Три дня любви - Наталия Никульшина

И это всё означало, что совсем скоро я буду, наконец, предоставлена сама себе! Конечно, было страшно, ведь я подозревала, что дом на меня вряд ли оставят, и помогать финансово отец мне после всего, что между нами было, тоже маловероятно, что будет. Но я была рада, что смогу, наконец, выйти из уже ненавистной мне комнаты и этого чёртового дома, ставшего мне тюрьмой. А деньги… ничего, кое-какие сбережения у меня есть, я же не всегда была нелюбимым ребёнком, раньше отец был щедр на карманные расходы, а тратить мне было особо и некуда. Да и вообще, работать пойду, в конце концов! Без образования тоже берут, если не метить в директорское кресло, а я не гордая. И, к тому же, я была рада, что мама перестанет плакать из-за того, что отец всё ещё обижается. Если он сам ей предложил уехать, значит, тоже её любит. Со мной, кстати, он и словом больше не обмолвился, да я и не настаивала.

История с Костей Трофимовым тоже подошла к концу. Один из фигурантов был в армии, а наши отцы договорились больше никогда не пересекаться. Мой даже сам всё "замял" в полиции, а родители Кости, которые упорно хотели доказать свою правоту раньше, теперь противиться вдруг не стали. Возможно, Андрей Алиев всё же поговорил с ними. Костя, кстати, после этого несколько раз пытался со мной поговорить по телефону, но теперь не хотела я. Смысл? Всё кончилось — и хорошо, но друзьями мы всё равно уже точно не будем.

И вот, наконец, наступил день Святого Валентина, в который мне исполнилось восемнадцать лет. Отмечать, разумеется, никто не планировал, но я всё равно была счастлива. Даже улыбнулась утром, когда Ольга звонила меня поздравить. Подруга, кстати, поступила в институт в Москве, как и планировалось, и была абсолютно счастлива: родители Димки передумали и сжалились, отправив сына учиться вместе со своей девушкой. Я ей даже завидовала немного, если честно, но была рада: её случай означал, что не все родители такие, как у меня, некоторые думают о счастье своего ребёнка. Но, конечно, Ольги мне здесь не хватало, летом она была единственной, кто приезжал ко мне, больше у меня и друзей-то не было, а с наступлением осени мы могли общаться только по телефону, и мне было дико одиноко.

Как ни странно, но меня поздравил и отец. Хотя, поздравление, конечно, вышло так себе. Он впервые за долгое время вошёл ко мне в комнату, положил на письменный стол конверт, вздохнул:

— Если бы не мать… в общем, это от нас. Ты хотела быть свободной и самостоятельной? Больше я тебя не держу. Тут хватит на первое время, — он кивнул головой на конверт. — Дом я буду продавать, больше не вернусь в этот чёртов посёлок, а через неделю мы с мамой улетаем. У тебя есть время переехать. Куда угодно, — с этими словами он, стараясь не смотреть на меня, покинул мою комнату.

На душе стало совсем погано, хотя ещё утром я радовалась свободе. А теперь вдруг осознала, что, куда бы я ни поехала — я везде буду одна, совсем. Но я ни в коем случае не должна показывать своего настроения маме, я ведь только уговорила её согласиться на предложение отца. Ничего, я справлюсь, пусть и будет тяжело. Было бы тяжелее, если бы меня сегодня просто вышвырнули из дома, но отец, вон, сжалился — денег дал. Уже хорошо.

А, ложась спать, я получила сообщение от неизвестного мне номера, и снова всю ночь проплакала, впервые за эти полгода.

"С днём рождения, Каролина." — да, это всё, но мои слёзы было не остановить.

Я уже давно не плакала, а сейчас вот прорвало. Но отвечать я не стала, смс удалила, как и номер, с которого оно пришло. Мы всё решили. И он не хочет меня знать. И я не хочу, не стоит забывать слов, которые мы сказали друг другу.

ГЛАВА 16

Иногда бывает так, что в какой-то момент ты просто вдруг очухиваешься, будто от очень долгого и крепкого сна, и понимаешь: ого, а времени-то сколько прошло! Самое страшное в этот момент — это понимание, что утраченного времени уже не вернуть и ничего не изменить. И тогда приходит и другая пугающая мысль: а как же сделать так, чтобы больше не "уснуть" так надолго? Ведь так может пройти и вся жизнь, в этом самом сне, а в старости и вспомнить-то будет совсем нечего. Вот у меня случилось именно это: я вдруг проснулась, и разбудил меня совершенно незнакомый человек. Это сейчас, когда я уже знаю, чем закончилась моя история, я понимаю, что она была послана мне неслучайно, а тогда… я просто плыла по течению, как привыкла это делать всегда.

Итак, совсем недавно (как мне сейчас показалось) мне исполнилось восемнадцать, и я думала, что дальше делать со своей жизнью, ведь отец, вроде как, предоставил мне полную свободу. Очевидно, что тогда я так ничего толкового и не придумала, если и сейчас столкнулась с этим же вопросом. Что дальше-то, Каролина? А, на минуточку, сегодня снова мой день рождения, только исполняется мне теперь двадцать семь. Да, каким-то необъяснимым образом вдруг пролетело целых девять лет. И столько всего случилось за это время! Только вот — не у меня, мне вспомнить-то и нечего. Да, я за это время успела сменить несколько городов, работ, но… у меня так ничего и нет.

А случилось много, чего. Например, теперь у меня есть маленькая сестрёнка. Да-да, у моих родителей всё хорошо, они смогли забыть всё и начать с чистого листа, правда, живёт моя семья в далёкой Испании, и я в этой семье явно лишняя. Не то, чтобы мне это прямо сказали, я просто сама это чувствую. С мамой и сестрёнкой Катей мы часто общаемся по видеосвязи, и я всегда стараюсь улыбаться во все тридцать два и убеждать маму, что у меня всё просто прекрасно. А почему снова переехала? Да скучно, и всё такое, не люблю я на месте сидеть. Надеюсь, мама мне верит и не тратит свои нервы на переживания обо мне. При каждом разговоре она зовёт меня к ним, но… что мне там делать?

Да, я ужасная дочь и сестра, мы сто лет не виделись, но… с отцом мы точно не уживёмся, даже проверять не стоит. К тому же, мы друг друга так и не простили за столько лет. Это можно понять по нашему общению, если смс два раза в год вообще можно назвать общением. Вот сегодня, например, он написал мне: "С днём рождения!", а я ответила: "Спасибо." О, так выходит даже четыре сообщения за год — уже что-то, верно? Шучу, какое что-то, когда речь идёт о родном отце? Никогда уже мы не сможем общаться так, как было раньше. И я надеюсь только на то, что с другой дочерью он будет вести себя иначе. У него же была "тренировочная" дочь, он должен был учесть все свои ошибки и вырастить младшую счастливым человеком.

И у моей Ольги тоже многое случилось. Она училась в институте, попутно они с Димкой поженились, у них тоже дочка родилась. Потом, правда, они развелись, но хорошие отношения сохранить как-то всё же умудрились, даже ведут совместный бизнес в Москве. Ну, а я….

В восемнадцать лет я отправилась к подруге в Москву, там мне хотя бы было, где остановиться на первое время. Нашла работу и даже поступила потом заочно в институт. Правда, не в театральное или цирковое, куда хотела, а просто в первый попавшийся, лишь бы было хоть какое-то образование. Отчего-то, после событий, которые случились незадолго до моего совершеннолетия, мне вдруг стало всё неинтересно, я привыкла сидеть в своей комнате и абсолютно ничем не заниматься. И потом, когда "вышла из своей тюрьмы", продолжила делать то же самое, а точнее — ничего не делать. Но всё же я теперь дипломированный психолог, правда, так ничего в этом и не соображаю. Мама первое время хорошо помогала мне деньгами, поэтому за учёбу я просто постоянно платила — так и получила свой диплом.