего «офиса» в поисках стакана и компании.

– Блин! Уже неделя прошла, а клиенты что-то в очередь становиться не торопятся, – первым не выдержал Шустов, начиная очередной рабочий день.

– А ты думал, люди в первый же начнут ломиться к нам, как на премьеру фильма? Нет, Саня. В первую очередь нам нужно запастись терпением, -попытался успокоить его Яблочкин, хотя у самого настроение было хуже некуда.

– Может, нам все-таки сменить профиль?

– На какой? Секс по телефону или проститутами по вызову?! – взорвался Гена.

Он включил компьютер, вскочил и заходил по комнате.

– Ты предлагаешь мне вернуться на завод, а тебе на стройку?

– Ну, зачем же так категорично? Можно, например, торговать чем-нибудь.

– Чем? Мазью от облысения ежей или зубной пастой для хомяков?

Шустов глядел на мечущегося по комнате Яблочкина по верх газеты.

– Ты присядь, Ген, не мельтеши. Это я как вариант предложил, а ты сразу орать. Не подобает так вести себя сыщику.

Яблочкин остановился посреди комнаты, зло взглянул на напарника и молча прошел к столу.

– Вы уволены, Алескандр Петрович, – произнес он, стараясь не смотреть в сторону Шустова.

Саша не спеша сложил газету, положил ее на край стола, медленно поднялся и сделал три шага, отделявших его от двери. Уже держась за ручку, он обернулся, и тихо сказал:

– До свиданья, Геннадий Степанович. Надеюсь, без меня дела у Вас пойдут гораздо лучше.

Тут Александр почувствовал, что дверная ручка под его ладонью стала медленно опускаться вниз. Он убрал руку и сделал шаг в сторону. Дверь слегка приоткрылась, и в образовавшейся щели показалось старушечье лицо.

– Прачечная дальше по коридору – с раздражением сказал- женщине Яблочкин.

Глаза на морщинистом лице испуганно заморгали, и дверь двинулась в обратную сторону.

– Одну минуточку, – воскликнул вдруг Шустов, останавливая закрывающуюся дверь. – Вы искали детективное агентство «Гроза»? Тогда Вы пришли по адресу.

Он схватил женщину за руку и почти силой втащил ее в комнату. Маленькая худенькая старушка стояла перед столом Яблочкина и испуганно оглядывалась.

– Вы действительно пришли к нам? – с надеждой в голосе спросил Яблочкин.

Женщина кивнула и еще сильнее стала теребить видавшую виды сумочку.

– Да Вы не волнуйтесь. Присаживайтесь, успокойтесь. Выпейте, вот воды.

Гена одной рукой стал наливать в стакан минералку, а другой сделал знак Шустову вернуться и сесть на стул рядом с собой. Александр немного помялся, но все же прикрыл дверь и прошел к столу.

– Итак. Что привело Вас к нам? – продолжил расспрашивать Яблочкин женщину, когда та немного успокоилась

– Видите, ли. Я пошла в милицию, а они стали смеяться и говорить, что это мыши, но мыши не едят тушенку прямо с банками и соленые огурцы они тоже не любят. Вот перловку, зерно – это да, а взять, к примеру, мои закатки, или скажем борщ из холодильника…

– Подождите, подождите, уважаемая, как Вас, простите?

– Чурпина Надежда Сергеевна.

–Надежда Сергеевна, мы пока что так ничего и не поняли. Какие мыши? Какой борщ? Не могли бы Вы рассказать нам все по порядку.

– Так я и говорю, – снова затараторила старушка, переводя взгляд с Яблочкина на Шустова. – Намедни, я в тумбочку полезла, хотела кашу с тушенкой сделать, ан глядь, ни банки, ни макарон нету. А до этого огурцы пропали, а еще раньше рис куда-то запропастился. Я сперва думала, склероз у меня случился. Как-никак восьмой десяток небо копчу, так позавчера борщ прям из холодильника куда-то сгинул и деньги.

Яблочкин потряс головой и вопросительно взглянул на Шустова. Тот сидел чуть подавшись вперед, внимательно вслушиваясь в каждое ее слово.

– Я хоть и старая, но ведь не дура, – все больше распалялась женщина. – Помню, что в кошельке деньги были. Я магазине хлеб брала, мне еще продавец с пятерки сдачу дала. А тут раз и нету. А в милиции меня на смех подняли. Говорят, купи бабка мышеловку. Да где это видано, чтобы мыши борщ из холодильника вместе с кастрюлей съедали? Обидно мне стало, что наши органы меня на старости лет полной дурой выставили, иду от них, реву, а тут глядь, заметка про вас на столбе приклеена. Ну я и подумала…

– Правильно подумали, Надежда Сергеевна, – поднялся с места Александр. – Нам практически все ясно, но можно задать Вам еще пару-тройку вопросов?

Женщина кивнула и вытерла носовым платочком увлажнившиеся глаза.

– Перво-наперво, выпейте воды,-Шустов протянул бабушке наполненный стакан. – Успокойтесь и скажите, Вы одна живете?

Женщина глубоко вздохнула и подняла на Александра покрасневшие глаза, в которых были видны усталость и страх.

– Одна, милок, почитай уж лет десять одна. Как мой муж умер, так и живу. Золотой был человек. Добрый, хозяйственный, он у меня инженером, на нашем заводе работал, а я к ним в отдел на практику пришла. Молоденькая была, шустрая, там и познакомились. Он статный такой был, красивый, волос густой черный. Стеснительный, правда, немного, – женщина улыбнулась своим далеким воспоминаниям. – Представляете, на танцы не он меня, а я его первый раз пригласила.

– Надежда Сергеевна, давайте оставим светлую память вашего мужа в покое, и вернемся к нашему делу, – прервал ее Яблочкин.

Женщина стушевалась и замолчала, Шустов укоризненно покачал головой.

– Значит,десять лет. А дети у Вас есть? Простите за нескромный вопрос.

– А как же. Дочка и сын. Двое. Так они, как на свои хлеба ушли, своими семьями обзавелись, так и разлетелись кто куда. Дочка, та вообще, в Америку подалась. Тут, главное, в институте